Доротея испуганно вскрикнула, когда несколько уличных мальчишек запрыгнули на подножки экипажа и стали заглядывать в окна.

– С’est Wellington? – спросил кто-то из них, но, разглядев пассажиров, мальчишки с разочарованными лицами удалились. К их великому сожалению, в экипаже сидели только две совершенно обычные англичанки, а вовсе не знаменитый герцог Веллингтон.

– Они уже убежали, – заверила компаньонка Доротею.

За пределами их маленького изолированного мирка веселье было в самом разгаре. Толпа ликовала, предаваясь удовольствию. Джулия предположила, что отправка Наполеона в ссылку на маленький остров Эльба и возвращение Бурбона в свой дворец значат для народа меньше, чем то, что из фонтанов вместо воды льется вино.

Британская делегация прибыла сюда по приглашению короля Людовика XVIII. Он провел последние годы войны в Англии и теперь, восстановленный на троне, желал, чтобы каждый иностранный лорд, офицер, дипломат или советник, облачившись в лучшие одежды, принял участие в празднестве.

Будучи простой служанкой, Джулия не имела права посещать официальные мероприятия – разве только Доротея выразит желание пойти и ей потребуется сопровождение. Однако ее место будет в тени, в дальнем углу. Хорошо осознавая, что бальные танцы для нее остались в прошлом, она все равно хотела посмотреть, как здесь будут происходить подобные торжества, пусть даже со стороны. Когда-нибудь она расскажет сыну, как люди праздновали окончание войны.

Но Доротея наотрез отказалась выходить из своей комнаты, и лорд Айвз уходил один.

Каждое утро за завтраком он рассказывал Доротее и Джулии обо всех мероприятиях, которые посещал накануне. Надо сказать, сестра майора живо интересовалась мельчайшими подробностями званых вечеров.

– Расскажи, что носят сейчас в Париже! – попросила она, пока Джулия наливала чай, стараясь не показать своего желания услышать ответ лорда Стивена. Прошло уже много лет с тех пор, как парижские моды были доступными в Англии. Нет, не то чтобы английские модницы не получали контрабандой бельгийские кружева и парижские модные журналы, так же как их мужья тайно ввозили в страну французский коньяк. Пусть это было нелегально и непатриотично, но ни одной моднице это соображение не могло помешать.

Глаза Стивена изумленно округлились.

– Разве люди обычно не говорят друг другу сначала «доброе утро», а уж потом переходят к остальным проблемам?

Доротея бросила на брата хитрый взгляд.

– Только не тогда, когда есть важная информация, которой один из собеседников располагает, а другой хочет услышать. Кстати, ты говорил своим солдатам «доброе утро» перед боем?

– Нет, но война и мода все же разные вещи, – ответил он.

Доротея закатила глаза.

– Не увиливай! Разве ты не заметил, что носят люди?

Стивен дождался, пока лакей поставит перед ним тарелку.

– Ну, все в Париже носят одежду, если тебя интересует именно это.

Доротея возмущенно ахнула.

– Ты только шокируешь Джулию такими намеками. Понятно, что здесь все ходят одетыми.

Джулия почувствовала прилив жара. Лицо Стивена на мгновение напряглось. Неужели он думает, что ее можно шокировать подобными невинными замечаниями? Она принялась сосредоточенно намазывать маслом маленький треугольный тост.

Заметил бы Джеймс, во что одеты леди на балу? Скорее нет. Он бы танцевал с самыми прелестными девушками, назначал встречи с мужчинами наутро – для охоты, верховой прогулки, бокса.

Хотя, конечно, есть мужчины, которые обращают самое пристальное внимание на внешность женщины. Она вспомнила явное одобрение Томасом Мерритом ее платья, прически, драгоценностей. Дэвид редко удостаивал взглядом туалет, на выбор ткани, фасона и пошив которого уходило много недель. А Томас сказал, что она красива, и заставил ее почувствовать себя такой. Она постаралась выбросить из головы воспоминание о его улыбке, о восхищении, которое читалось в его глазах, и наколола на вилку кусочек ветчины. Больше никто и никогда так на нее не посмотрит. Все будут вспоминать о скандале и о том, как ее легко соблазнить.

– Ну говори же! – настаивала Доротея. – Ты наверняка что-нибудь запомнил.

– Ну, большинство дам вроде бы были в платьях с этими… как их там… – Стивен взмахнул вилкой, потом положил ее на тарелку и сделал несколько движений руками, изображая облегающее фигуру платье.

– С высокой талией, прилегающее к телу? – предположила Джулия.

– Да, – кивнул Стивен, взглянув на нее с искренней благодарностью. – Но еще на них больше таких… рюшей… или это оборки – точно не знаю, как это называется, – чем можно встретить в Лондоне.

– Полагаю, он хочет сказать, что больше оборок пущено по подолу, – уточнила Доротея, обращаясь к Джулии. – О, Джулия, окажись ты там, ты бы мне все подробно описала. А так, из слов Стивена, я ничего не могу понять. Невозможно представить, как выглядят французские женщины.

– На некоторых платьях есть не только оборки по подолу, – отважно продолжил Стивен, и Джулия спрятала улыбку, наблюдая, как он старается доставить удовольствие сестре. – Были платья и со сверкающей отделкой. Думаю, это стеклянные бусинки. – Он тронул руками плечи своего военного мундира. – Здесь и здесь. – Потом он провел двумя пальцами по груди. Жест больше напоминал удар сабли. – И еще в самом низу. Эти штуковины здорово шумят… клацают, когда леди ходит или танцует. Создается впечатление, что по мраморному полу бежит отара овец.

Джулия прикрыла рот салфеткой, чтобы скрыть улыбку. Доротея толкнула ее под столом коленом, и Джулия поняла: она получает удовольствие от разговора с братом.

– Овцы? – с деланым возмущением проговорила Доротея. – Ты сравниваешь самых элегантных дам Европы с овцами? О, Стивен, это совершенно не по-джентльменски, к тому же недипломатично.

Мужчина покраснел. Его свежевыбритые щеки стали пунцовыми – под цвет мундира.

– Я говорил не о лицах. И вообще я не специалист в области моды. – Он пригладил пятерней свою светлую шевелюру.

– Многие дамы украшают прически перьями, что мешает обзору и может быть весьма неприятным, если мужчина не успевает увернуться, когда дама приседает перед ним в реверансе. Щекотно… и колется. Мне кажется, некоторые леди специально наклоняют головы, чтобы помучить мужчину этими перьями. Одному из моих коллег перо попало в глаз, и он был вынужден удалиться.

– Это будет считаться боевым ранением? Ведь он находился на службе? – поинтересовалась Джулия.

Стивен возмущенно фыркнул:

– Должно считаться!

– А какие цвета сейчас в моде? – не отставала Доротея. – Быть может, есть какой-то один цвет, который популярнее всех? А на ком было платье самого вызывающего цвета?

Стивен издал странный булькающий звук, а Джулия заметила на его лбу испарину. Допрос с пристрастием, устроенный сестрой, явно не доставлял ему удовольствия.