— Явился, ирод!

Любопытство победило, и я тут же прильнула к двери и заглянула в глазок. Миша испуганно пятился от разъяренной женщины с веником в руках.

— Оставил девку с пузом и свалил!

— Но я же вернулся! Баба Тоня, я вообще только вчера узнал, — оправдывался мужчина со священным ужасом в глазах. Знал, что этой женщине палец в рот не клади. Откусит по самый локоть и не поперхнется.

— Вернулся он! Герой выискался! — с презрением бросила женщина и замахнулась на Мишу веником. — Поздно уже, соколик. Каринка себе другого нашла. Высокого, красивого и богатого. Давай, шагай отсюда, пока он тебя с лестницы не спустил!

— Кого это она себе нашла? Не смешите меня… — попытался возмутиться мужчина, но не успел договорить, как получил веником по голове. — Сумасшедшая! — выпалил он, сверкая бешенством в глазах.

Мне даже страшно стало за бабу Тоню. Все же ее импульсивность до добра не доведет. Разве можно быть такой бесстрашной?

Схватившись за ручку двери, приготовилась выбежать из квартиры, если Миша потеряет над собой контроль, но тот, видимо, так опешил от напористости женщины, что растерялся и не знал, как реагировать.

— Вот и шуруй отсюда, пока я тебя, чем потяжелее, не отходила! — продолжала наступать баба Тоня.

— Это мой ребенок! И я имею право… — отмер, наконец, Миша.

— Все! Ушел твой поезд. Давай-давай, нечего Кариночке душу рвать. Такая девочка! Милая, добрая, красавица, умница, а ты… Эх, срамота!

— Баб Тонь, ну ладно вам, — виновато опустив голову, пробурчал он. — Ошибся я, знаю. Ну, вы-то хоть палки в колеса не вставляйте. Я все осознал, да и от ребенка не отказываюсь. Наоборот, хочу вернуться.

— Сладко поешь, только брехня это все… — вошла во вкус соседка, а я поняла, что если не остановлю это, то последствия могут быть непредсказуемыми. Да и с Мишей нужно поговорить нормально, чтобы он, наконец, осознал, что ошибается.

— Миша, зайди, — открыв дверь, позвала бывшего.

— Кариночка… — попыталась возразить баба Тоня.

— Все хорошо. Спасибо за заботу, но все в порядке, — с улыбкой прервала ее и, схватив Мишу за ворот футболки, втащила в квартиру и захлопнула дверь.

— Ты вовремя, я уж думал, она не отстанет, — выдохнул Миша и, победно улыбнувшись, шагнул ко мне, оказавшись практически вплотную. — Убежала вчера, даже шанса не дала все исправить, — провел кончиками пальцев по моей щеке, лаская взглядом и пробуждая воспоминания, которые все эти полгода гнала от себя.

— А что ты исправлять собрался, Миш? Ты за все это время даже не позвонил ни разу, даже не попытался, а что сейчас изменилось? — оттолкнула его руку и отошла на шаг назад, увеличивая расстояние между нами.

— Все изменилось, Кариш. Я же тебя знаю, как никто. Понимал, что ты даже слушать меня не станешь после всего, а когда увидел и понял, что ты беременна, осознал, что еще есть шанс. Ведь у ребенка должен быть отец. У нашего ребенка, Карин, — Миша взял меня за руку и притянул к себе, зарылся пальцами в волосы и принялся нежно массировать затылок. Раньше, когда мы были вместе, млела от этого и готова была простить все на свете. Глаза сами собой закрылись, а по телу разлилась приятная нега. Хоть на секундочку почувствовать себя желанной я ведь могу? — Я тебя люблю. Люблю, слышишь? Прости меня.

— Нет! — почувствовав дыхание на губах, пришла в себя и отпрянула от бывшего. — Миша, ты ведь меня совсем не слушаешь.

— Я…

— Последний раз тебе говорю, ребенок не твой. Я не хочу тебя наказывать, и злость уже давно прошла. Я действительно беременна от другого. Срок шесть месяцев, а с тобой у нас ничего не было гораздо дольше. Услышь меня, пожалуйста, Миша. У меня сейчас нет времени, я на работу опаздываю.

— То есть… — растерянно произнес Миша. — Ты серьезно… и это…

— Да, Миша, я серьезно. Наконец-то ты понял. Ребенок не твой, так что давай, выскажи все, что думаешь о моей доступности и уходи. Я устала, я…

— Я не буду оскорблять тебя, Карин. Мне…

— Миш, просто оставь меня в покое, — тяжело вздохнула и оперлась спиной о стену.

— Ладно, я понимаю, что пришел не вовремя. Но мы еще поговорим. Можно я приду вечером? Пожалуйста. Мне тебя не хватает, Кариш. Хотя бы просто спокойно обсудить все.

— Хорошо, Миша. Только сейчас, пожалуйста, иди. У меня действительно нет времени больше, — согласилась, понимая, что мой отказ все равно никто не услышит. А так хоть сохранится видимость выбора. Да и спорить с бывшим времени не было. Хотелось как можно скорее выпроводить его из квартиры и до вечера о нем не вспоминать, а после разговора, возможно, и вовсе забыть.

— Я буду ждать, — расплылся в улыбке мужчина и, наконец, ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

На работу успела вовремя. Только включила компьютер, как вызвал к себе генеральный. Судя по его тону, ничего хорошего не скажет. Вскочив со стула, побежала к нему в кабинет, судорожно вспоминая, где могла допустить ошибку, но на ум ничего не приходило.

Постучав в дверь, осторожно вошла и сжала руки в кулаки, призывая себя к спокойствию. Уволить меня все равно не могут, да и не могла я очень уж сильно накосячить. В последнее время я, конечно, немного рассеянная, но не до такой степени.

— Проходи, Карина, садись, — нервно протирая платком лоб, Валерий Степанович указал на стул рядом с массивным столом из дуба.

Я выполнила его просьбу и всмотрелась в лицо директора, который явно нервничал и выглядел…виноватым? Ничего не понимая, решила дождаться, когда он сам заговорит, мысленно прокручивая варианты развития событий. Поведение начальника настораживало и даже пугало в какой-то степени. Никогда еще не видела его таким растерянным.

— Карина, ты уже давно работаешь у нас и показала себя, как профессионала. Я очень рад, что мне довелось с тобой поработать… — Валерий Степанович трясущейся рукой взъерошил седые волосы.

Морщина на его лбу стала еще более заметной, а серо-голубые глаза в один миг стали пустыми и безжизненными. Директор словно постарел на десяток лет. Похоже, произошло что-то действительно ужасное. Этот мужчина всегда был оптимистом, способным найти положительные моменты в любой ситуации, а теперь выглядел раздавленным.

— Валерий Степанович, что случилось? — забеспокоилась в ожидании плохих новостей.

— Прости меня, дорогая, я тебя очень подвел. Наша компания через две недели будет признана банкротом. Я…

— Как банкротом? Как через две недели? — выпалила, даже не дослушав до конца. — Это же не происходит так быстро. Почему я об этом не знала?

— Я