слугами было интереснее всего — привыкшие к тому, что внимания им уделяют не более, чем ножкам стульев, они совершенно не контролировали выражение лица. За их спинами показалась новая процессия, нагруженная едой и напитками. Мне хорошо было видно молоденького слугу, которому явно до смерти неудобно в тесной ливрее: он то краснел, то бледнел, то косился по сторонам, весь какой-то суетливый и нервный. Его угреватый лоб даже покрылся испариной, хотя температура в зале была комфортная. Ценность ноши вполне отвечала таким страданиям — позолоченный кубок, из которых пила лишь королевская семья, переменяя их вместе с напитком. Остальные довольствовались хрустальными бокалами, по одному на тра...

— Стойте! — вскричала я и вскочила на ноги.

Глава 14

Звякнула упавшая вилка. Под прицелом десятков глаз все слова разом вылетели из головы. Я не знала, что делать — рассказать об увиденном? Но я даже не была уверена наверняка, что произошло. С прислугой не будут церемониться, и если я ошиблась, то просто ни за что сломаю человеку жизнь. А может и стану причиной, по которой он её лишится… Секундная тишина наполнилась гулом перешёптываний. Он жалил меня, как пчелиный рой. Ошиблась или нет, ошиблась или…

Дрожащей рукой я указала на нервного парня:

— Этот молодой человек удивительно напоминает лорда Джевинса, не правда ли?

Придворные в недоумении повернулись. Лорд Джевинс, белобрысый и круглолицый боров, едва не покрутил пальцем у виска — тощий паренёк напоминал кого угодно в этом зале, но только не его. И быть бы мне осмеянной за глупость, но в этот самый миг слуга срывается.

Крупная дрожь сотрясает его с головы до ног. Парень пятится, оступается на ровном месте и вдруг швыряет кубок в сторону! Верещат облитые дамы, вскакивают с мест возмущённые лорды, взрываются гневными криками все вокруг. Он рвётся с места и бежит, расталкивает других слуг, падают на пол и разлетаются блюда!

— Взять негодяя! Задержать! — ревёт генерал Иствик, чья супруга ошарашенно хлопает ресницами, с которых капает вино.

— Да что же это творится, господа! — сетует леди Голднайт, пока двое слуг обмахивают её салфеткой. — Это сословие утратило всякий стыд!

Крики, обмороки, клятвы наказать мерзавца и едкие замечания в полголоса — представление длится и после того, как злоумышленника поймали. Сбив с ног, гвардейцы живо утащили его подальше. Кубок тоже прибрали, как вещественное доказательство. Придворным алхимикам будет, чем заняться.

Пользуясь суматохой, я села обратно. Все и думать забыли обо мне, увлечённые невероятным событием. О нём будут судачить ещё пару месяцев, при каждом рассказе добавляя красочные подробности. Не удивлюсь, если однажды услышу версию, в которой слуга набросился на короля с кинжалом в зубах.

Мои сомнения растворились, как пудра генеральши в потоках вина. Этот слуга, как и остальные, прикрывал кубок ладонью, держа её на весу — чтобы в напиток не попала муха или случайный сор. Но когда он проходил затенённое место между окнами, из перстня на его руке что-то высыпалось. В тени, да ещё на расстоянии, нельзя было сказать точно, не сыграло ли со мной шутку воображение.

Но теперь было ясно — мне не показалось. Паника выдала его с головой.

Королева Бриония, несмотря на царивший хаос, сохраняла каменное выражение лица. Король морщился, недовольный шумом. Принц Эдельгар передал записку какому-то сухощавому типу с неприятным лицом и выглядел довольно спокойным, хотя и хмурился. Лишь перед ним одним не было наполненного кубка.

Радвин тронул меня коленом под столом. Глаза его горели мрачным огнём, вилка в руке была погнута.

— Откуда ты знала? — Шёпот не передаёт эмоций, но даже в нём я услышала горечь. — Рири, говори честно. Я не поверю, что это совпадение.

— Просто заметила, как он что-то подсыпал, — ответила я. — Почему здесь нет дегустаторов?

Мрачная аура вокруг брата расползалась чернильным облаком.

— Закончились, — ровным голосом сказал он, обмениваясь взглядами с принцем.

Глава 15

Между плотным обедом и вечерним балом гостям было отведено время для отдыха. Можно поспать на дворцовых перинах, устроить моцион в бесконечных лабиринтах садов, навестить главные конюшни или организовать парочку заговоров.

Но для той, что повела себя странно, приготовили иное развлечение.

Меня допрашивали.

Вернувшись в покои после обеда, я попросила Эдну запереть двери, желая отдохнуть в тишине. Но едва ключ повернулся в замочной скважине, как в дверь требовательно постучали.

— Именем короля!

Сказать, что я струхнула — значит, не сказать ничего. Мало приятного, когда к тебе ломятся органы власти, даже если они принесли корзинку с пирожными. И что-то подсказывало, что никакими пирожными там и не пахнет.

Я оттёрла Эдну плечом в сторону.

— Кто там? — Голос вышел до того детским, что даже неловко.

— Именем короля! — повторил человек за дверью. Догадавшись, что этого мало, он добавил: — Сэр Броуз желает видеть вас, леди Вилфорт. Мне приказано сопроводить вас в его кабинеты.

Эдна тихо ахнула и схватилась за щёки. Под пальцами её проступили красные пятна, лицо исказил ужас. Впечатлённая реакцией, я порылась в памяти, но никаких сэров Броузов она не содержала.

— Это кто такой? — зашипела я, надеясь, что за дверью мою неосведомлённость не услышат.

— Старший дознаватель его величества, — пискнула в ответ Эдна. — Что же это… Да как же это… Чтобы благородную леди тащили на допрос, как какую-то разбойницу…

Вид у неё с каждой секундой становился всё более трагическим. Я почесала нос. Стукнула в дверь, наверняка озадачив людей за нею, и громко спросила:

— А можно перенести визит? Знаете, лёгкое несварение, тошнота, вздутие. Не хотелось бы осквернить обувь сэра Броуза демонстрацией моего обеда.

За дверью явно задумались.

— Нет, — всё же последовал ответ. — Леди Вилфорт, дело не терпит отлагательств. Клянусь честью, вам не причинят неудобств.

— Как удобно, — пробормотала я, колупая резную завитушку на двери, — за нарушение этой клятвы с вас даже денег не возьмут.

— Что-что?

— Ничего.

Я открыла дверь, едва не треснув ею настойчивого провожатого. Первым, что бросилось в глаза, было роскошное кружевное жабо, настолько огромное, что прочие части казались придатком к нему. Жабо сражало наповал, но остальное не впечатляло. Плюгавый мужичок лет сорока, вертлявый и тощий, с зачёсанными на плешь мышастыми волосами. Ножки у него были тоненькие, как спички, так