Отец поменялся в лице, став крайне серьезным и мрачным, и резко ударил по шару, останавливая моноход.

— Да порази меня гром! — воскликнул отец, забирая амулеты и изучая их. — Я думал, культ чернокнижников истребили еще при императоре Всеволоде!

— Чернокнижников? — переспросил я и тоже нахмурился.

О них знал мало, но слышал. Это они вызвали из нижнего плана древнего черного бога, который устроил кровавую баню в Китежграде. Я в то время находился со своим войском на севере, и до нас доходили лишь слухи о тех событиях. Говорили, что эта была попытка уничтожить императора и его семью. Но Чернобога все же сумели загнать обратно. Только вот ритуал был совершен, чернокнижники добились своего, и их бог успел породить тысячи темных чародеев. С этого дня в Славии начались смутные времена, а города захлестнула волна восстаний, жестокости и смертей, породивших хаос.

— Как ты понял, что они темные? — спросил отец. — Неужели вы с Артемием Ивановичем уже проходите тему темного чародейства? Не рановато ли?

— Просто сам интересовался, книги кое-какие попадались. В них ничего такого не было, просто исторические сводки, и я как-то сам догадался, что это именно они, — соврал я.

Отец проглотил мою ложь и задумчиво закивал. Затем убрал ритуальный кинжал и амулеты в маленький ящик под панелью управления.

— Нужно отправить это в столицу и сообщить о произошедшем. Их появление ничего хорошего не сулит.

***

Всю неделю я с особым рвением дрессировал своего волка. Все же мне удалось убедить родителей в том, что сажать меня за решетку не лучшая идея. И даже больше, теперь мне устроили место для ночлега на первом этаже с выходом во внешний двор, а двери больше не закрывали на замок. Это принесло плоды: волк не чувствовал себя взаперти, это его расслабило, а мне позволило быстрее брать над ним верх. Но уже несколько дней подряд он почему-то не объявлялся.

В последние дни недели я откровенно маялся. Не привык сидеть без дела. Нужно было действовать, нужно было придумать, как искать убийц родителей и заняться этим. По-хорошему, неплохо бы было выбраться в город, пообщаться с дядями и другими членами семьи, послушать, что толкует народ. Я был слишком молод в ту пору, совершенно не интересовался тем, что происходит в обществе, и возможно упустил какую-то очень значимую деталь, которая бы помогла распутать этот клубок.

Но в город дорога для меня закрыта, до тех пор, пока я не научился контролировать волка. В вечернее время мне категорически нельзя находиться в многолюдном городе, это я и сам понимал — обращение могло произойти в любой момент. Днем же без сопровождения меня не отпустят родители. После того как пробудилось проклятие, я целый год просидел в поместье практически безвылазно.

Можно конечно было это сделать и без родительского разрешения, что было весьма соблазнительно — слинять отсюда проще простого, вот только мне совсем не хотелось расстраивать родителей и заставлять их переживать. Значит, единственный вариант отправиться в чьём-то сопровождении. Неплохо, если ко мне приставят Савелия или Артемия Ивановича, от них сбежать раз плюнуть, а докладывать об этом родителям они побоятся из опасения вызвать гнев. Решил при первой же возможности обсудить это с мамой, отец наверняка не позволит. Мать мягче характером — уговорить ее проще — и уж она лучше, чем кто-либо, сможет убедить отца, что мне необязательно сидеть целыми днями в поместье.

Вечером, как и в другие дни, я пришел в кабинет отца. Он сидел в глубокой задумчивости, подперев голову рукой, перед ним лежала стопка бумаг, а вид у него был довольно мрачный.

— Что-то случилось? — поинтересовался я, подходя ближе и заглядывая в бумаги. Письмо и какие-то отчеты.

— Да, — нехотя протянул отец, смахивая бумаги и убирая в сторону. — Есть проблема. Один из виноградников, тот, что в Хорице, знаешь?

Я кивнул. Про этот виноградник я хорошо помнил.

— Так вот, в этом году он дал в шесть раз меньше урожая, чем в прошлом. А это был наш самый богатый виноградник. Там растет редкий сорт голубого винограда, которого больше нет в Славии. И мы главные поставщики вина в императорский двор.

— Есть ведь и другие виноградники. А этот, что ж, уродит на следующий год — сказал я, прекрасно осознавая, что это едва ли так. Эта партия вина из голубого винограда будет последней.

— Есть и другие, — тяжело вздохнул отец. — Только вот вина из голубого винограда приносили нам наибольший доход. И еще вот, отчеты. Виноград не просто плохо уродил: много сухих кустов, много мертвых растений. Он засыхает без какой-либо причины. Может порча?

Отец это не у меня спросил, а скорее так, озвучил одно из предположений.

— Порчу легко выявить, — сказал я. — Виноградарь бы проверил это в первую очередь.

— Тоже так, — согласился отец. — Надо по весне заказать удобрения с аграрной живицей, может их еще удастся спасти.

— Не поможет, — сказал я. — Незачем тратить деньги, нужно найти причину. Лучше попросить бабулю, пусть посмотрит.

— О, нет, — закатил глаза отец, — мою мать ни за что не вытащить к виноградникам, да и вообще в аграрный сектор, даже если от этого будет зависеть все наше благосостояние — она не поедет.

— И все же можно попытаться уговорить, другой сильной ведьмы у нас нет. Возможно, она сможет увидеть причину. Мы ведь потеряем доход, придется сокращать расходы на все, в том числе и на ее содержание. А это бабуля уж точно поймет.

— Ты прав, Ярослав, — согласился отец, — нужно хотя-бы попытаться убедить ее. Как раз в следующем месяце ее именины, мать как всегда устраивает пышный прием, будут гости из столицы, приедут и Аркудесы. Также будет все семья — попрошу Олега поддержать меня — вот тогда и поднимем эту тему.

— Праздник не лучшее время для обсуждения дел, — с укором подметил я. Но отца понимал, лишний раз с Матильдой Гарван и мне не очень хотелось встречаться.

Отец на какое-то время замолчал, снова глубоко призадумавшись. Я же восстанавливал в голове события, связанные с этим виноградником. В конечном итоге к весне станет ясно, что весь виноградник засох и новые кусты на том месте не прижились. На этом поле вообще не хотело больше ничего расти. Попытки пересадить голубой виноград на другую землю тоже не принесли результатов, он попросту не желал расти нигде более.

Так знаменитый сорт голубых вин Гарванов исчез навсегда. Это больно ударило по карману рода, и, чтобы хоть как-то спасти положение, дядя Олег просил отца продать поле бывшего виноградника графскому роду Вулпес. Весьма богатый и влиятельный род, который активно вкладывали деньги в южное производство. На поле они собирались построить органико-перерабатывающую фабрику для производства аграрной живицы, но отец был категорически против. Любая мысль о продаже родовой земли воспринималась им в штыки.

В конечном итоге, когда родителей убили и править княжеством стал дядя Олег, все эти земли, в том числе и виноградники, были скуплены Вулпесами.