— Почему бы не допить воду и не позволить мне попытаться изменить твое мнение? — предложил Тайлер.

— Не получится. Я не так доверчива, как некоторые обо мне думают.

— Как думает Кейт, — уточнил он.

— Я этого не сказала.

— И не надо. Ты младшая сестра. Кейт пыталась быть твоим боссом в море?

Кэролайн закатила глаза.

— Она и есть мой босс, где бы мы ни были.

— Но в лодке, в непосредственной близости друг к другу, не каждому удается стать главным, — настаивал на своем Тайлер.

— Главным был папа.

— Папа… — пробормотал он, отпивая глоток пива. — Я уже встречался с ним. Ваш отец едва держался на ногах.

— С ним такое случается. — Кэролайн взяла стакан, провела пальцем по краю. — Но он хороший человек и всегда старался для нас. И он совершил настоящий подвиг. Уже мало кто помнит об этом. Люди быстро забывают…

Тайлер поставил локти на стол, интуиция подсказывала ему, что он на правильном пути.

— Люди вспомнят и не забудут, если ты позволишь мне снова рассказать вашу историю. Я опишу не только прошлое, но и то, как вы живете сейчас. Ваш отец может вернуть свою былую славу и репутацию. Что в этом плохого?

Кэролайн медлила с ответом, и Тайлер ясно читал нерешительность в ее глазах.

— Эта история может сослужить хорошую службу тебе и всей семье, — настойчиво продолжал уговоры Тайлер.

Прежде чем она успела ответить, шумная мужская компания появилась в холле ресторана.

— Черт, — пробормотала Кэролайн, глядя мимо него на вновь прибывших. — Только этого мне не хватало.

Тайлер проследил за ее взглядом. Кэролайн смотрела на четверых мужчин, усевшихся за стол неподалеку от двери.

— Твои друзья?

— Киви, — коротко бросила она.

Тайлер вопросительно поднял бровь.

— Мы говорим о фруктах?

— Новозеландцы, — лаконично объяснила Кэролайн.

— Так мы не любим «киви»?

— Мой отец «оси». Значит, австралиец, на их сленге. Австралийцы и новозеландцы давно соперничают в океанских гонках, — пояснила она, еще больше напрягаясь, когда один из мужчин направился к их столику.

— Кэролайн, — пробасил он. — Тебя-то я и искал. Ты слышала, кто скоро приедет на остров?

— Какое мне дело? — сухо поинтересовалась Кэролайн.

— Может, оно и не твое, но, по крайней мере, твоего отца.

— Ты о чем?

— Команда «Мун Дансер» в последний момент подала заявку на участие в гонке. Она должна быть здесь к понедельнику.

Тайлер внимательно наблюдал за своей спутницей. От лица Кэролайн разом отхлынула кровь. «Мун Дансер» — так назвалась знаменитая лодка МакКенна. Она возвращается, видимо, с новым владельцем, и новая команда собирается участвовать в гонках. Тайлер не знал точно, чем так шокировала Кэролайн эта новость, но, похоже, девушка забеспокоилась.

— Не может быть, — выдохнула она.

— Но так оно и есть. Угадай, кто купил лодку? — Мужчина выдержал эффектную паузу. — Старина Кей Си Уэллс. Не терпится посмотреть на лицо Дункана, когда он узнает, что его заклятый враг прибывает в город на его лодке.

— Это его нисколько не тронет.

Мужчина зычно рассмеялся.

— Да уж, конечно. Ладно, еще увидимся.

— Он говорил о вашей лодке? — уточнил Тайлер, когда новозеландец отошел от их столика.

— Что? — Кэролайн посмотрела на него пустыми глазами.

— Ваша яхта. «Мун Дансер». Та, на который вы ходили в кругосветку.

— Да, это была наша лодка, — медленно ответила Кэролайн. — Не могу поверить, что Кей Си купил ее и набрался наглости, чтобы появиться на ней здесь. Мой отец сойдет с ума, когда увидит. Кейт тоже. И Эшли… — Кэролайн покачала головой. — Плохо, очень плохо.

— Почему?

— Слишком много воспоминаний. Я должна рассказать об этом отцу и сестрам. — Она приподнялась с места, но тут же снова опустилась на стул. — Я не хочу им говорить.

— Почему?

— Потому что это будет больно. У меня не хватит духа принести папе такую весть, — призналась Кэролайн.

Тайлер недоверчиво поднял бровь.

— Пирсинг — три колечка в ухе, татуировка на плече, кругосветка, и у тебе слабо снова испытать немного боли?

— Это не та боль… — Кэролайн нахмурилась, глядя на минеральную воду в стакане. — Мне надо выпить.

— Я сейчас закажу. — Тайлер поднял руку, подзывая официанта.

— Подождите, — поспешила остановить его Кэролайн.

Тайлер опустил руку и вопросительно посмотрел на нее.

— Не надо выпивки, надо бы поесть для начала. Интересно, когда наш столик будет готов?

— Сейчас уточню. — Тайлер приподнялся, но Кэролайн жестом остановила его.

— Я сама. Столик заказан на ваше имя?

— На мое.

Тайлер проводил ее глазами, отметил, что она сделала крюк по залу, обходя бар. А когда она оглянулась, он прочел отчаяние в ее взгляде.

«Неужели у Кэролайн проблемы с алкоголем? Она сказала, что не хочет спиртного, потом передумала. И официант, когда Кэролайн попросила принести ей минеральную воду, казалось, удивился. В общем-то, это могло ровно ничего не значить, но в ее поведении явно что-то не то», — подумал он.

Как репортер, Тайлер привык чутко улавливать детали и считывать информацию буквально «из воздуха», ведь самое главное скрыто — не в том, о чем говорит человек или что он делает, а в обратном — чего он не говорит и чего не делает.

«Грустный поучительный опыт отца-алкоголика у Кэролайн всегда перед глазами, так что, вполне вероятно, и у нее могут быть серьезные проблемы со спиртным. Стоит проверить это. Марк, несомненно, захочет об этом узнать. — Тайлер поднес стакан пива к губам. — Кажется, охота на семейство МакКенна предстоит захватывающая».

Удивившись позднему звонку, но все же открыв дверь, Кейт обнаружила на крыльце своего дома Кэролайн. В сгущавшихся сумерках море успокоилось, затянуло свою старинную колыбельную. Было почти девять вечера. Кейт уловила запах спиртного и тяжелых вечерних духов, но не подала вида, хоть немного необычно было видеть у себя младшую сестру. Вообще-то такого аншлага давно не было. Она не приглашала никого из семьи этим вечером, но неожиданно прибежала Эшли, а теперь на пороге с виноватым видом стояла Кэролайн. Пока Эшли заваривала на кухне чай, Дункан громко храпел в гостиной.

— Ты говорила с ним, так ведь? — сразу догадалась Кейт.

— Откуда мне было знать? Обыкновенный парень без таблички «Я репортер» на груди. Он даже не представился, — принялась защищаться Кэролайн, едва войдя в прихожую. — Где папа?