— Передай ярлу Хальфдану, что я согласна, — сверкнула глазами Рогнеда. — Если все по моему выйдет, то уже к следующему месяцу у меня получится вырваться за пределы дворца. Но могут быть сложности с тем, чтобы мои следующие слова ушей Ярла Хальфдана достигли.

— Не будет сложностей, если ты, княгиня, советов наших послушаешься, — улыбнулась Злата. — Нас к тебе для смягчения нрава твоего послали. Так сделай вид, что смиряешься понемногу. Недолго притворством врагов своих тешить придется, да польза от того великая будет. А видя такое, навряд ли недруги твои против присутствия одной или двух из нас возражать станут. Вот тебе и средство для передачи весточки.

Особых преград тут Рогнеда не видела. Притворяться, конечно, будет противно, но ради такой цели можно и потерпеть. А иметь рядом с собой еще одного-двух людей, на которых можно в какой-то мере положиться — это пригодится. Особенно если они действительно смогут передать весточку. Использовать для этой цели Доброгу вроде бы и можно, но вот верить ему… нет, княгиня слишком хорошо успела узнать главу Тайной Стражи. Она понимала, что тот делает все лишь ради своей выгоды, способной меняться в тот или иной миг.

— Будь уверена, Злата, я буду казаться смягчающейся день ото дня.

— А я буду ожидать дня, когда все будет готово для побега, княгиня.

Улыбки, появившиеся на лицах обеих женщин, были порукой тому, что обе стороны договорились. Ну а мир вокруг стал еще более насыщен женским коварством, которое не всем дано понять и уж тем более предвидеть.

Декабрь (студень), 986 год. Переяславль

С того момента, как жрицы Лады передали княгине Рогнеде мое послание и привезли положительный ответ, время словно рвануло во весь опор. Дел не то чтобы стало больше. Просто появилось ощущение, что еще немного, и я могу оказаться в жестком цейтноте.

Навалилось все и сразу. Хлопоты с переговорами по желающим финансовой помощи мелким по силе и значимости ярлам; укрепление обороны Переяславля; периодически появляющиеся важные персоны вроде того же Ратмира Карнаухого… Переложить большую часть проблем на побратимов-помощников было нереально, тут требовалось мое личное участие.

Уставал адски. Весь ближний круг это понимал и, соответственно, делал все, чтобы хоть немного облегчить ситуацию. Отсутствие мелких хлопот, которые они брали на себя, небольшие приятные сюрпризы вроде редких книг, доставаемых неведомо где усилиями Гуннара и Магнуса. Чудеса в финансовой области, которые творил Олег, ухитряясь, согласно своему прозванию, любой камень заставить плакать если не золотыми, так хоть серебряными слезами. Особенно это проявлялось в реализации полученной с набега добычи.

Эйрик, выйдя, наконец, из запоя, со всей выкладкой и даже с некоторым ожесточением муштровал новых хирдманов, еще не до конца притершихся друг к другу и к нашим порядкам в целом. Пару раз пришлось его даже одергивать. Чтобы не перегибал. Подействовало, конечно, но его жажда действий меньше не стала. Он рвался в новую битву — на море иль на суше, его уже не волновало — желая среди крови и стали выбросить из головы случившееся.

Магнус тащил на себе переговоры со жрецами и храмовыми воинами, которые нам, я чуял, сильно понадобятся. Гуннар, с тем вообще ясно. Безопасность города. Разведка и контрразведка. Что же до Змейки…

Хлопот с ее воинами-тенями было мало, их время еще не пришло. Активных диверсионных операций мы сейчас не проводили, а значит оставалось лишь тренировать их, поддерживать и без того высокий уровень готовности. Зато, оценив со свое точки зрения — женской и воительницы-помощницы — ситуацию, взялась меня опекать. В тех самых двух своих ипостасях, что соединившись, выглядели мило и своеобразно.

Сочетание желания Роксаны попотчевать чем-то вкусненьким и отслеживание. Чтобы не пропускал тренировки с мечом и прочими видами оружия. Попытки перебороть себя и, к моему удовольствию, носить более приятные взору и открытые наряды и… ядовитейшие высказывания на тему девиц, которые подобное носят. Зато скучать со Змейкой мне точно не приходилось. Да и ее характер со всеми его особенностями был мне куда ближе большинства тех, которые я видел у здешних женщин. Потому и привязался, а потом и женился именно на этом обворожительном и ядовитом очаровании.

А еще, как только переговоры с важными персонами временно схлынули, обрушилась другая новость. Хорошая, спору нет, даже весьма мной ожидаемая, но очень уж… напрягающая ощущением увеличения загруженности.

Проще говоря, прибыли те купцы, у которых я заказывал нефть. Не из Византии, чтобы не вызывать подозрений, а с территорий современного мне Ирана, ныне царстве Газневидов. Привезли этой черной вонючей субстанции немало, но и заплатить за нее пришлось прилично, чего скрывать. И все же оно того стоило. Это сырье для экспериментов по созданию греческого огня. Того самого, столь много напакостившего тому же князю Игорю. Того самого секретного оружия ромейского флота. И, учитывая мои хоть минимальные, но все же познания в химии, недолго греческому огню оставаться тайной на Руси.

Вот и пришлось заняться прикладной химией. Я хорошо помнил, что для греческого огня важны были три составляющие: нефть, сера и негашеная известь. C последними двумя никаких проблем и раньше не возникало. Сера легко получалась при добыче меди из сульфидной медной руды. Да и греки с римлянами в научных трактатах описание получения серы оставляли. Правда использовать ее особенно нигде не использовали, разве что в алхимии, где особо сильно арабские мудрецы со своей ртутно-серной теорией отметились. Ну на не о том речь. В любом случае, сера имелась, а возобновить ее запасы тоже проблем не представляло.

Негашеная известь? Вообще смешно. Термическое разложение известняка, то есть воздействие на сей распространеннейший минерал высокой температурой. Можно получать в любых количествах и без малейших затрат.

Вот и получилось, что требовалась исключительно сырая нефть для начала активной работы. Чего я не знал, так это процентного соотношения составляющий. Тут уже без экспериментов не обойтись. Ими и следовало заняться. Ну а «средство доставки» греческого огня клиентам было известно.

Предтеча огнемета — сифонофор. В просторечии — обычнейший трубчатый насос, куда помещалась горючая смесь. Помещалась, после чего выталкивалась одним из двух вариантов: сжатым воздухом или мехами навроде кузнечных. Штука была проста в построении, хотя и массивна. Неудивительно, что его только на кораблях и устанавливали! Более мелкий вариант пригоден был исключительно для испытаний. Ну а вариант «о натюрель» был способен плеваться жидкостью на расстояние до трех десятков метров. Неплохой вариант для морских боев, особенно если нужно не взять корабль противника на абордаж, а спалить оный к едрене фене. Да и на тему обороны крепостей были у меня определенные задумки.

Бело было за малым — за боеприпасом. Помещение под лабораторные испытания было выделено. Подземные клети с полным отсутствием дерева и нулевым риском распространения пожаров, которые время от времени просто обязаны были возникнуть. Само собой, в эту часть подземелья никого, кроме самых доверенных лиц, пускать было запрещено. А вот Змейка все равно оказывалась рядом, невзирая на все предупреждения. Считала, что должна, если тут опасно, непременно разделять со мной риск. Воительница и этим все сказано! Переубедить было нереально, потому, во избежание крупной ссоры, приходилось мириться. Заодно и снижать рискованность экспериментов до минимума.