только на перекрестке Дарга и Магал-лэйн, всего в полукилометре от цели. Снести наспех возведённую баррикаду из четырёх автобусов казалось задачей нетрудной…

— Вперед! На штурм! Азад Кашмир!

Первые прозвучавшие выстрелы Шираз не услышал. Снимающий всё на камеру он вдруг заметил, как споткнулся на ровном месте Фархад, как из его руки выпал булыжник, а сам он внезапно улегся на мостовую, словно решил отдохнуть.

— Фархад, не спи! Ты чего⁈ Вставай давай! — пытался растормошить его Зулимар.

Тщетно. Рядом упал ещё кто-то. Потом ещё. И ещё.

Толпа металась из стороны в сторону. И сзади, и спереди слышался треск автоматных очередей. Люди, попавшие под перекрёстный огонь, не знали, куда деваться. Истошно вопили раненые. От подожжённого тра́ссерами автобуса валил чёрный дым.

Сумевший кое-как отползти и укрыться в дорожной канаве Шираз горько всхлипнул. Руки дрожали. Новенькая корейская камера, выданная ему «господином Салехом» была разбита.

«Теперь не заплатят…», — мелькнувшая в голове мысль оказалась последней.

Выпущенная снайпером пуля вошла точно в затылок…

Израиль. Иерусалим. Канцелярия Премьер-Министра (26.05.2018 г.)

Стенограмма совещания (выдержка)

Присутствуют:

Премьер-министр Биньямин Нетаньяху, министр обороны Авигдор Либерман, начальник Генерального штаба ЦАХАЛ генерал-лейтенант Гади Айзенкот, директор службы внешней разведки «Моссад» Йоси Коэн.

НЕТАНЬЯХУ: Вы уверены, что всё будет именно так?

КОЭН: Абсолютно. И, насколько я знаю, «АМАН» подтверждает.

АЙЗЕНКОТ: Верно. У нас такие же данные.

(пауза)

НЕТАНЬЯХУ: Ну, хорошо. Предположим…

(пауза)

НЕТАНЬЯХУ: Предположим, всё так и есть. Вопрос: что это нам даёт?

(пауза)

ЛИБЕРМАН: Я полагаю, это даёт нам возможность раз и навсегда разобраться с аятоллами.

НЕТАНЬЯХУ: Не улавливаю связи. Каким образом?

КОЭН: Всё очень просто. В те дни, когда наши… хм, наши заокеанские друзья будут учить сирийцев и русских, практически вся религиозная верхушка Ирана соберётся в Куме. Кум, как вы знаете, их вторая столица.

ЛИБЕРМАН: Я бы даже сказал, первая.

КОЭН: Да, пожалуй. Для нынешнего Ирана это вернее. Столица религиозная важнее светской. Поэтому уничтожив её и тех, кто там правит, мы, во-первых, лишим чудище головы, а во-вторых, продемонстрируем нашу реальную силу. И я полагаю, что после такой демонстрации количество религиозных фанатиков, как шиитских, так и всех прочих, резко убавится. Давно пора от политики устрашения перейти, наконец, к политике действий.

НЕТАНЬЯХУ: Я не ослышался? Вы предлагаете применить против них…

КОЭН: Ядерное оружие, господин премьер. К счастью, у нас оно сохранилось.

АЙЗЕНКОТ: Фугасы-то сохранились. Всё верно. Но вот носители…

НЕТАНЬЯХУ: Да, с носителями проблема. На истребители наши устройства просто так не подвесишь, а ракет среднего радиуса у нас отродясь не водилось.

КОЭН: Я думаю, эта проблема решаема.

НЕТАНЬЯХУ: Как?

КОЭН: «Хавтаа-2».

(пауза)

ЛИБЕРМАН: Опытный образец тяжёлого беспилотника?

КОЭН: Да.

НЕТАНЬЯХУ: Хм, я конечно, премьер, но, похоже, не знаю самого главного. Что это за беспилотник такой? И почему мне о нем ничего не известно?

АЙЗЕНКОТ: Видите ли… это была исключительно программа ЦАХАЛ. Её закрыли шесть лет назад по требованию американцев. Они правильно углядели опасность, а мы решили не доводить до конфликта.

НЕТАНЬЯХУ: Могли бы и предупредить. Хотя о чём это я? Вы же, как государство в государстве… Ладно. Давайте, рассказывайте, что и как.

