Первым их встретил начальник охраны Алексей Сазапов. Ограничившись вопросом о наличии оружия и получив отрицательный ответ, он мельком глянул в документы и лично проводил гостей на капитанский мостик. Дождавшись, когда прибывшие войдут, атташе шагнул навстречу лоцману.

— Приветствую вас, любезный! Если я не ошибаюсь, Фернандо Гуэрильо?

— Он самый, собственной персоной! — лоцман говорил на русском языке практически без акцента. — Для меня большая честь управлять вашим кораблем, господин Мишин!

Пожав руку атташе, он направился к хмуро стоявшему капитану сухогруза.

— Надеюсь, сможем сработаться! — горячо тряся протянутую капитаном для приветствия руку, продолжал Фернандо. — Каждый из нас имеет свое начальство, а у него всегда есть свои прихоти!

— Прекрасно вас понимаю. Наслышан о вашем профессионализме, — любезностью на любезность ответил Мишин. — Верю, что наше сотрудничество окажется приятным.

Полундра стоял чуть в стороне и внимательно наблюдал за человеком, которого ему придется контролировать в ближайшее время. Кто он на самом деле? Не задумал ли чего? Надо держать ухо востро.

— Познакомьтесь, Фернандо, — Збруйков взял в свои руки бразды правления разговором. — Это наш специалист по навигации Сергей Павлов. Он будет помогать вам вести судно.

— А-а! Понимаю! — лоцман закивал, хитро улыбаясь. Мол, ясно, что это за специалист по навигации с мышцами покруче, чем у Шварценеггера. И чем он будет заниматься — тоже не секрет. Этот здоровяк с усталыми глазами наверняка приставлен глядеть за гостем в оба, чтобы чего дурного с драгоценным корабликом не случилось. — Очень рад знакомству!

Полундра чуть качнул головой, не двигаясь с места.

Гуэрильо обернулся к тихо стоявшему у входа хромому человеку с саквояжем. На лице у того было написано искреннее желание понять незнакомый язык.

— Но у меня уже есть один незаменимый помощник, — он простодушно развел руками, призывая к сочувствию. — Без него я как без рук! Он ведает всеми бумагами и картами. Право слово, я уже и забыл, когда сам заполнял все эти бесконечные протоколы и отчеты! Сколько я ни работаю, он всегда рядом! Так что прошу любить и жаловать, моя тень и, можно сказать, второе «я» — Хуан.

Атташе прищурил глаз.

— Мне ничего о нем не говорили.

Помощник, молчаливо всматривавшийся до этого в лица говорящих, внезапно заговорил на испанском:

— Что-то не так, сеньор лоцман?

— Не беспокойся, Хуан! — по-испански ответил ему Гуэрильо и уже по-русски обратился к Збруйкову: — Я думаю, что это подразумевалось как само собой разумеющееся! Все знают, что мы с Хуаном — неразделимая команда! Повторюсь, я не работаю без него.

Атташе вопросительно посмотрел на присутствующих. Сазапов недоверчиво и неодобрительно следил за гостями. Мишин усмехался, уже ничему не удивляясь. Лишь Полундра продолжал невозмутимо созерцать происходящее. Похоже, решающее слово оставалось за ним. Как-никак именно он возглавлял все это суетливое мероприятие. Итак, кубинцы вконец обнаглели. Мало того что они навязывают совершенно излишние услуги своего лоцмана вне акватории порта, так еще вдобавок к нему посылают какого-то заморыша. Хорошо, что не отряд пионеров с барабанами! Упереться, что называется, рогом и послать всю эту братию подальше? Так еще придется неделю, а то и больше, обивать пороги.

— У меня нет слов, чтобы выразить свое восхищение работой наших дипломатических служб, — саркастично заметил атташе. — Если ни у кого нет больше никаких новостей, позвольте откланяться и пожелать вам счастливого пути.

— Алексей, проводи, пожалуйста, господина лоцмана и его помощника в их каюту, — попросил капитан.

Попрощавшись с атташе, лоцман в сопровождении морского пехотинца покинул мостик. Помощник Хуан, направившийся было за ними, неловко оступился, и из раскрывшегося саквояжа высыпался на пол целый ворох бумаг, который он тут же начал подбирать и запихивать обратно. Не обращая внимания на оставшегося на мостике кубинца, Збруйков обратился к Мишину и Полундре:

— В любом случае, пока не уйдете в нейтральные воды, оставайтесь на связи! Может случиться всякое. Радиомаяк пока оставьте — пусть следят себе на здоровье… — он тревожно вздохнул. — И никакой самодеятельности! Без моего приказа ничего не предпринимать!

Пожав на прощание руки морякам и пожелав им удачи, атташе сошел на берег и отправился в посольство. Тем временем на сухогрузе заканчивались последние приготовления к отплытию, предстояло согласовать с кубинскими пограничниками сопровождение, с руководством гаванского порта — очередность и время отплытия. И еще массу других не менее важных мероприятий, от которых зависело, выйдет ли сухогруз из порта или будет продолжать стоять на рейде.

Улучив момент, когда команда была так занята процессом отплытия, что напрочь забыла о его существовании, помощник лоцмана, которого тот называл Хуаном, удалился в гальюн. Ковыляя по трапам, он старался как можно меньше привлекать внимание к своей персоне. И это ему удалось — моряки были слишком заняты своими делами. Даже охраняющие корабль морские пехотинцы втянулись в эту суету, всех одолевало радостное возбуждение начала пути к дому.

Добравшись до цели, Хуан тщательно запер за собой дверь и прислушался. Никаких звуков, выдававших присутствие поблизости людей, не было слышно. Выпрямившись, он с наслаждением потянулся, произвел пару скручивающих движений в позвоночнике. От сутулости не осталось и следа, как и от хромоты. Движения его были четкими и уверенными. Осмотрев защелку иллюминатора, Хуан довольно кивнул — она была открыта. Затаив дыхание, он надавил на стекло — не хотелось лишним скрипом привлечь любопытные уши и глаза, сейчас это было ни к чему. Но все обошлось, рачительно смазанные петли не издали ни звука.

Задрав рубаху, он извлек из подвязок своих штанов две пластиковые штуковины размером с зажигалку. Серые коробочки свободно уместились на его ладони, матово отсвечивая в предзакатных лучах солнца. В приоткрытый иллюминатор аккуратно свесилась тонкая полоска портативной антенны, в которую превратилась в умелых руках одна из штуковин. Вторая раскрылась наподобие телефона-раскладушки с малюсенькими кнопками, которых было в несколько раз больше, чем на обычном мобильнике. Миниатюрный передатчик послушно включился.

Секунду подумав, Хуан поудобнее перехватил свое чудо шпионской техники и прищурил левый глаз — все же экран был слишком мал, и даже с его отменным зрением приходилось напрягаться. Ловко справляясь с крошечной клавиатурой, он набрал лаконичное сообщение: «Маркусу: я — принят. Они обнаружили на судне радиомаяк. Выясни чей. Рон». Нажатием на клавишу он отправил текст. Передатчик заработал в импульсном режиме, посылая информацию в виде сжатого шифрованного сигнала, который практически невозможно запеленговать.

Теперь оставалось самое сложное в подобной работе — ждать. Ждать, пока генерал Дивьез получит послание, переварит его и ответит. Скоро время ужина, а это еще один немаловажный фактор, который нельзя не учитывать. Если мальчишка, принявший послание, успеет доложить до того момента, как мозги его патрона полностью переключатся на дымящиеся блюда, то можно считать, что им всем крупно повезло.