и гость ушёл. Я же прилежно занялась расшифровкой каменных летописей. До «рассвета» оставалось жалких три часа. Приятный на вкус напиток из местных трав и ягод ласково согревал и придавал сил.

Время пролетело совершенно незаметно. Я поднялась на ноги не сразу. Мне понадобилась помощь чакхли Цызы. Он с тревогой посмотрел на меня и проворчал:

— У тебя чистое и доброе сердце. Нойд Самылко тебе не пара. Он злой и гнилой, как Оадзь и Выгакхе. Хотя ещё и не стал нечистью. Только, скорее всего, останешься ты в наших краях навсегда.

Я неопределённо передёрнула плечами и пошла к кочке, что высилась совсем недалеко от священного камня местного сейда. Аккуратно разломила рыбью косточку пополам. Потом посмотрела на сопровождавшего меня брюнета и спросила:

— Я не знаю, как правильно поступить дальше. Нельзя допустить, чтобы это сокровище попало не в те руки.

Цыза улыбнулся мне своей проказливой, точно у совсем маленького ребёнка, улыбкой и похвалил:

— Далеко пойдёшь, Виктория. Всегда сначала подумай, но и не отмахивайся от подсказок чутья. Половину воткни в основание холма. Вторую брось в воды Сейдозера. Лучше с украшением в качестве подношения для дочерей его хозяина.

Я на мгновение задумалась. Моя подозрительность заставила меня забрать сюда все свои вещи. Жителям погоста и околдованным местными злыми духами сослуживцам доверять было наивно и глупо. Поэтому открыла одну из двух дорожных шкатулок с украшениями и принялась перебирать яркие побрякушки. Сопроводила половинку рыбьей косточки браслетом с яркой бирюзой и поблагодарила за помощь и защиту. Подношение сразу же пропало, как только коснулось прозрачной как слеза воды.

— Ой, — невольно сорвалось у меня, когда кочку точно пополам разрезали острым ножом. Внутри оказались горы украшений, свитков и книг из тонко выделанной оленьей кожи и фигурок. — Да теперь я могу вообще обратно не возвращаться на погост. Тут работы не на один месяц.

— Тебе надо продержаться до того дня, когда солнце впервые засияет над тундрой. Тогда и примешь решение, становиться ли нойдой и оставаться тут или идти под руку набивающегося тебе в мужья Самылко. Конечно, если он не потребует от тебя, чтобы ты пришла к нему в Канун Нового года по вашему счёту.

— Я никогда не выйду за него. Мало радости быть супругой психопата и серийного убийцы. Не такой в моём понимании должна быть счастливая семейная жизнь.

Тут я услышала завистливое шипение Оадзь:

— С ума сойти! Один из самых богатых и ценных для любого нойда кладов сам пришёл к тебе в руки. Как такое вообще может быть, чужачка? — отвратительное порождение мира духов злобно смотрело на меня полными ненависти чёрными провалами маленьких глазок.

Я пожала плечами и равнодушно проронила:

— В награду за то, что пришла искать мудрости, а не власти и богатства, — потом принялась фотографировать находку по всем правилам проведения археологических находок.

Так увлеклась любимым делом, что не заметила, что на берегу священного озера я уже не одна. Мать Кайе принесла мне поесть и, видимо, пришла проверить, пережила ли строптивая гостья опасное время суток.

— Доброе утро, Виктория.

— Доброе, Тарьенч, — только я прекрасно понимала, что мать красавицы Кайе винит меня в том, что та сбежала.

— Вам лучше вернуться на погост.

— Нет, мне нужны мои сослуживцы. Я одна буду долго изучать всё это богатство. Да и у меня нет всех необходимых знаний, чтобы провести полноценные исследования.

— Я передам вашу просьбу старейшине Церьхе. Не водили бы вы дружбу с чакхли. Это опасно, — только чутьё подсказало, что она мне попросту сильно завидует.

Мать Кайе была слабенькой ведьмой. Найденные мной артефакты могли помочь ей стать могущественной нойдой и отомстить всем своим врагам за пренебрежение и страдания. Я сразу поняла, что эта саамка для меня не менее опасна, чем нойд Самылко и отец её мужа.

— Пригласите, будьте добры, моих коллег сюда. Пусть прихватят вещи. Ваш клад менее ценен с исторической и культурной точки зрения. Поэтому его исследование можно пока отложить.

— Я передам Старейшине Церьхе вашу просьбу, но большего обещать не могу, — отчего-то женщина заметно нервничала, её глазки неприятно забегали.

Тарьенч явно задумала что-то недоброе. Только что конкретно, понять мне с ходу не удалось.

Когда она ушла, Цыза прошептал:

— Не верь злой и завистливой ведьме с чёрной душой. Она погубит тебя, чтобы завладеть сокровищем. Её сердце очерствело. Она живёт только местью и желанием утереть нос Самылко. Ведь он занял принадлежащее ей по праву рождения место. Одолел её в Поединке.

— Я рада, что Кайе вырвалась из этого кошмара. Надеюсь, её жизнь сложится успешно и счастливо, — улыбнулась, вспоминая красивую, умную и бойкую девушку. — Не волнуйся, эта женщина не вызывает у меня доверия. Она явно задумала что-то недоброе. Тундра не терпит глупости и неосторожности. Иначе опасно велик риск погибнуть страшной или глупой смертью.

— У тебя ничем не запачканная душа и преданное сердце, Виктория. Только судьба тебе досталась непростая, — чакхли не стал ничего больше говорить, мы и так всё поняли. — Твоих сослуживцев с какими-то мелочами из клада будем по одному отсылать на Большую землю. Просто под предлогом, что находку надо изучить более подробно. Надеюсь, сегодня Рота не получит душу кого-то из них в вечное владение. Запомни, Виктория, кто бы и что от тебя не требовал, тебе нельзя покидать берега Сейдозера. Иначе никто и ничто не спасёт тебя от беды.

— Интересно, а можно тут построить полевой лагерь из деревянных временных домиков?

Тут нас прервали. Приехало несколько снегоходов. Это нойд-следователь из Ловозера выполнил данное мне обещание. Он привёз неутешительные новости:

— Сегодня ночью погиб второй по старшинству сын старейшины и твоя сослуживица Марта. Парень по приказу Самылко ухаживал за ней. Потом увёл с погоста. Преступник убил их обоих во славу Роты. Повелителя болезней видели около священной каменной плиты той ночью. Будь осторожна. У него явно есть какие-то свои планы на твой счёт. Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Расскажи ему всё. Ему можно доверять. Он сильный нойд, но служит Кавраю, а не Роте и прочим тёмным богам, — Цыза строго посмотрел на меня.

Шаман крайне внимательно выслушал мой рассказ. Потом сказал:

— Учитывая, что вы работаете на благо нашего края, сегодня здесь возведут посёлок. Тех, кто ещё жив из твоих коллег, отправят сюда. Я не могу гарантировать, что больше