На пару секунд он вернулся к тишине и своим размышлениям.

— А почему ты лежишь на полу? — вдруг спросила она.

Ардан нехотя открыл глаза. Девочка все так же, сидя на корточках и положив рядом посох, нависала над ним.

— Мне так лучше думается, — честно ответил Ардан. — Привычка с детства. Учитель всегда говорил, что если лечь на камни и посмотреть на звезды, то мыслям будет просторнее гулять в голове.

— И кто был твой учитель?

— Старый снежный барс.

Она засмеялась.

— Но снежные барсы не могут учить людей! — сказала она и тут же прикрыла рот ладошкой. — Ой… ты же не человек.

Арди улыбнулся.

Она была странной. И странно пахла. Тем же цветочным ароматом, что и он сам, что ясно говорило о том, что мылись они одинаковым мылом. Но при этом к её волосам примешивался тонких запах тлеющих углей и речных камней.

А еще она чем-то напоминала любопытного, молодого олененка, боящегося строгих родителей, не разрешавших покидать тому родную рощу. Но когда никто не видел — олененок ускользал из-под присмотра и отправлялся в тайные приключения.

Кажется, Арди и сам так в детстве поступал.

Девочка посмотрела на потолок.

— Но тут нет звезд, — резонно заметила она.

— Как и во всей Метрополии, — согласился Ардан.

Он действительно за прошедшие дни, смотря вечерами за окно, не видел на небе звезд.

— Это из-за светового загрязнения и низкой облачности, — тут же, как на экзамене, доложила девочка. — Слишком много света излучает сам город.

— Понятно, — закивал Арди. — Спасибо. Буду знать.

Она склонила на голову и всмотрелась ему в лицо.

— Ты не смеешься надо мной, — она даже не спрашивала, а утверждала.

Ардан действительно поблагодарил абсолютно искренне и серьезно. Он некоторое время искал в библиотеке информацию на тему касательно беззвездного неба Метрополии, но, увы, среди изобилия книг и секций, не зная нужной смежной темы, не так уж и просто отыскать ответ на узкий вопрос.

Девочка, внезапно, улеглась рядом с ним. Валетом. Головой к голове, но макушки смотрели в разные стороны. И, вновь, так близко, что их уши почти соприкасались.

— А я никогда не видела звезд, — вдруг произнесла она. — Хотя нет. Вру. Пару лет назад отец возил меня в имение в Царском Лесу и там их было видно, но я почти сразу уснула и мало что запомнила.

И почему-то её голос звучал так грустно и надрывисто, словно безутешно плачущая скрипка. Вот только девочка явно грустила вовсе не из-за звезд…

— Хочешь посмотреть.

— На что? — удивилась она.

Ардан улыбнулся.

— На звезды.

Девочка нахмурилась.

— Мне нельзя даже из комнаты выходить без разрешения, а ты про звезды. Где я их…

Арди провел булавкой, которой так и не проткнул палец, по камням пола и высек на них искры. Он поймал их ладонью, чувствуя, как те обжигают кожу, а затем поднес ко рту и подул, направляя вверх.

Одновременно с этим он прислушался к тому, как те весело смеялись и не смолкая болтали, словно веселые девицы перед свиданьем. Он почувствовал их жар, такой дикий, что на его фоне самый резвый мустанг выглядел смиренным жеребенком. А еще ощутил, сколь краток был срок их жизни. Мгновением они родились и, в том же мгновении, им было суждено исчезнуть.

Но Ардан не позволил.

Он ухватился за эхо того, что даже не являлось осколками их имени, пропитался их звуком, стал частью их шепота и произнес слова, как всегда не языком и губами, а душой и разумом.

Эти слова поднимали искры все выше и выше, пока те не оказались почти у самого потолка. А затем огоньки вспыхнули и начали множиться, пока не укрыли весь потолок бесчисленным множеством своих сестер близняшек. Они сияли и искрили, складываясь в созвездия столь знакомые и родные для Ардана.

Именно так, на его памяти, выглядело Алькадское небо.

— Красиво, — заворожено прошептала девочка, невольно тянущаяся к потолку рукой. — Ой, смотри! Там будто силуэт какой-то.

— Созвездие Парящего Феникса, — объяснил Ардан. — Его клюв всегда указывает на срединный пик Алькадских гор, а крылья на север и на юг.

— А это что? — она передвинула руку чуть ниже.

— Созвездие Конницы, — ответил Арди. — они скачут через Ласточкин Океан и головы коней повернуты к островам.

— А это?

Так они и лежали, наверное, почти час. Девочка спрашивала его про созвездия, а он рассказывал все, что помнил из свитков Атта’нха и, отчего-то, на душе становилось спокойнее.

— Удивительно, — в какой-то момент прошептала девочка. — Такая красивая магия.

— Магия? — удивился Ардан. — Это не магия.

— А что тогда?

Арди посмотрел на звездное небо и, отпустив искры на волю, пожал плечами. Он не знал, как объяснить девочке искусство Эан’хане. Это все равно, что пытаться рассказать, как ты не забываешь дышать или думать или…

Это просто часть его самого. Как рука или нога.

— Тебя ведь зовут Ард, да? — спустя несколько минут тишины спросила девочка.

— Да, — не стал увиливать юноша.

— А что значит это имя на твоем языке?

Ардан достал шнурок, на котором висел подаренный ему талисман в виде дуба.

— Крепкие корни, — не без кома в горле ответил он.

— Красиво, — слегка мечтательным тоном протянула она.

— А вас как зовут, маленькая госпожа?

— Вообще-то я не маленькая! — тут же вспенилась девчонка и, вскочив на ноги с резвостью и грацией кошки, направилась к выходу.

Арди повернулся к ней и понял, что его так смутило в первые секунды встречи. Её волосы, столь гладкие, что не представлялось таким уж невероятным ненароком спутать их с шелком, местами стыдливо скрывали следы излома и краски. Особенно в том месте, где пылало рыжее «родимое пятно» в форме цветка.

Его явно прятали. И закрашивали.

Ардан снова улегся на пол и посмотрел на потолок. Он знал, что это за цветок. Знал и запах.

— Знаете, маленькая госпожа, у народа моего отца есть легенда. Её мне в детстве рассказывал дедушка. Она о мастере, который жил на горе, — юноша услышал, как уже было открывшаяся дверь застыла. — Когда тот был уже седым, то его похитили Фае, чтобы сделать своим