— Кому ты собираешься отдать Сосуд, — в её голосе даже сквозь шум эфира слышался неподдельный ужас. — Не смей! Отдашь — погубишь и меня и себя!

Поступая на работу в компанию по торговле отделочными материалами, я написал в резюме, что вполне стрессоустойчив, и считал себя таковым до этого момента, когда моя жена, сидевшая напротив меня, и жена, сидевшая у меня в мозгу, начали противоречить друг другу. Слава богу, что вокруг не было ни одного зеркала, иначе я бы окончательно сошёл с ума, увидев отражение своего окаменевшего в тупом выражении лица.

Да кто же тогда из вас настоящий? И кого мне слушать? Напротив меня сидела Настя, которая, заметив изменения в выражении моего лица, перестала болтать, и внимательным взглядом уставилась мне прямо в глаза. В голове у меня сидел только Настин голос, который и подделать можно, при желании. Но этот голос требовал портфель не отдавать, а именно так и говорила Настя изначально. Или это изначально была не она? Я совсем запутался.

— Глупыш, — вновь, но уже с ласковыми нотками, прозвучал у меня в мозгу сквозь помехи её голос, — да у тебя же в руках Сосуд! И ты им уже немного умеешь пользоваться. Открой его, и пожелай реального зрения, и всё встанет на свои места.

А ведь действительно, дошло до меня, портфель спасал меня уже не раз, и если кому и верить, то почему бы не ему? Я наклонился к своей священной ноше и начал расстёгивать пряжку. Делать я это старался непринуждённо, но быстро.

— Ты что там затеял? — явно напряглась Настя на другом конце стола, а её подруга Кассандра и вовсе не сводила взгляда с моих рук.

— Хочу отдать тебе портфель, — как мог, более невозмутимо ответил я. — Ты же сама просила меня только что.

— К чему тогда эти манипуляции?

— У меня же там пистолет остался, — огрызнулся я так, как никогда бы не позволил себе огрызнуться на жену. — Он вам тут совсем ни к чему, а там, сама знаешь, пригодиться может, и не раз. Многим жизнь спас. — Я нарочито продолжал говорить грубым голосом.

Однако эта Настя стерпела, хотя продолжила внимательно следить за мной, а Кассандра даже начала вставать, когда я прошептал над открытым зевом Сосуда подсказанные мне Настиным голосом слова про истинное зрение.

Мир вокруг изменился вдруг и сразу. Исчез балкон, исчезла скала и шумный океан под нею. Вокруг меня — по бокам, снизу и сверху проступили огромные гранитные блоки стен, пола и сводов. Плетённый из лозы столик расползся в длину и вширь, превратившись в грубо срубленный деревянный, а стулья стали такими же грубыми лавками. А напротив меня за столом теперь уже стояли, а не сидели не Настя с Кассандрой, а два очень знакомых мне близнеца!

Видимо, уже догадавшись, что происходит, они, не сговариваясь, дружно бросились на меня, однако им очень мешал массивный стол, стоявший между нами наподобие Великой китайской стены. Стол был так широк, что они оба смогли лишь кончиками пальцев коснуться Сосуда. А между тем голос Насти в моём мозгу командовал:

— Путь! Вернуться на Путь!

— Вернуться на Путь, — почти спокойно произнёс я, наблюдая за потугами близнецов. И, уже исчезая, позволил себе немного похулиганить, и показал им язык и кукиш одновременно.

Их реакции на свою выходку я уже не увидел, поскольку оставил их далеко позади.

Всё-таки однажды на Пути меня добьют эти перелёты из реальности в реальность. Я снова оказался среди пирамид и ходящих боком людей с головами различных животных на том самом месте, с которого меня и похитили близнецы. Только теперь, помимо першения в горле, у меня ещё и разболелась голова.

— Настя, — позвал я жену и мысленно и хриплым голосом, — куда мне теперь?

— Продолжай идти по Пути, — совершенно отчётливо и без всяких помех прозвучал в моей голове её ответ.

— Что это было за место, где я только что побывал? — не унимался я, продолжая мысленно задавать вопросы. — Кто такие эти близнецы, что могут принимать твой облик, подделывать твой голос, и почему они столь вездесущи?

— Натерпелся, бедолага, — уловил я вздох Кассандры, — Расскажешь ему? — спросила она мою супругу.

— Почему бы и нет? — с некоторым сомнением в голосе произнесла моя богиня. — Ты побывал на другом берегу реки Стикс, в самом мрачном и недоступном подземелье мира, куда даже я смогла ментально проникнуть с огромным трудом. Они знали, что я доберусь до тебя всё равно, но не сразу, и потому так спешили убедить тебя отдать им сосуд.

— Так кто же они — эти близнецы?

— Это…. Как бы тебе объяснить, — на мгновение задумалась она, — это фантомы, несущие в себе крошечные отпечатки сущности Того, чьё имя нельзя произносить. Как и отец, являясь его частью, они вездесущи. Но фантомы очень слабы, так как отец не может растрачивать на них большие объёмы своей силы, дабы не утратить контроль над миром в целом. Таких фантомов у него одновременно бывает сотни, а иногда и тысячи. Они выражают его интересы в делах, которые, как он считает, касаются его лично. Конкретно эти двое занимаются тобой и Сосудом, как ты уже догадался.

Так эти двое часть единого целого, имени которого нельзя произнести! Вот почему они единственные в этом мире не испытывают того ужаса перед Настей, которому подвержены все, кто встречался мне на Пути. Обстановка понемногу прояснялась, из-за чего только всё больше возникало вопросов. Однако я решил остановиться на самых важных для меня, чтобы не испытывать терпения своей любимой.

— Почему же они просто не отобрали у меня портфель, как сделали при нашей первой встрече? Я же находился полностью в их власти!

— Тогда ты даже не подозревал о существовании Сосуда, и они об этом знали. Поэтому и предприняли отчаянную попытку. Но Кассандра заранее предсказала мне, что должно произойти, и при тебе в тот день был обычный кожаный портфель.

Где-то на заднем плане явственно и озорно захихикала подруга моей жены.

— А теперь ты не только знаешь о характере своей ноши, но и немного научился им управлять. Теперь отнять силой его у тебя нельзя! Только если ты отдашь Сосуд добровольно или будешь мёртв, его смогут изъять у тебя. Но я уверена, что до этого дело не дойдёт, — поспешила успокоить меня моя любимая.

Час от часу не легче. Я вспомнил, как меня пугали казнью за простой поход в туалет, и мне стало не по себе. Меня здесь реально могут убить! Вот что я только теперь осознал в полной мере. А умирать мне совсем не хотелось. О чём я тут же и подумал очень громко, специально для своей божественной жены.

— Скоро будет Пост. Ничего не бойся, милый, — уже ласково произнесла моя Настя, — наша награда стоит того, чтобы немного потерпеть. А убить тебя он не решится. Ему хорошо известен мой нрав.

Оказывается нас, ждёт какая-то награда. Уж не устроили ли боги тут олимпийские игры по своим правилам, а меня без моего согласия записали в команду? Я уже больше не рассчитывал на то, что всё, происходящее со мной, только сон, но всею душой желал, чтобы именно так оказалось на самом деле, ибо был измотан, разбит и голоден. Мне бы сейчас хоть пару бутербродов с колбасой и бутылку нормальной человеческой минералки без газов, иначе я просто не смогу встать на ноги, подумал я.