АЙЗЕНКОТ: Ну, особо хвастаться нечем. Мы просто пробовали расширить возможности уже существующих образцов. В итоге получился некий эрзац размерами, как у стратегического бомбардировщика, но с вдвое-втрое меньшей боевой нагрузкой. Основной вес приходился на топливо и управляющую аппаратуру. Никаких технологий «стелс», никакой активной защиты, только средства радиоэлектронной борьбы. В смысле, полная маскировка под гражданские лайнеры, с транспондерами и прочим.

НЕТАНЬЯХУ: Ага. Я, кажется, понимаю… Наш план в том, чтобы, когда американцы начнут чихвостить в Сирии русских и Асада, этот беспилотник под видом пассажирского самолета проник в воздушное пространство Ирана и рванул бомбу над Кумом? Так?

КОЭН: Так, господин премьер.

НЕТАНЬЯХУ: А вам не кажется, что это чистой воды авантюра? Если что-то пойдет не так, мы рискуем получить сразу от всех, включая союзников и нейтралов.

КОЭН: Думаю, мы ничем особенно не рискуем. План операции уже прорабатывался, причем, в более сложных условиях. Сейчас же обстановка для его реализации не просто благоприятная, она уникальная. Русские, сирийцы и персы сцепятся насмерть с американцами. Саудиты, по нашей негласной наводке, ударят по иранским базам на юге, оттуда идет основной трафик хуситам. Сама операция, понятное дело, будет происходить ночью. Пара гражданских рейсов Стамбул-Тегеран и Дамаск-Тегеран вылетают как раз после полуночи. Перед вхождением в иранскую зону ответственности мы перехватим диспетчерское управление и развернём самолеты обратно. Один из них будет подменён нашим беспилотником и продолжит полёт над Ираном. Связь с диспетчерами от имени летчиков обеспечат наши специалисты. Даже если иранцы что-то и заподозрят, визуально проверить они ничего не смогут — «Хавтаа-2» внешне похож на «Эйрбас-330», ночью их друг от друга не отличить. Снижение и отклонение от маршрута на сто километров к югу — самая критичная часть плана, но, полагаю, что достаточно убедительные основания мы персам представим. Само устройство будет находиться внутри фюзеляжа под бронезащитой. Его взрыв, даже если иранцы решатся сбить беспилотник, скроет любые следы.

(долгая пауза)

НЕТАНЬЯХУ: Хорошо. Подготовьте подробный план операции. Время у нас есть. Изучим детали, тогда и решим…

Украина. Киев. Главное здание СБУ (28.05.2018 г.)

— Пойдем, покурим?

— А надо?

— Надо, Мыкола. Надо…

Двое неспешно прошли в конец коридора. Скрипнула дверь. На выходящем во внутренний дворик балконе никого не было.

— Ну, что хотел? — первый щелкнул зажигалкой, давая приятелю прикурить.

— Что хотел, говоришь… — второй окинул взглядом окрестности, с удовольствием затянулся, выдохнул и только затем позволил себе перейти к сути вопроса. — Да вот, слышал, есть у тебя один человечек. Ходит как будто под сепарами, но инфу дает исправную, причем, в обе стороны.

— Ты это к чему? — насторожился первый.

— Да не боись, — засмеялся второй. — Сливать не буду. Тут рыльце у всех в пушку. Главное, чтобы гешефт нормальный и всё в шоколаде. Понял, что говорю? Ну? Мыкола? Соображай давай.

— У тебя есть что-то, чем поделиться не грех, а в одиночку не справиться? — догадался, наконец, собеседник.

— В корень зришь, друг мой Мыкола. Всё так и есть. Куш такой, что прямо имею желание, но не имею возможности.

— Что за куш?

— Мы в доле?

— В доле. Всё пополам, как обычно.

— Гарантии?

— Экий ты… — поморщился второй эсбэушник. — Прямо Фома неверующий, а не Петро.

— В нашем деле без этого никуда, — засмеялся Петро. — Доверяй, но проверяй, останешься при своих.

— Ладно. Хочешь гарантии, будут тебе гарантии, но смотри, кинешь — пеняй на себя.

— Та не вопрос. Первый раз на свете живём, что ли? — Петро выбросил сигарету и кивнул на дверь. — Ну? Пошли цидули писать?

— Пошли, — процедил сквозь зубы Мыкола…

Снова на том же балконе они появились минут через сорок. Донельзя довольный Петро и его хмурый приятель. Последний тут же взял быка за рога: