– Все в норме, дружище. Хотел убедиться, что ты в порядке. Дуглас точно бы присматривал за тобой, не так ли?

Трей улыбнулся и кивнул. Доктор Робертс был ему как отец, хотя Трей никогда бы не осмелился сказать такое вслух. Ему чертовски не хватало Дугласа, и Хеддон Дефо казался ниточкой, связывавшей Трея с покойным доком.

– Ты только с работы? Как там Никки?

– Вы о том, как она справляется после убийства?

Хеддон опешил.

– Какого еще убийства?

– Вы не шутите? – недоверчиво спросил парнишка. – Вы даже не слышали? По телику говорили в «Новостях»!

Поскольку на лице врача было все то же недоуменное выражение, Трей в красках рассказал о Лизе Флэннаган и о визите полиции в офис психотерапевта.

– Пациентка доктора Робертс, вот они и привязались.

– Постой, эта та девушка, которую нашли в аллее после дождя? Любовница Уилла Бадена? – ошеломленно уточнил Хеддон.

– Лиза не просто любовница какого-то папика, – обиженно заметил Трей. – Она была милой и доброй, уж я-то знаю! Эти копы считают, что доктор Робертс – последняя, кто видел Лизу живой. Ну, кроме убийцы, естественно.

– Естественно, – эхом откликнулся Хеддон. – А как они выглядели?

– Кто?

– Да те два детектива.

– Ну, – помялся Трей, – такие типичные копы. Один вроде ничего, нормальный. Зато второй – толстый коротышка, ирландец, явный расист и гадкий тип. Знаете, прямо по глазам видно, как он не любит черных.

Хеддон кивнул, о чем-то размышляя.

– Эта Лиза давно ходила к Никки?

– Ну, прилично. Правда, не могу сказать, что они были дружны.

– А как Никки восприняла новость об убийстве?

– Конечно, доктор Робертс здорово огорчилась. Нет, она была даже расстроена. Но это ведь нормально, да? Пациентка погибла.

– Думаю, да, это нормальная реакция.

Они еще немного поговорили, и Хеддон собрался уходить. Он по-прежнему находился в глубокой задумчивости. И как ни уговаривала его Марша остаться на ужин, врач только качал головой.

– Но у нас целая кастрюлька гуляша. Оставайтесь, доктор Дефо. Или вы спешите?

– Мне надо в офис, – виновато пожал плечами тот. – Вы не представляете, какая гора бумаг меня ждет.

Это было вранье чистой воды. Хеддон понимал, что кастрюлька гуляша будет кормить мать и сына еще пару дней. С зарплатой Трея содержать семью было не так-то просто.

– Это очень понимающий человек, – услышал Трей голос старой бабки Коретты, когда доктор Дефо вышел на улицу. – Ты даже не представляешь, как тебе везет с теми, кого посылает тебе Господь.

– А вот и нет, я представляю, ба, – откликнулся Трей и чмокнул пожилую леди в лысеющую макушку. – Уж поверь мне, представляю.

Он улыбнулся.

И все же Трей испытывал смутную тревогу.

Визит был слишком поздним для этой части города. К тому же Хеддон Дефо говорил о какой-то кипе бумаг, которая его ждет. Неужели док так сильно жаждал проведать Трея на ночь глядя?

Хеддон заехал в гости впервые за год. За год, что прошел со смерти Дугласа Робертса. Зачем? Он явно слышал об убийстве, однако заинтересовался не жертвой и не состоянием Никки. Он спрашивал про двух копов.

Таким ли случайным был «случайный» визит Хеддона Дефо?

Не переставая размышлять, Трей умял порцию гуляша. По здравом размышлении оказывалось, что в расспросах Хеддона не было ничего необычного, простое любопытство: черный парень расспрашивает черного парня про белых копов.

«Паранойя какая-то», – подумал Трей и спустя минуту уже забыл о визите доктора.

Внезапно запищал телефон: пришло эсэмэс, – и, прочитав его, Трей замер от ужаса.

– Что там, милый? – спросила Марша Реймондс. Сын так долго торговал наркотой и был зависимым, что она научилась читать малейшие эмоции на его лице.

– Ерунда, – отмахнулся сын.

– Точно?

Он кивнул и отложил телефон.

– Это по работе. Я кое-что не доделал. Закрутился.

После ужина Трей вымыл посуду и, взяв пакет с мусором, вышел на улицу. Необходимо было убедить мать, что ничего не произошло. Он знал, что Марша следит за ним как коршун, поэтому следовало в первую очередь усыпить ее бдительность. Вернувшись в дом, он как можно непринужденнее бросил:

– Я пройдусь, мам.

Марша нахмурилась.

– Куда это?

Трей был чист уже два года, но до сих пор слово «пройдусь» действовало на нее словно взведенный спусковой крючок. Возможно, ей и вовсе не суждено избавиться от этой тревоги за сына.

– Да воздухом подышу, ма, – протянул Трей и клюнул Маршу в щеку.

– Воздухом, ага, – буркнула та. – У нас в районе лучший воздух, да?

– Куплю сигарет, у меня был трудный день. Я быстро.

– Сигарет… – Продолжая хмуриться, Марша почувствовала облегчение. – Дурная привычка, но что уж тут поделать… сходи.

Сын был слишком взрослым для контроля. Она не могла следить за каждым его шагом.

– Спасибо, мам.

– Будь осторожней.

– Конечно, мам.

Воздух был пронизан холодом. Трей Реймондс торопливо зашагал по Денкер-авеню. Он был напряжен так сильно, что вибрировала каждая мышца.

Добравшись до перекрестка, он свернул за угол – туда, где мать точно не могла его видеть, – достал из кармана телефон и перечитал послание: «Будь на углу Вермонт и 135-й через час».

Вот и все. Этого было достаточно. Трей точно знал, от кого пришло эсэмэс и что оно означало. Ему хотелось разрыдаться от отчаяния, но слезы словно замерзли внутри. Поздно плакать.

Улица была пустынна. Только парочка бомжей сидела у стены метрах в двадцати.

Телефон снова запищал.

На этот раз эмэмэс.

Фотография.

Трей открыл ее и зажал рот ладонью.

На снимке было тело женщины – вернее, то, что от него осталось, – со множеством ран. Голая грудная клетка аккуратно вскрыта, словно тушка курицы.

Лиза? Или кто-то еще? Новая жертва?

Под фотографией стояло одно слово: «Поспеши».

Трей пустился бегом и добрался до назначенного места за пару минут, но никого там не обнаружил: ни прохожих, ни машин, – лишь наркоманки возились у черной лестницы.

Трей приблизился к ним.

– Тут кто-нибудь был? Вы не видели мужчину или женщину несколько минут назад?

Одна из девушек обернулась. Пустой взгляд говорил, что она обдолбана.