Нанну положили рядом с мужем, сыном и его женой на кладбище Форест-Лон в Глендейле.

«Тебя там нет, Нанна, — думала Алекс. — Помнишь, что ты всегда говорила мне о папе и маме, когда мы приносили цветы на их могилу? Их там нет, дорогая, говорила ты. Они здесь, в наших сердцах, и вокруг нас. Теперь они свободны, говорила ты. Ты тоже теперь свободна, Нанна. Твои волосы больше не седые, они снова рыжие и спускаются до пояса. И ноги твои сильны и упруги, как тогда, когда ты была юной балериной. Вы с дедушкой снова молоды, и он восторгается тобой, когда ты делаешь пируэт на могильном камне и танцуешь для него на лужайке».

—…Да упокоится душа ее с миром.

Алекс проглотила душивший ее комок в горле. «Отдыхай теперь, Нанна. Ты так много работала, чтобы сохранить нашу семью после того, как папа… после того, как мы остались одни. Была так добра ко мне и Кипу, забрала нас к себе, одиноких и испуганных, опять пошла преподавать танцы, чтобы свести концы с концами. Теперь ты заслужила свой отдых. Гуляй с дедушкой по райским садам и предоставь мне заботиться о Кипе».

Священник пожал руки тете Бернис и дяде Винсу. Алекс с недоверием смотрела на них. В последний раз она видела их почти десять лет назад. Уже тогда тетя Бернис выглядела старой и усталой, хотя ей едва исполнилось сорок. Нанна сказала тогда, это потому, что Бернис разучилась смеяться. Теперь, когда ей уже чуть больше пятидесяти, лоб ее постоянно хмурился, а губы сжимались каждый раз, когда она бросала взгляд на племянников.

Дядя Винс растолстел, его волосы поседели. Его так же, как жену, казалось, окружала атмосфера недовольства.

Когда к ним подошел священник, Алекс насторожилась.

— В ваши юные годы вы уже пережили много потерь. Но вам повезло — у вас есть родные, которые любят и заботятся о вас. — Он указал на Винса и Бернис. — Я рад узнать, что эти добрые люди предложили вырастить Кипа, как своего сына.

— Я не их сын. — У Кипа был испуганный вид, он обернулся к сестре: — Алекс, скажи им, что я не их сын.

— Ш-ш-ш. — Она прижала его к себе и ответила священнику: — Я позабочусь о Кипе. Я заботилась о нем с самого его рождения.

— Да. Ну… — Священнику не хотелось впутываться в семейные дела. Избегая смотреть на них, он прошел мимо и кивнул остальным.

Немногочисленные соседи и друзья, пришедшие на похороны, начали расходиться к своим автомобилям.

— Пойдем. — Испытывая облегчение от того, что покончил с тем, что считал неприятной обязанностью, дядя Винс взял жену под руку и повел прочь от могилы. — Вернемся в мотель. Надо упаковать вещи, дел еще много.

Кип изо всех сил вцепился в руку сестры. Алекс чувствовала, что он боится. За последние дни так много произошло. Дом их детства уничтожен, и они лишились Нанны, своей единственной опоры. Их соседка, миссис Парсонз приютила их в первую ночь, а на следующий день прилетели из Южной Дакоты Винс и Бернис, и они вчетвером поселились в крошечных номерах мотеля. Бесконечные хлопоты с похоронами, встречи с адвокатом по поводу наследства бабушки и бесконечные вопросы инспекторов пожарной охраны не оставили ей времени, чтобы горевать. У бедняжки Кипа голова, наверное, идет кругом.

Она взглянула на человека, у которого должны были быть теплота ее отца, улыбка отца. Но старший брат совсем не был похож на того человека, которым она восхищалась, когда была маленькой. Глаза отца излучали внутренний свет, а у Винса улыбка не касалась глаз. Отец был отважным искателем приключений, обаятельным и остроумным. Его старший брат обитал в скучном, сером мире будничной работы, не дающей почти никакой награды, в мире, где не было места погоне за счастьем.

— Мы с Кипом останемся ненадолго. Нам бы хотелось побыть с Нанной наедине.

Бернис бросила взгляд на мужа.

— Боюсь, это невозможно, — неловко произнес Винс. — У нас машина взята напрокат, и я не хочу потом возвращаться сюда, чтобы вас забрать. Пошли, девочка.

Он хотел схватить ее за руку, но замер при виде высокого человека, стоящего за ее спиной.

Мэтт стоял в глубокой задумчивости, засунув руки в карманы. В нем еще тлела ярость из-за тех искр недоверия, которые ухитрился разжечь в нем Дирк. Мэтт был уверен, что все это ложь, но все же… Дирк всегда очень ловко умел задеть его.

Алекс обернулась и, увидев Мэтта, тихонько ахнула:

— Мэтт. Я… я так и не поблагодарила вас за все, что вы для нас сделали, за помощь в тот день. Наверное, я была немного не в себе после… после пожара.

— Мне хотелось бы сделать больше. Но когда ваша соседка увела вас к себе, мне больше нечего было делать.

— Вы сделали более чем достаточно.

— Мэтт. — Кип подбежал и схватил его за руку, казалось, он черпает силу в знакомом, дружелюбном человеке.

Мэтт обнял мальчика за плечи и протянул руку Алекс. Он заметил, что она дрожит. И его охватило желание притянуть ее к себе. Но тут он вспомнил похвальбу Дирка и снова нахмурился.

— Мне очень жаль, что так случилось с вашей бабушкой, Александра. Если я могу что-нибудь для нас сделать…

— Вы можете позволить нам уехать отсюда. Достаточно сочувствия для одного дня, — вмешался Винс. Он крепко схватил Алекс за руку, но она вырвалась.

— Я вас не представила. Дядя Винс, тетя Бернис, это мой друг, Мэтт Монтроуз.

Винс и не подумал протянуть руку.

— Мне на всю оставшуюся жизнь хватит знакомств со всеми твоими друзьями и соседями. Поехали, девочка, — снова приказал он и почти потащил ее за собой к машине, бормоча: — Ты точно как мой мальчик, Винс-младший. До того как он удрал и подался в морскую пехоту, мне вечно приходилось оттаскивать его от друзей. Глупый мальчишка сражался со мной не на жизнь, а на смерть. Никогда не хотел возвращаться домой.

Пораженный бессердечностью этого поступка, Мэтт стоял неподвижно и смотрел, как Алекс забралась на продавленное заднее сиденье машины и прижала к себе младшего брата. Они оба повернулись к нему, чтобы попрощаться. Но автомобиль рванул с места и понесся прочь от большого тихого кладбища, мимо знаменитой копии Давида Микеланджело, обратно в бурлящий город.

— Мы поедем завтра после школы, Кип, и навестим Нанну.

Алекс заметила, как Винс обменялся взглядом с Бернис.

— Где мы будем жить? — Голос Кипа дрожал, и Алекс поняла, что он едва сдерживает слезы.

— Снимем квартиру, пока не восстановят дом Нанны.

— Восстановят? — Бернис повернулась на переднем сиденье и через плечо взглянула на племянницу. — О чем ты говоришь? Зачем тебе восстанавливать дом в таком месте?

— Потому что Нанне там нравилось. Кроме того, участок ведь там, и он выплачен. Мы не можем позволить себе переехать в другое место.

— А из чего мы его построим? — спросил Кип.

— Нанна полностью застраховала дом. У нас будет полно денег на его восстановление. — Алекс пригладила и убрала со лба его тонкие рыжие волосы. — Нам с тобой много не надо. У нас будет миленький домик, точно такой, как был раньше.