в ответ на мои мысли, он завершает телефонный разговор и обращает свой взор на меня. Его взгляд проницателен, и мне становится неуютно. На его накрахмаленной белой рубашке ни пятнышка крови.

– Надень сегодня ночью что-нибудь красивое, – произносит Константин. – Если у тебя что-то есть.

Боже, моей матери он бы понравился. Теперь я думаю, что Константин Волков та еще заноза в заднице.

– Если мне не надо танцевать, то что я буду делать? – спрашиваю их.

– Ты будешь ходить повсюду, – говорит Лукка. В золоте на его зубах переливается ночной свет.

– Ходить повсюду?

Слышится вздох Константина на переднем сиденье.

– В последнее время у нашей компании были проблемы – исчезновение груза, кражи, другие гораздо более неприятные вещи, – произносит он.

Например, сотрудники падают замертво? Я не озвучиваю свой вопрос, так как лучше пока держать свои карты при себе. Если Константин тоже хочет докопаться до сути странностей, происходящих в его компании, то я выясню правду намного быстрее.

– Что касается моих сотрудников, для них ты будешь новой хозяйкой «Черного кролика», – добавляет он.

– А на деле?

– На деле ты будешь завязывать разговоры, слушать, распознавать ложь и докладывать нам. Ничего сложного.

– Мы тебе платим, кормим, взамен ты держишь свой ротик закрытым, а ушки открытыми, – говорит Лукка.

Очаровательно.

– А мои ноги? – сердито произношу я. – Вы бы хотели, чтобы я их держала раздвинутыми или нет?

Я указываю им на их идиотское собственническое поведение, но толку в этом мало. Константин смотрит на свой телефон, а Лукка мне подмигивает.

– Дорогая, то, что ты делаешь со своими ногами, меня мало волнует, – произносит Константин. – До тех пор, пока они не коснутся моей сцены. У клиентуры «Черного кролика» очень высокие стандарты.

Я обращаю на него свирепый взор и горю от желания залить его горло своей кровью и наблюдать за его страданиями, как за другими Вампирами, которые стояли у меня на пути.

– Тебе нужна работа или нет? – спрашивает он спокойно.

Тихо сглатываю и согласно киваю.

– Хорошо, приду.

Какой у меня выбор? Мне нужно написать историю, а это лучший, да и единственный, вариант узнать о произошедшем.

Лукка достает что-то из своего кармана и подходит ближе. Мне потребовалось все мое мужество, чтобы не вздрогнуть.

– Для тебя, – говорит он. Что-то блестящее проскальзывает между его кровавых пальцев. Золотая цепочка с маленькой подвеской.

Он заходит мне за спину, и я вздрагиваю, когда цепочка ложится вокруг моей шеи. Его холодные руки касаются ключиц. До меня отчетливее доносится запах крови. Его пьянящий железный аромат смешивается с запахом… арбузной жвачки? Серьезно?

– Никогда не снимай его. Эти кулоны защищают всех наших девочек, – шепчет он мне на ухо. Зачарованное украшение? Значит, на Волковых работают еще и Ведьмы? Приму к сведению.

Теперь я могу получше разглядеть подвеску – маленький черный кролик с бриллиантом на хвостике. Фирменный знак клуба.

– С этого момента, Ведьмочка, ты официально становишься нашим черным кроликом, – тихим голосом произносит Лукка, и его дыхание щекочет мне ухо. – Но не думай убежать, крольчонок. В чаще медведь тебя всегда найдет.

Он постоянно говорит загадками или просто любит казаться таким сложным?

Стою, затаив дыхание. Через мгновение когда Лукка направляется обратно к машине и садится на водительское место, мою спину окружает холод. Наверное, мне следовало что-то сказать. Что-то умное, или забавное, или смелое. Вместо этого я просто стою и смотрю, как Константин, кивнув мне, поднимает затонированное стекло машины без каких-либо прощаний. Его брат исправляет ситуацию, посигналив три раза. Машина с визгом уезжает со двора, едва объезжая дворника в светоотражающем костюме.

Мне всегда было тяжело спать днем, а после прошлой ночи мои сны были полны крови и туш крабов. Я смогла отдохнуть всего пару часов, и сегодня у меня нет никакого настроения иметь дело с чертовыми Вампирами-психопатами. Я просто хочу узнать правду об этих убийствах и вернуться в Нью-Йорк, чтобы мне больше не приходилось спать на матрасе, состоящем из сломанных пружин и покрытом странными пятнами.

– Только клиенты или танцовщицы, – рычит на меня вышибала, когда я подхожу ко входу в клуб.

Показываю ему кулон с кроликом, висящий на тонкой цепочке у меня на шее. Срабатывает быстрее, чем любое магическое заклинание. Не глядя на меня, вышибала убирает руку с моего пути, и я вхожу в старую церковь. Точнее в нечто, напоминающее фойе. В животе будто лопаются пузырьки дешевого шампанского. Наконец-то! Это мой шанс узнать больше о печально известном клубе «Черный кролик».

Ладно, этого я совсем не ожидала.

Честно говоря, не уверена, чего вообще ждала от церкви, превращенной двумя Вампирами в стриптиз-клуб, но ничто не могло подготовить меня к порочно сверкающему пространству, которое развернулось передо мной.

Вот в чем заключается особенность сверхъестественного мира – оболочка никогда не отражает зла, заключенного внутри.

Глава седьмая

Жители многих городов любят громко заявлять, что сон не для них, но, когда речь идет о Москве, то это чистейшая правда. После того, как я побывала на полуночной репетиции в театре и поужинала в три часа ночи, меня больше не удивляет, что клуб готовится к открытию в 10 вечера. Бармены суетятся вокруг, а красивые танцовщицы вытягивают свои ножки на сценах, отрабатывая движения перед предстоящей длинной ночью. С сожалением отвожу взгляд от потрясающе красивой женщины, одетой в меньшее количество ткани, чем потребовалось бы для изготовления салфетки, и осматриваю комнату.

На самом деле это не столько комната, сколько большой церковный вестибюль, ведущий в богато украшенный зал.

Оригинальная архитектура здания осталась невредимой – провисающие арки, полуразрушенные колонны и мраморный пол, но интерьер этот преображен в настоящее святилище греха. Там, где когда-то молились люди, теперь стоят красные кабинки из стеганого бархата, образующие полумесяцы вокруг небольших частных сцен. На каждой из них установлены высокие серебряные шесты, нелепо выглядящие на фоне облупившейся потолочной лепнины и статуй с пустыми глазами. На стенах висят старинные золотые иконы. Все они осквернены черными заячьими ушами и нарисованными глазными повязками.

Я скольжу взглядом по кругу, щурясь в полумраке. Витражи снаружи заколочены досками, но внутри подсвечены ярким розовым, красным и темно-фиолетовым цветами. Другой свет исходит от гигантских слишком выделяющихся хрустальных люстр, которые висят над нашими головами. Церковь расположена на трех этажах, два из них с балконами. Думаю, там когда-то пел хор. Вдоль первого этажа тянется полоса ярко-синего света. Я вижу тени сотрудников, которые заняты подготовкой к предстоящей ночи.

Хотя некоторые краски на стенах выцвели и облупились, потолок сохранил позолоту на