Вот теперь самое время было бить тревогу.

— Все веселее и веселее… — сказал я, ни к кому конкретно не обращаясь. — Поздравляю. Нам удалось привлечь к себе их внимание. Пора брать ноги в руки и бежать, пока не поздно.

— Они приходят в себя!

Роб на всю башню разразился грубой руганью, поминая родословную каждого поджаренного им цыпленка. Напившись из протянутой фляги доброй сорокаградусной бражки, он крякнул и передал ее по кругу своим бойцам.

— Добро пожаловать на ужин, Грин. Мы сегодня главное блюдо! — невесело усмехнулся Роб, отряхивая от грязи неизменный зеленый берет.

— В какую историю на этот раз ты нас впутал, черт тебя раздери?

— Ты изначально поступил не очень умно, бросившись к нам на помощь. Но, если между нами, ты поступил честно, пусть и глупо! — закурив сигару, ответил громила.

Он начал осматривать своих людей и расспрашивать о самочувствии. Потом повернулся ко мне:

— Если бы не вы, то птахи ворвались бы и содрали с нас кожу живьем. Так что прими благодарность от меня и моих людей…

Подойдя ко мне, он крепко пожал мне руку. Моя ладонь жалобно хрустнула от его железного рукопожатия.

— Было весело наблюдать, как вы под градом снарядов бежите к нам. Вы знали, что мчитесь прямо в ад, но не отступили! Клянусь Фреллом, мне это по душе…

— Мы чуть не сдохли, пока добирались сюда, и теперь хотим знать, что здесь происходит. Ради чего мы рисковали?

— Я звал любого, кто окажется поблизости, но только вы пробились! Тебе нужна правда? Она тебе не по зубам! — Выпустив мою руку из хватки, Роб отошел к бойнице. — Как сбежать червяку из-под носа у цыпленка? Для начала отвлечь того расходным материалом…

На площади гремели залпы боя и летели ветвистые заряды. Стены сотрясались и раскачивались, словно под штормовыми порывами.

— Эй, мы не черви, а мои люди не расходный материал! Мне кажется, ты ведешь нечестную игру. В любом случае через три минуты мы уходим. Ты идешь с нами…

Глядя на темную ленту вражеских войск, Роб пожал плечами:

— Извини, Ингвар, но я иного мнения. Ты хороший малый, но мы остаемся здесь. Не подумай чего худого, мы тоже хотим жить и не стремимся умереть раньше положенного. Приказ командования был ясен как божий день, и нам путь назад заказан. Нужно было найти эту чертову библиотеку и держаться в ней столько, сколько понадобится, даже если придется умереть. Мы не можем иначе…. — Роб грустно вздохнул, отходя от бойницы. — Здесь мы и примем наш последний бой. Я не знаю, да и знать не желаю, что такое находится в тех контейнерах, но они нужны командованию. Это важнее, чем я и ты, чем все, кто на этой планете…

— Постой! — Во мне закипала ярость. — Мы не для того сюда пришли, чтобы оставлять тебя и твоих людей на верную гибель! Если ты думаешь, что я отдам приказ об отступлении и мы уйдем, поджав хвост, то ты ошибаешься. Мы остаемся.

— Очень и очень глупо! Ты просто ничего не понимаешь! — прорычал Роб. — Подумай о себе и своих людях…

— Хватит нести чушь! Мы теряем драгоценное время. Мой ответ прежний. Мы остаемся, и точка. Нечего тут больше обсуждать.

— Отлично сказано, Ингвар! — ухмыльнулся спецназовец, тогда как его глаза оставались холодными, а лицо непреклонным. — Тогда помолись за всех нас. Я никогда не любил это дело, но это тот самый случай, когда любые молитвы могут пригодиться!

Роб рассмеялся и направился к тяжелой автопушке. Взялся за нее могучими, как корни дуба, руками. Проверил уровень энергозаряда и довольно потер ладони:

— Прекрасно! Чего рты разинули? По местам, господа покойники. Мы вновь открываем боевые действия. У пташек сушняк, давайте утопим их в собственной крови.

Пристально посмотрев на него, словно на сумасшедшего, я молча направился к ожидавшим меня легионерам. Мы быстро стали спускаться по спиральной лестнице с твердым намерением не ударить лицом в грязь и не умереть раньше самого Роба.

«Не узнаю Роба. Может, я его просто не знал? Он же чертов псих! — мрачно думал я. — Что такое важное в этой башне? Зачем он нас всех подставил, заманив сюда?»

Эти вопросы не давали сосредоточиться на бое и терзали, как занозы.

По мере подхода основных сил гозорцев интенсивность обстрелов возрастала. Их войска вливались в узкие переулки и бежали к главной площади, где вечная ночь подземелья превратилась в день. Тяжелые черепахи ПВО, вращая длинными стволами, выходили на исходные для стрельбы позиции. Не было и намека на долговременную осаду, словно они рассчитывали взять башню с ходу и как можно быстрее. Мне их уверенность не понравилась.

Подхватив гранатомет, валявшийся рядом с бешено палящими легионерами, я зарядил его плазменной гранатой с красной маркировкой, вскинул на плечо и взял на прицел рубку одной из туш на колесах. На секунду ослепнув от дыма, проводил взглядом инверсионную струю, оставляемую ракетой. Пролетев сто метров, она раскрылась на манер цветка и угодила в рубку черепахи, разнеся ее на куски. Бой начался неплохо, и если бы еще чего-нибудь поесть и выпить, то можно было отправляться на тот свет без сожаления.

В бойницу влетела ракета и гулко рванула внутри башни. Тактический процессор, обработав ситуацию, посоветовал немедленно начать плановое отступление на более выгодные позиции, пока процент риска не возрос до неоправданно высокого.

«Такие советы нам не нужны…» — словно заведенный повторял я про себя.

— Крап! Уводи всех от входа… Слишком плотный огонь на вашем участке. Уходите в глубь башни, но держите вход под прицелом…

— Я понял, сержант, — откликнулся Крап, начиная отход.

— Тяжелый дезинтегратор выходит на позицию…

Раскаленный луч автопушки ударил по дезинтегратору. Но на таком расстоянии его броню невозможно пробить даже из автопушки. Сверкающие россыпи последних ракет и плазмы все интенсивней били и били по наступающему противнику, который находился в тридцати метрах от нас. Даже «черепахи» заколебались под нашим яростным отпором. Не выдержав накала боя, они стали пятиться назад, спасаясь от яростных фонтанов огня и убийственного дождя из ракет.

— Если они не отступают, тогда я ничего не смыслю в тактике! — весело закричал белокурый стрелок Браун… и через миг упал с развороченным от прямого попадания лицом.

В шоке, уже ничего не соображая, я поднял лучемет Брауна и отпрыгнул от стены. Потрепанные шеренги в блестящих шлемах в едином порыве пошли на приступ. Башню пронзила сильнейшая вибрация, а потом еще одна. Пол ушел у меня из-под ног, стены с глухим рокотом покрылись трещинами. Пыль заструилась на голову, и это грозило перерасти в камнепад. Мельком выглянув в бойницу, я успел увидеть остаточное сияние вокруг усеченного конуса полевого дезинтегратора. Дезинтегратор был подобен молоту, и наша башня была для него не толще яичной скорлупы. С ликующими воплями из укрытий выбежали монахи, размахивая оружием и тотемными флагами, украшенными иероглифами. Начался главный штурм укреплений.