ледяных игл с огненной начинкой Элеоноры. Но больше всего мне нравился Маэстро. Он стоял и просто невозмутимо играл. Мимо него несколько раз пронеслись вражеские стрелы, но он лишь делал шаг в сторону, чтобы враг промазал.

С нашей стороны ситуацию контролировать было сложнее. Вот Рыжий метнул в кого-то камень, сам в этот миг пропустил удар шестопёром по плечу. Больно, наверное. Тая не успела его прикрыть, рванула к нему и между тем сама чуть не подставилась. Если бы не её способность с отражающим щитом, то её бы не стало — удар должен был прийтись ровно на уровень её шеи. А на ней, между прочим, такое же проклятие, как и на мне.

В эти же мгновения, во время которых я ухватывал картины происходящего вокруг, я не переставал сражаться. На меня накинулось сразу трое противников, восприятия и скорости хватало, чтобы от них отбиваться, но я не мог даже применить свою способность вовремя. Просто не хватало маневра для удара.

Сначала парировал удар снизу справа, который мог оставить глубокую борозду раны на правой ноге, сразу врезав левым кулаком по морде атаковавшего. С ходу пришлось присесть, затылок буквально свербел от ощущения, что туда сейчас прилетит, и я не прогадал, с ходу пришлось уходить в перекат, так как огромный цеп чуть не свалился мне на голову. А потом снова пришлось вскакивать на ноги, так как первый, который получил по зубам, решил нанести удар почти около самой земли.

Дальше всё пошло куда динамичнее. Из-за ошибки противника или удачно подвернувшегося обстоятельства один из врагов в прямом смысле слова налетел на мой меч. Спиной. Хребтом. А сам клинок вышел через сердце. Сколько звёзд для такого должно сойтись? Думаю, много. Но сошлись же! И я был этому рад. У меня появился почти живой щит, который прикрыл меня от следующего удара.

А дальше… всё пошло как-то само собой. Нырнув в тень противника, из неё же я его и уничтожил. Следом пришлось сразу блокировать и отражать тройку ударов, которые норовили опуститься мне на голову. В этот миг я пропустил один удар в спину, но спасибо нагруднику от Рыжего, тот спас мне жизнь. А случайность спасла её во второй, так как удар оказался достаточно мощным, чтобы толкнуть меня вперёд, в объятия, так сказать, противника.

— Граыз аардан! — что-то тот прокукарекал на своём, но я не пытался понять, просто выстрелил почти вплотную из своего наручного арбалета ему в голову, благо шлем снизу оказался открыт.

Следом спешно пришлось перекатами уходить с открытой площадки. Три раза цеп чуть не расколол мне позвоночник и один раз… в общем, важное место. В этот миг с меня сошло семь потов различной температурной «окраски». Негодованию и злости не было предела, так что я смело бросил четыре серпа в того, который меня хотел лишить достоинства. Четвёртый его и уронил.

Поднявшись на ноги, я схватил катану двумя руками и начал водить ею из стороны в сторону, высматривая новых противников. Но никого рядом не оказалось, только на земле несколько подранков лежало и говорило что-то на своем непонятном языке. Видимо, молили богов или проклинали нас… но, по сути, они сами виноваты в том, что сейчас произошло. Нечего было бросаться на отряд, половина которого прошла через огонь и воду, почти держась за руки. Кстати, через огонь и воду в прямом смысле ведь…

Ситуация была утешительной как минимум. Из раненых — Варот нарвался на кого-то во время бега, и ему отрезало ногу, сейчас лежит и орёт, не в состоянии даже зелья выпить. Света его в этот момент лечила. Около дерева расположился Рыжий, с его головы стекала кровь. В одной руке этот коротыш держал бутылку, похоже, пива, а в другой — зелье восстановления. Ещё одним раненым оказался Маэстро. В его правом плече торчало три стрелы, а одна пробила шею. Тот стоял и чесал рану. Стоял. С раной шеи.

— Монстр, твою ж дивизию, — помотал я головой, когда заметил эту картину, буквально заставляющую меня уважать этого человека.

Иначе как Мужик в такой ситуации Маэстро не назвать. Ибо… Мужик.

Остальные были более-менее бодрячком. Кэт всё ещё в облике пантеры бродила между трупов и раненых с нашей стороны, добивая тех, кто ещё показывал хоть какие-то признаки жизни. По ту сторону этим занимались двое — Обран и Драк. Там раненых оказалось куда больше, как я понял, ибо оба приседали для проверки, а наносили добивающий удар буквально через раз.

Единственное, я сначала не видел Таи, все остальные были «на местах». А вот этой мадамы не было. И когда я её заметил… была не самая приятная ситуация. Если кратко — она сражалась. Если чуть более подробно — с ней сражалось еще одно порождение Пустоты.

— Да твою мать! — крикнул я и рванул к ней навстречу.

Внимание! Сработал повышенный интерес пустоты по отношению к вашему отряду! Член отряда Тая ведет бой с Отродьем Пустоты.

Что-то мне подсказывало, что все сейчас увидели это оповещение. И если это так, то не радовать это не может. Но плевать. Тая явно не могла справиться с Пустотой в одиночку. Вторая была быстрее, ловчее. Единственное, что спасало девушку, — её щиты, которые она накладывала на себя раз за разом, спасая себе жизнь.

Чуйка подсказала мне, что сейчас соваться в тени — смерти подобно. Пустота любила то место, а значит, могла спокойно меня достать. Не зря мне теневые демоны рассказывали истории об этом. Именно Пустота стала той последней каплей, которая уничтожила их. И сейчас она может попытаться уничтожить меня, как потомка давнего заклятого врага.

— А вот и хрен тебе! — подлетел я на огромной скорости и перерубил две из шести рук этой твари, которая заверещала, но… это было шёпотом, отдалённым, непонятным, сразу из-за этого возникал когнитивный диссонанс.

Руки быстро восстановились, но были уже меньше в размерах. Всё же «плоть», которая окружала Пустоту, защищала то, что внутри. И если плоть повреждена, то пространство вокруг уничтожало Пустоту. Это было нашим плюсом в этой битве. Можно не стараться наносить масштабные ранения. Каждая мелкая ранка будет приближать кончину этой твари. Если бы не одно «но».

Получив первое ранение, тварь тут же разделилась на три подобных, у двух из них левые руки были меньше правых. Сразу стало понятно почему. И почему именно три. В этот миг за спиной уже слышался отборный мат раненого Рыжего,