На следующее утро Лоррен не находила себе места. После ленча она быстро собралась и крикнула матери, что идет в парк. Берил вышла из кухни ее проводить.

— Ты прекрасно выглядишь, дорогая! — воскликнула она. — Мне нравятся эти розовые брючки и жакет. Он прекрасно связан. Где ты их купила?

Лоррен назвала один модный магазин.

— Сколько они стоят? — спросила Берил и присвистнула, когда дочь назвала цену. — Если ты на что-то решишься, то сделаешь это по-крупному. Но я рада — ты давно не покупала себе ничего нового.

— Это все Анна, — засмеялась Лоррен. — Она отругала меня за старомодность. Пришлось раскошелиться, на счету почти ничего не осталось.

— Не беспокойся, скоро ты вновь его пополнишь.

Наверху хлопнула дверь, и девушка поняла, что постоялец мог слышать их разговор, но сегодня это нисколько ее не волновало.

— Пока, мам! Хорошо тебе провести время с Джеймсом, — сказала она и выскочила на улицу.

Парк был почти пуст, и Лоррен очень обрадовалась этому. Она поднялась на свой любимый холм и глубоко вдохнула свежий осенний воздух. Здесь было хорошо, и она чувствовала себя свободной. Ей казалось, что эту свежесть можно пить как молодое виноградное вино. Лоррен любовалась окрестностями внизу и склонами дальних холмов. Но ее спокойствие вдруг нарушилось низко летящим небольшим самолетом, в шуме мотора которого ей отчетливо послышались слова: «Ты од-на, од-на, од-на до конца своей жизни!»

Лоррен сунула руки в карманы и пошла дальше, лениво отбрасывая ногой камешки с тропинки. Она понимала, что должна свыкнуться с этим. Надо присмотреться повнимательнее к Анне — кажется, теперь она предпочитает быть одна. «Разница лишь в том, — вдруг подумала Лоррен, — что я люблю». И эта неожиданная мысль пронзила ее сердце. Однако, тут же решила она, если другие страдающие от одиночества люди, встретив безнадежную любовь, могут в конце концов выздороветь и примириться с положением соперницы очень привлекательной женщины, тогда сможет и она.

Лоррен прилегла под деревом. Был конец октября, листва опала и голые ветви тянулись к небу. Солнце уже слабо грело, и было довольно прохладно, но девушка не чувствовала этого. Она перевернулась на живот и, как маленький ребенок, болтала в воздухе ногами, а потом, подобрав несколько листьев, подбросила их вверх, наблюдая, как они плавно кружатся в воздухе. Потом Лоррен устроилась поудобнее, положив голову на руки, и чуть не задремала — так тихо и спокойно было вокруг.

Внезапно раздался звук шагов — кто-то поднимался на холм твердой и неторопливой поступью. Лоррен очень хотелось, чтобы человек прошел мимо и оставил ее одну. Ей совершенно не нужна ничья компания. Ей так хорошо сейчас! Увы, шаги стихли совсем рядом с ней.

— Мисс Феррерс?

Нет, только не это! Она резко повернула голову и увидела тяжелые ботинки, темные брюки, теплый свитер с высоким воротом — и серьезное, слишком знакомое лицо.

— Прекрасный день, — сказал Алан, и она молча кивнула. — Довольно тепло для этого времени года. — Он упорно пытался разговорить ее.

Лоррен поежилась и опять молча кивнула. Что бы такое придумать, чтобы он ушел и оставил ее в покое, с таким трудом обретенном? Что может заставить его прекратить ее мучить?

Но Алан уже опустился рядом с ней на траву и лег, опершись на локти. Она отодвинулась и с досадой сорвала ни в чем не повинную былинку. Язык словно прилип к небу. Лоррен опять остро почувствовала свою неполноценность. Сейчас, меньше, чем когда бы то ни было, она была настроена общаться с мужчиной, и особенно вот с этим. Она ничем не могла похвалиться ни снаружи ни внутри, чтобы очаровать мужчину, заговорить его, рассмешить, она не умела посмотреть на мужчину так, чтобы тому захотелось прикоснуться к ней, не говоря уж о том, чтобы полюбить.

Они лежали рядом в тишине, и Лоррен снова мучилась неутешительными, приводящими в отчаяние мыслями, что как женщина она жалкая неудачница. Ей нечего было подарить любимому мужчине. И ей казалось, что Алан это знает. Но тогда почему он не уходит? Она почувствовала движение рядом и сжалась, но он только вытянулся, устраиваясь поудобнее. Они долго лежали в полном молчании, но наконец она услышала его слова:

— Почему вы ведете себя так, будто я невидимка?

Лоррен повернулась к нему, широко открыв от удивления глаза:

— Что вы имеете в виду?

— У нас нет общих тем для разговора?

— Я не могу ничего придумать, — покачала она головой.

— О, понимаю. Ладно, придется мне поломать голову и поискать вдохновение. Обычно я не теряюсь в словах. — Он почесал в затылке, как бы обдумывая, что сказать. — А, знаю! Вы посмотрели книжку, которую я вам вчера дал?

— Да, спасибо, я ее уже прочитала.

— Всю — от корки до корки? — Он поднял голову и удивленно посмотрел на Лоррен.

— Ну... — замялась было она, но сразу заняла оборонительную позицию. — Мне больше нечего было делать.

— Вы весь день провели дома одна?

— Почти, только прошлась по магазинам.

Он промолчал, а Лоррен не стала рассказывать ему, как дополняла новыми экспонатами свой гардероб, и без того битком набитый вещами, которые она бережно складывала в течение последних лет.

— Что вы думаете о книге? — наконец прервал он молчание.

— Она мне очень понравилась.

— Хорошо, как-нибудь мы поговорим о ней.

Лоррен поняла, что он совсем не это имел в виду. Его обещание скорее было вежливостью, и он скоро забудет о нем. Конечно, не может быть и речи, чтобы обмениваться с ним мнениями, ведь он сам не допустит этого. «Вы? — сказал он тогда. — Вы? Я никогда не позволю вам войти в него». Его «сад» был так недостижим, как будто находился в далеком Эдеме.

Они вновь замолчали. Лоррен перевернулась на спину и смотрела в небо.

— Теперь ваша очередь, — сказал Алан, и Лоррен вопросительно посмотрела на него. — Говорить.

— А, поняла! — Она засмеялась. — Ну... э-э-э... как вам понравилась радиовыставка?

— Отлично, спасибо. Анна так быстро шла, что, как она сказала, чуть не взлетела в небо.

— Да, это на нее похоже! — улыбнулась Лоррен и после паузы спросила: — А как Марго?

— О, ей все понравилось. В отличие от всех нас у нее потрясающая способность отдавать себя окружающим. Мы же только возвращаем себе то, что годами отдавали раньше.

Это было так верно, что Лоррен притихла. «А мне вот абсолютно нечего дать, — сказала она себе, — так что нечего и получить взамен».

— На полпути мы обменялись партнерами, — продолжал Алан, и Лоррен засмеялась. — Что тут смешного?

— Дальше можно будет обменяться женами.

— Прекрасная идея! — Он повернулся к ней, и Лоррен почувствовала, как он близок к ней. — А вам она нравится?