у костра, и пили горячий чай с сушёными яблоками. В безопасной близости к костру, на осиновой ветви висела одежда Алии, а сама Алия сидела, укутавшись в одеяло и протянув босые ноги к огню.

– Только умалишённые купаются в это время года, – ворчала Алия. – Да, опасно с вами связываться! Шла бы одна – мешались бы мне под ногами только камни, да старые корневища, – её всё ещё потряхивало. Но даже сейчас голос Алии звучал мелодично, будто каждое её слово принадлежит какой-нибудь всеми забытой песне.

Ингмар впал в задумчивость, граничащую со сном. Той вроде бы хотел что-то спросить у Алии, но никак не мог определиться, что ему хочется знать. Перебрав в голове всё сколько-нибудь значительное и актуальное, он понял, что ему просто нравится её голос. Так и не решив, что спросить, Той сам начал рассказывать ей, про Верно, про свой дом, про их с Ингмаром важное дело, которое теперь и её тоже… Она слушала, уточняла, переспрашивала, и когда он иссяк, сказала:

– Потом, после того как мы увидим Переправу, Пещеры и Арфу, я хочу увидеть Верно.

Во сне этой ночью Той видел Переправу, Верно и кое-что ещё…

***

Разбуженные утренней прохладой, путники быстро развели костёр, согрелись и позавтракали. Посидели немного с чаем, пока прогорали дрова.

Уже совсем рассвело, дрова стали углем, а огонь – дымом. Когда тлеющие угли начали «седеть», путешественники молча переглянулись и поднялись в дорогу.

Дорога была хороша. Сухая и твёрдая, она огибала обросшие жухлой травой и путаным кустарником холмы. Подъёмы и спуски были не слишком круты. Местами дорогу затеняли деревья. Было приятно глазеть по сторонам и гадать, куда их заведёт эта прыткая, вертлявая тропка.

Путь предстоял неблизкий. Но погода и качество тропы позволяли идти быстро. По слухам Отшельник должен был обитать на одном из зелёных холмов, почти у самого разлома. Видимо, где-то поблизости от его жилища должна быть и сама Переправа. Ингмар бывал когда-то в тех краях, но никто из компаньонов никогда не видел, ни самого Отшельника, ни даже его жилища. Хотелось успеть дотемна, чтобы не блудить потом впотьмах, в поисках неприметной хижины. Поэтому днём привал был совсем короткий – только сушёная рыба и вода, без костра, без чая, как-то даже, почти без разговоров.

Шли быстро. Было совсем не так жарко, как вчера. Наоборот – погода теперь была вполне осенняя, с холодным ветром и тучами. Разве что без дождя. Остатки запасённой воды путники понемногу допили (сказывалась сушёная рыба на обед). Стало так пасмурно, что идущим трудно было понять – далеко ли до вечера. Мысли их сосредоточенные до того исключительно на цели путешествия, начинали разбредаться по таким мелким, земным вопросам, как водопой, ужин и ночлег. Тем не менее, они упрямо одолевали дорогу, поворот за поворотом, аккуратно следуя указаниям на карте.

Мысли их шли своим чередом, а ноги вдруг привели к какому-то приметному месту. Вечернее солнце заглянуло под пелену туч и осветило вытоптанную жёлтую макушку холма, обрамленную космами густой травы. На вершине пристроилась односкатная хибарка. Всё это делало холм похожим на голову лысеющего великана, напялившего на свою огромную лысину маленькую несуразную фуражку. Путники застыли в оцепенении. Это была важная встреча. Отшельник – сверстник тех событий, ему многое известно, он в совершенстве владеет Быстрой речью и должен знать, как переправиться на ту сторону Разлома. А ещё, по слухам, характер у него весьма скверный…

Друзья поднялись на холм. Шагах в десяти от хижины они остановились и прислушались. Той громко поздоровался… Строение не выглядело жилым, и больше напоминало на скоро скроенный наблюдательный пункт или очень обстоятельную сторожку, либо давно заброшенную и полуразрушенную квазилабораторию. Дверь странного жилища была распахнута и зацеплена крючком за стену. Неподалёку еле-еле дымило остывающее кострище. Изнутри слышалось нечто невнятное. То ли тихое бормотание, то ли шорох, то ли бульканье.

Той вошёл первым и сразу остановился. Что-то здесь было не так… Взгляд Тоя «споткнулся» о крадущуюся по столу кошку. Она, замерев, смотрела на попугая в деревянной клетке. А попугай постоянно говорил что-то неразборчивое, как если бы беззубая старушка бормотала зубной заговор. Кошка не двигалась. Казалось, попугай её гипнотизировал. И сам Той замер, будто тоже попал под некое «влияние». Кошка всё ещё не двигалась, и даже производила впечатление какой-то… неживой.

Наконец, Той понял: кошка – чучело, а попугай – косноязычный болтун, пытающийся ещё и совмещать своё выступление с хрустящим ужином из зёрен и орехов.

Той почувствовал себя уставшим и встряхнул головой.

Всё ещё стоявшие снаружи Ингмар и Алия, уже вопрошали с нетерпением:

– Ну что там?

Ингмар осторожно окунул голову в полумрак и нахмурился, в ожидании пока глаза привыкнут к темноте… И вот уже все трое теснились в хижине, плотно заставленной интересными предметами, замысловатыми конструкциями и откровенным хламом. На столе, рядом с чучелом стояла чашка с холодным чаем, а на чашке сухарь. Ингмар, задел стол, и сухарь упал в чай. В этот момент снаружи послышалось… вроде бы пение. Непрошеные гости замерли и прислушались – скрипучий голос, не торопясь и с удовольствием напевал какую-то нелепость:

{…я правды не скажу ни р-а-а-зу

коль спросит кто – совру я сразу!}

Они ожидали… молча и недвижно. Всё это стало походить на какую-то шутовскую засаду. Тою стало неловко, и он поторопился обнаружить себя до того, как хозяин сам обнаружит непрошеных гостей в своём доме:

– Хорошего дня.

Старикашка в широкополой шляпе застыл на месте и тряхнул головой, решив видимо, что ему послышалось. Шляпа на его голове немного покосилась. Той вышел на порог хижины. Старикашка некоторое время смотрел на него как на морок. Потом поправил шляпу, махнул рукой и пошёл от хижины прочь.

– Мы по важному делу…, – гости надеялись всё-таки убедить хозяина в своём существовании.

Теперь старикашка начал озираться так, будто ищет чем кинуть в своих гостей. Видимо не найдя ничего подходящего он вновь направился к хижине бормоча себе под нос что-то нехорошее. Старый ворчун подходил всё ближе, и вот уже можно было кое-что разобрать:

– Зря вы пришли. Ничего тут кроме меня нет! Ах, вы по делу? Обычная уловка… Какие могут у вас быть дела? «Она шляпу потеряла, на ветру, летом, да и то прошлым». Знаю я ваши интересы – «что там за тем леском» – вот весь ваш научный интерес! Да вы если б в упор столкнулись с по-настоящему интересным, так ни черта бы не поняли. Так нет же, надо оно вам. Это вам-то! Зачем?