Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вероника никогда не жаловалась. Лишь здоровье заставило проглотить какую-то горькую пилюлю. Она считала, что здоровье позволит ей избежать всякой видимой слабости. Она надеялась, что ей никогда не придется ничего просить. Я, будучи с детства «больным», хорошо знал, что она ошибалась. Это было вопросом времени. Но когда она изменила свое мнение за много лет, я ее не узнал. Казалось, что само имя изменило ей. Смерть и наследство, а точнее наследие после себя, – вот все, что ее теперь интересует. Я давно не подходил на роль наследника, но теперь ей нечего терять. Приходится работать с тем, что есть, и мы впервые разошлись с миром. С ноткой тревоги, как я и хотел, – впервые чувствую себя удовлетворенным.
А вот маму я так и не знаю…
Решай проблемы по мере их поступления. Работа – в приоритете, но также и в отдаленном будущем. Учеба – на первом местеНе стоит беспокоиться о старых вещах – главное, функции и результаты. Жертвы, на которые ты идешь, не имеют значения. Твоя правота сделают со временем свое. Не думай об отражении в зеркалах – они лишь светят, а не отражают. Добывай знания отовсюду, но не любой ценой – помни о человечности и слушай глас рассудка. Memento mori!
Запись 18
13.03.2024, среда
Масленница.
Проводы зимы – вещь необходимая, но неоднозначная. Нарастающая мания дорого обходится всем, кто не умеет держать себя в руках. Запах ожидания не прибавляет оптимизма. И тогда всё, что остается изможденному, это…
Я не заплачу. Нет. Только ярость, обусловленная эмоциональной перегрузкой, клокочет внутри, не в силах вылиться, поскольку вокруг никого нет. Субординация убьет меня, как это было когда-то. Бред во мне очевиден – но смерть ли это? Никто не стерпит, никто не будет свободно обсуждать готовность умирать. Вся философия есть подготовка к гробу. По иронии судьбы, самого страшного в жизни я избегал всегда, но свою собственную давно заждался. Блины с маслом и чай со вкусом пластика не стоят того, чтобы часами стоять на улице. Конфеты – лишь жалкое напоминание о совершенном грехе. О Ян, почему та книга стала роковой в моей жизни? Я нашел увлечение, но потерял себя. Когда я наконец сойду с ума, меня из застенок не выпустят.
Разочарование – вот подходящее слово для моего состояния. Когда понимаешь, что самые близкие в детстве люди тебя больше не любят, это позор. Ты стал чудовищем, которое приходит в ночи, оставляет следы и исчезает с кошмаром в памяти. Такому курьеру, как я, приспичило разносить наркоту и подкладывать бомбы, попутно воруя все, что плохо лежит. Что держит меня на плаву? Я не вижу ответа. У меня не было голосов в голове. И тем не менее, я никогда не был одинок.
Работа на стажировке наполняет меня счастьем. Тихая работа над проектом делает меня лучше – я начинаю работать над собой. В это время седьмой пот делает меня другим. Кто я такой, чтобы недооценивать труд? Порою кажется, что счастье только в этом.
Мама одарила меня звонком – и отругала за тяжелый характер. Трудно жить с тем, кто постоянно лает на других. На стажировке не легче. Меня начинают спрашивать, как настроение, из-за моего словесного поноса. Позор мне как ученику!
Подави гнев, отнесись к людям с уважением. Ярость – не единственный способ общаться с людьми. Учись, учись, и еще раз учись. Уроки по программированию ждут тебя повсюду. Ложись вовремя спать, решай задачи вовремя. Если будешь готовым, останется время на работу над ошибками. Банально, но некоторые старые истины не выодят из моды.
Запись 19
17.03.2024, воскресение.
Конец Масленицы – Прощёное воскресенье. Добился ли я чего хотел? Определённо нет. Критична ли эта ситуация? Навряд ли. Перфекционизм – недостижимая ачивка, и чем меньше я гонюсь за ней, тем спокойнее мне на душе. Запахи, звуки – всё это не имеет значения. Главное – спокойствие и результат. Я полностью выполняю учебную программу курса 1С; домашнее задание из-за ошибок слегка запаздывает. Знаки от преподавателей, что всё хорошо, – доказательство успеха и гарант того, что я смогу пройти дальше. Книги и мелкий беспорядок на столе не спроста – в них спрятаны напутствия в долгий путь, полный счастья и успехов по жизни. И хотя я могу писать под наплывом от просмотра новостной недели или же от поней, мне это не столь важно – это был мой выбор; на меня не давят.
«Помоги себе сам, научись самостоятельности» – эти полные праведного гнева слова мелькают между строк в каждом выражении Вероники с тех самых пор, как она покинула меня. Она в целом поступила мудро, выбрав близкую мне философию экзистенциалистов в качестве основы для исцеления моей души. Она ошибалась, полагая, что я смогу полностью ее принять.
В моем видении мира есть отличия от многоуважаемого Камю и Сартра. Я не согласен с тем, что такое смерть и почему ее стоит бояться. Для Камю это было напоминанием о бренности бытия; я же вижу в страхе самоцель на манер аналитиков наподобие оргии Фрейда и маскарада Юнга. Я также уважаю выбор, ценность