— Держи, Живот.

Шульц вытащил из своей сумки пластиковый брикет, в котором оказалась нарезанная колбаса, спертая «крысами» из какого-то магазина, и бросил его Эрику. Следом за колбасой прилетели кусок хлеба и маленькая пачка яблочного сока.

— Это все… — сказал Шульц.

Эрик тут же набросился на еду.

— Спасибо, — поблагодарил Махов с набитым ртом. — А что ты имел в виду под «животом»?

— Кликуху твою… И не глотай комками. Еды мало, сегодня охота получилась на редкость неудачной, копы, мать их… так что нужно тщательно пережевывать пищу, чтобы она полностью усвоилась. Это одно из важнейших правил выживания.

— Понял, — кивнул Эрик и стал тщательнее пережевывать откусанный кусок бутерброда, хотя давалось ему это с трудом.

Правил оказалось не так уж и много, по крайней мере их удалось легко запомнить. Они гласили: не ходить по одному; не высовываться наружу ближе чем за два квартала от места стоянки; не заходить на чужую территорию, а если уж очень нужно и обходными путями не пройти, то всеми возможными способами оповестить о своих намерениях хозяев территории.

— А как узнать, что ты уже на чужой территории, а не на своей? — спросил Эрик.

— По меткам.

— Каким?

— Ну например, наша территория обозначается кругом с включенным в него крестом. Все остальные — другие стаи. Обычно два знака соседствуют друг с другом, четко определяя границу владений. Но есть и нейтральные зоны.

— А как предупреждать других, что тебе нужно пройти по чужой территории?

— Вообще-то это не приветствуется в любом случае. Есть нейтральные коллекторы. Но если нет другого пути, и очень нужно, то следует идти, громко стукая по стенке коллектора каким-нибудь обрезком трубы, чтобы тебя заранее услышали.

— Понятно.

— Ладно, пора спать, — сказал Табун, увидев суровый взгляд Шульца. — Завтра много дел.

Кто-то убавил свет фонарика до минимума, но не выключая его насовсем.

Спать на каких-то вонючих тряпках было, мягко говоря, некомфортно. Казалось, здесь вывелась не одна тысяча крыс. Но, поворочавшись пару часов, Эрик кое-как заснул.

— Подъем!

Махов вскочил как ужаленный, спросонья продирая глаза. Зашевелились и остальные.

— Шульц, ты чего разорался? — спросил громоздкий парень со сломанным носом, прозванный из-за этого Ломоносом.

— Забыли, сволочи, что нам сегодня за покупками? Или вы решили посидеть на подножном корме?

— Каком корме? — тихо спросил Эрик у уже собравшегося в поход Табуна.

— На жареных крысах…

— Фу…

— Ну не так уж и плохо, — пожал плечами Табун. — Дело привычки…

— Живот, ты тоже идешь с нами.

— Понял, Шульц.

— Собирайтесь-собирайтесь, нам надо успеть выйти на исходную до того, как откроют магазины.

Спорить, зачем идти в такую рань, с вожаком никто не стал. Все просто привели себя в порядок и стали двигаться в сторону выхода.

— Пошли…

Эрик и не предполагал, что канализация настолько огромна. Под землей раскинулся самый настоящий город со своими улицами и даже дорогами, с многочисленными мелкими ответвлениями. Здесь пролегало полно всяких труб самого разного диаметра в зависимости от назначения. Он почему-то сразу понял, для чего предназначена самая толстая труба из всех. Хотя догадаться не так уж и трудно — запашок от нее шел явно не ресторанный.

Стая ненадолго заглянула в одно из таких ответвлений. Как оказалось, здесь находился один из множества тайников стаи Шульца. Из замаскированной дыры в стене главарь достал изрядно заношенный комплект пластиковых доспехов, такой, каким пользуются игроки в жестких видах спорта вроде регби, и отдал его Махову.

— Надень. Это, в случае чего, неплохо защитит от ударов и даже от пластиковой пули. Ну и в драке выручает…

Эрик не стал спорить и тут же стал облачаться в защитную амуницию. Надел предложенный шлем, усиленный сверху стальными полосами.

— А вы?

— А у нас уже все на нас, только под одеждой! — усмехнулся Табун, приподняв полу своей бесформенной хламиды, из-под которой действительно виднелся схожий доспех. — Ты что, не заметил?

— Нет… А шлемы?

— Шлемы в мешках пока.

И действительно, только сейчас Эрик обнаружил, что в мешках за спинами «крыс» что-то есть.

Когда Эрик облачился в доспех, главарь дал ему стальной прут с обмотанной изолентой рукоятью, который он засунул за пояс, как все остальные «крысы». Также у «крыс» из вооружения имелись рогатки, но вот рогатки как раз Махову не дали. Видимо, ее нужно делать самому или просто лишней не оказалось в этом тайнике. У многих, если не у всех, болтались ножи. Ножом Эрика тоже обделили.

— Ладно, идем дальше, — махнул рукой Шульц, решив, что новый боец в его стае облачен как полагается и полностью готов к труду и обороне.

Стая шла по одному из каналов уже целый час. Эрик все время искал какие-то знаки, но так и не отыскал ни одного.

— А где те символы, о которых ты мне рассказывал, обозначающие границы?

— Это нейтральная территория, — пояснил Табун. — По ней может ходить всякий…

Впереди показался свет, и Шульц быстро увел своих людей в один из боковых проходов.

— Кто там? — тихо спросил Эрик.

— Не ясно.

— Полиция?

— Может, и «крысоловы», но это вряд ли… Скорее всего, какие-нибудь техники.

— Тс-с… — зашипел Шульц.

Махов с Табуном замолкли. Послышался гудящий шум, и мимо с громким лязгом проехал электрокар с тремя рабочими на борту. Табун оказался прав.

— Пошли дальше.

Наконец главарь решил, что дальше идти смысла нет, прошел в один из ближайших тоннелей и остановился под вертикальной шахтой, ведущей на поверхность.

— Пришли.

«Крысы» надели свои шлемы.

— Работаем по стандартной схеме. Ломонос, остаешься на приеме.

Шульц стал смотреть на часы.

— Что он делает?

— Наверное, пришли рановато и магазин еще не открыт.

— Слушай, а почему Ломонос остался? — удивился Эрик. — Он такой громила, что смог бы с десяток полицейских раскидать одной левой, да и охране не поздоровилось бы.

— Именно поэтому и не идет. Тут в паре кварталов орудует другая стая. Если они нас заметят, то могут решить поживиться за наш счет. Тогда все наши труды пропадут зря. А так, как ты верно заметил, Ломонос их раскидает одной левой.