— Очень жаль, — говорит он тихо и легонько касается моих губ губами, а пальцами сжимая сосочки, что яркими пятнами проявились сквозь два слоя ткани.

Ох, а как мне то жаль.

Его касания губ крылья бабочек, невесомые такие приятные, что глаза сами прикрываются от восторга. Уже дрожу и к холоду, пронизывающему тело во влажной одежде, это не имеет никакого отношения.

— Можно я вас обниму? — шепчу ему в губы, и заглядываю в напряженное лицо, вижу как на длинных ресницах блестят капельки воды, в глазах бушует настоящее цунами.

Чувствую, как его член уже трется об мое бедро, нажимает. Так близко от влажной киски.

— Нужно, — шепчет и его руки властно берут меня за запястья и поднимают к своему лицу.

Он гладит себя моими руками, словно кот, ищущий ласки.

Такой он странный, непонятный, сложный. Хочет и доминировать и ласку получать.

Глажу его плечи и сама касаюсь его влажных от дождя губ, целую…

Странно, да?

Вот здесь стоит его машина, огромная такая, чисто мужская - марки Тундра, а мы стоим на улице и просто целуемся, как подростки. Казалось бы, что проще? Забраться на заднее сидение и продолжить порочную прелюдию, расстегнуть его ширинку вобрать в себя его двадцати-четырех-сантиметровый член. Размер знаю, потому что у мужа двенадцать, а у Прохора больше, раза в два.

Только вот, если мы заберемся туда, и скроемся за тонировкой, домой я сегодня точно не вернусь. Потому что единственное желание сейчас во мне плещется... Быть выебанной так, чтобы горло хрипело, чтобы искры из глаз. Во все доступные щели.

Отпускает Прохор меня только минут через пять, когда почти уже изнасиловал рот и совокупился через одежду. Он предлагает подвезти, но моя хитрая усмешка дает ему понять, что лучше нам в машину сейчас не садиться.

Между нами, как магией пробегают искры сексуального порочного влечения и уже не тянуть руки к друг другу невозможно.

Со вздохом беру пакет с продуктами и получая еще один голодный поцелуй, еще один шлепок по заднице, плетусь домой.

Пельмени, колыбельная, душ, очередная просьба Димы отсосать и мой очередной отказ, странный расплывчатый сон и вот уже утро и я в офисе. Недолгие разговоры с коллегами, отказ менеджеру Кириллу выпить с ним кофе, работа. Все это проносится такой быстрой чередой кадров, потому что я уже мысленно там.

С Прохором, под Прохором, на Прохоре, с его членом во рту. Как угодно, только бы рядом, только бы ощутить его мускусный аромат и мятное дыхание.

Вместо обеда, я стоя у лифта и жду. И жду уже минут пятнадцать. Обхватываю себя руками и трясусь от страха, что все закончилось. Что больше я не нужна Прохору, ни в каком виде.

Такой холод по коже, и в душе, что сейчас я готова умолять бога, к которому так редко обращаюсь… Пожалуйста, пусть он придет, пусть он возьмет меня хоть разочек. Хоть, одни сраный разочек.

Набираюсь смелости и стучусь в приемную. Влада улыбается мне, разговаривая по телефону и я слышу:

— Сегодня его не будет. Он на больничном. Да, выйдет уже завтра. Сказал, именно так.

И тут я получаю сообщение на телефон.

"Прошу прощения Олеся, меня настигла простуда, температура поднялась уже до тридцати семи и двух. Завтра в тоже время."

Улыбаясь, машу Владе, мол, ничего уже не надо.

Все-таки Прохор, тоже мужчина, а не бог. Тоже может болеть и тоже, как мальчишка в свои тридцать семь градусов. Возвращаюсь на рабочее место, а потом вдруг в голове вспыхивает вспышкой мысль.

Что он, как и все мужчины лежит сейчас и умирает. Не ноет, конечно, но точно не догадается выпить даже таблетку от жара.

Закусываю губу, улыбаясь своим неприличным мыслишкам и иду к лифтам. Жму кнопку вызова.

Возможно, пора показать «хозяину» что я не только сосать отлично умею?

Медленно выхожу из лифта, смотрю на дверь стального цвета. А за ней слышу приглушенные голоса.

Его бас и. женский. Заламываю руки поворачиваю голову на лифт. Дверцы уже закрылись. Блин.

Может сбежать?

А если там медсестра, или уборщица, или начальник из штатов или… вдох — выдох. А если там другая любовница?

При статусе Прохора и его аппетитах не удивительно, если он заведет себе целый гарем.

Что я сейчас ему скажу? что мне настолько невтерпёж, что я наплевала на его здоровье? Или то, что я волновалась. А имею ли я право волноваться?

Лучше подождать до завтра.

С этой рациональной мыслью поворачиваюсь, но не успеваю сделать и шаг, как щелкает внутренний затвор двери и в пустой, тихий коридор врывается женский, чуток писклявый голос:

— Не забудь натираться водкой, и если станет совсем плохо обязательно сделай себе клизму с антибиотиком, ты все понял Прошенька? А это кто такая?

В спину попадает незнакомый острый взгляд и я не могу пошевелиться.

— Это медсестра, — отвечает Прохор и вдруг берет меня за локоть и вталкивает в квартиру, запирая дверь. Я только мельком увидела седую ухоженную шапочку и юбку в пол.

— Какая-то неуверенная. Обязательно проверь ее квалификацию и задай наводящие вопросы. Медицина, знаешь какая сейчас пошла. И клизму ей не доверяй делать, — слышу настырные наставления женщины, которая как и многие «хотела как лучше»

В интернете читала что одна такая бабуля залечила внука до смерти, потому что «антибиотики это зло». Теперь мне многое становилось ясно в тяге Прохора к доминированию.

— Я все понял бабушка. Ты опаздывала на «Пусть говорят».

— Ты опять все перепутал. Сейчас я буду смотреть «Модный приговор», потом «Суд идет» и только потом «Пусть говорят». Ох, не нравится мне этот новый ведущий. Ты уверен, что справишься без меня. Я могу остаться у тебя и проследить…

— Я с семнадцати лет живу одни и справляюсь, — слышу, как зло и неприязненно звучит голос Прохора.

Отхожу, чтобы больше не подслушивать и сажусь на тот самый диван, где вчера глотала сперму и жуть, как этим наслаждалась. Осматриваю современную квартиру и город за окном позолоченный полуденным солнцем, а в голове дятлом стучит мысль.

Сейчас Прохор будет раздражен и зол.

Родственников вообще проще всего любить на расстоянии. Я испытываю очень глубокие чувства к младшей сестре, когда мы живем в разных городах.

А если Прохор разгневан, то ему захочется обязательно спустить пар.

Глубоко вздыхаю, уже чувствуя, как заранее болит задница и медленно тянусь к платью на широких бретелях. Под него очень приятно надувал воздух, ласкал ноги, холодил киску под влажными трусиками. Расстегиваю платье, снимаю через голову и укладываю на подлокотник дивана, та же участь постигает бюстгальтер — соски сразу напрягаются — и трусики.