Кто из нормальных людей не согласен с мыслью, что война – величайшее бедствие? Кто обрадуется, узнав о гибели на фронте сына или друга? В чем же преступление?!

С этого момента основной темой романов Ремарка станет судьба эмигрантов. Наступит период, который можно условно назвать «эмигрантским периодом творчества».

Но пока у него не было сил работать…

Перед войной сплошным потоком двигались эмигранты из Германии.

Весной 1935 года случилось необыкновенное…

В кабинет Ремарка заглянула женщина, ухаживавшая за домом (писатель называл ее своей спасительницей).

– Эрих, к вам какой-то солидный человек. Говорит, по очень важному делу.

– Спасибо, Роза, но я никого не жду.

– Прогнать его?

– Нет… Некрасиво. А вдруг человек в беде? Позови его через пару минут. Мне осталось лишь закончить предложение…

Когда Ремарк вышел из кабинета в гостиную, ему навстречу из кресла поднялся господин в черном котелке, с короткой тростью в руке и с моноклем в правом глазу. Ремарк мгновенно отметил, что это не трость. Это офицерский стек – короткая жесткая плетка, которой щеголяли немецкие офицеры.

– Кернер, – коротко представился гость, резко склонил голову и по-военному прищелкнул каблуками вполне цивильных мягких ботинок.

– Что вам угодно, герр Кернер? – холодно спросил Ремарк, не пожимая протянутой незнакомцем руки.

Начальник гестапо Герман Геринг.

– Я госсекретарь рейхсминистра Германа Геринга.

– Что вы говорите? Как интересно, – иронично произнес Ремарк, всплеснув руками.

– Мы предлагаем вам вернуться на родину, герр Ремарк. Такие люди, как вы, нужны Германии.

Ремарк изумленно смотрел на этого… пингвина. Потом сощурился и произнес:

– Что же произошло? Подождите, я угадаю сам. Гитлер сделал обрезание и принял иудейскую веру? Мать Геринга оказалась правоверной еврейкой? Или Геббельса посадили в тюрьму за нацистские высказывания?

Кернер смешался.

– Как я понимаю, герр Ремарк, вы отвечаете отказом?

– А вы не такой дурак, каким выглядите. И если еще раз пошевелите извилинами, то наверняка догадаетесь, что вам нужно очень быстро отсюда убираться. Бегом – если не хотите получить по физиономии.

Через минуту писатель убедился в том, что чиновники Третьего рейха умеют очень неплохо бегать.

1937-й год начался для Ремарка с выхода английского варианта книги «Возвращение». А через полгода, 17 июня, состоялась премьера одноименного фильма, снятого американским режиссером Джеймсом Уэйлом. И книга, и ее экранизация не стали сенсацией, но были тепло приняты читателями и зрителями Америки.

В конце мая в швейцарском доме Ремарка неожиданно появилась Ютта, бледная и чем-то встревоженная.

– Эрих, – сказала она, – я бежала из Германии.

– И правильно сделала, моя девочка, – Ремарк обнял ее и поцеловал.

– Они потребовали, чтобы я публично отреклась от тебя. Я отказалась. И, кажется, наговорила лишнего. Во всяком случае, я здесь. И у меня совсем нет денег. Мои берлинские вклады конфискованы нацистами.

– Какая ерунда. Во-первых, ты здесь, и это главное. А во-вторых… кто сказал, что у тебя нет денег? А я на что?

– Бони, – проговорила Ютта и уткнулась в его грудь.

– Ерунда. Не горюй. Я все устрою…

Ремарк в Нью-Йорке.

29 июня 1937 года Эрих и Ютта вошли в афинское консульство Республики Панама. Их провели в кабинет консула. Тот поднялся навстречу из-за своего огромного стола и широко улыбнулся.

– Как наша просьба, господин консул?

– Разумеется, удовлетворена. Вы граждане Панамы, и дней через десять в визовом отделе можете получить свои паспорта… Но у меня один вопрос, господин Ремарк. Мне очень лестно, что такой человек, как вы, обратился за помощью к властям нашей республики. Это, поверьте, честь для нас. Но, как я понимаю, ваша цель США?

Ремарк улыбнулся и кивнул.

– Тогда у вас могут возникнуть проблемы. Вы же не муж и жена, не так ли?

– Спасибо вам за хлопоты, – ответила Ютта. – Мы муж и жена. В смысле – скоро снова ими станем.

Ремарк смотрел на нее с нескрываемым удивлением.

22 января 1938 года в городской управе швейцарского городка Сант-Мориц был зарегистрирован брак Ремарка и Ютты Цамбоны. Они снова стали мужем и женой.

1938 год выдался чрезвычайно напряженным и полным событий. Голландское издательство «Кверидо» выпустило, наконец, «Три товарища» на немецком языке. На родину Ремарка книга не попала, но во французских, голландских и швейцарских газетах о романе писали с нескрываемым восхищением.

9 апреля Ремарк начал новую книгу – роман «Возлюби ближнего своего». Это – первый роман писателя о судьбе эмигрантов.

20 мая состоялась премьера очередного фильма, поставленного по роману Ремарка «Три товарища», американского режиссера Фрэнка Борзейджа. И снова отличные отзывы прессы. И снова особое внимание публики к творчеству писателя.

Ремарк стал задумываться о переезде в Голливуд. У него были явные шансы обосноваться в Америке. Фильмы по его романам получались очень и очень неплохими, давали хорошие сборы. Да и книги расходились весьма немалыми тиражами – для европейской литературы, продаваемой в США…

4 июля Ремарку принесли свежую немецкую газету, одну из тех, что продавались в Швейцарии. На первой полосе огромная шапка – «Изменник Ремарк выдворен из Германского Рейха». Это означало, что писатель лишен немецкого гражданства. С этого момента его эмигрантский статус из де-факто превратился в де-юре. Мосты были сожжены.

С Марлен Дитрих.

19 ноября та же участь постигла и Ютту Цамбону. Без лишнего шума и объявления в газетах у нее отобрали немецкий паспорт…

Май 1938 года Ремарк, словно предчувствуя скорый отъезд за океан, провел в Париже. Он очень любил этот удивительный город. Целый месяц он бесцельно бродил по его улочкам. Часами стоял в Лувре перед великими полотнами старых мастеров. Заходил в уличные кафе, чтобы выпить кофе и рюмку коньяку…