— «Ли Эдвардес» белый или золотой? — продемонстрировал осведомленность Мэнсон.

— Еще немного, мистер Коттальд, и я соглашусь продать вам свой дом… — улыбнулся Доре. Он расставил на столе бутылки, потом принес бокалы. — Вам как? Один к четырем?

— Да, я всегда пью именно такой… — кивнул агент Смышленый.

— Южные вкусы?

— Да, до последнего времени я жил в Виннисбруке.

В проеме двери появилась женщина. Она натянуто улыбнулась и подняла руку с тонким платочком. Однако Мэнсон среагировал быстрее — он упал со стула и успел выстрелить три раза. Две пули попали в женщину и одна — в мистера Доре…

Хозяин был еще жив и, тяжело дыша, безразлично смотрел на лейтенанта Мэнсона.

— Кто еще работает на «Би-Экс»?.. Кто из агентов работает на «Би-Экс»? — спросил Мэнсон, поднимая пистолет.

— Стреляй… Я все равно ничего не скажу… — ответил Доре, и Мэнсон добил его двумя выстрелами.

Следовало бы осмотреть дом, но у Смышленого совсем не было времени. Не исключено, что женщина вызвала помощь. Лейтенант перешагнул через ее стело, отметив, что оголившиеся ноги были очень красивы. Повинуясь какому-то внутреннему позыву, Мэнсон наклонился и одернул подол платья, тем самым придавая трупу более благочестивый вид.

«Хотя ей, наверное, уже все равно…» — подумал Мэнсон и, пройдя через весь дом, вышел на участок через черный ход.

Оглянувшись по сторонам, лейтенант прошел через сад и, дойдя до изгороди, легко перемахнул через нее и оказался на улице. Добравшись до перекрестка, он поймал такси и поехал по следующему адресу.

Невысокий человек, сорока с небольшим лет, внимательно посмотрел на лейтенанта и сказал:

— Конечно, мистер. Можно и на словах, но лучше, если вы пригоните свой драндулет прямо в мастерскую.

— Я бы пригнал, мастер Горовиц, но старушка «бернарди» совершенно не фурычит. А мне хотелось бы поучаствовать в гонках ветеранов…

Мастер задумался, а лейтенант Мэнсон внимательно изучал его лицо, пытаясь предугадать очередной предательский удар.

— Окей, мистер…

— Коттальд. Савва Коттальд… — представился Мэнсон.

— Окей, мистер Коттальд. Рассказывайте, что у вас за проблемы… Да вы присаживайтесь.

Мэнсон кивнул в знак благодарности и сел на замазанный машинным маслом стул.

— Во-первых, мастер Горовиц, хотелось бы сменить все диски, чтобы подошла новейшая резина…

— «Дункастер». «Блоу Боб»?..

— Да, что-то в этом роде, — кивнул Мэнсон. — Заменить подвески на что-нибудь вроде этих новинок от «Саския»…

— Не «Саския», а «Санския», — поправил мастер.

— Ну, наверное. Я не очень в этом понимаю.

— В каком состоянии корпус, мистер Коттальд?..

— Корпус в удовлетворительном состоянии. Отец хранил машину в гараже. Только покраска…

— Понятно, — кивнул Горовиц. Мимо проследовал древний «олдвазмобил». На его задний бампер налегали пятеро слесарей.

— Магнус, гоните его на яму. Сейчас я приду посмотрю… — распорядился Горовиц.

— Он мертвый, мастер… — отозвался Магнус.

— Это не тебе решать, мертвый или живой, — раздраженно ответил мастер Горовиц.

— Я отвлекаю вас? — спросил Мэнсон.

— Пока не очень, мистер Коттальд, — сказал Горовиц. — Вы отдаете себе отчет, во сколько обойдется ремонт вашей «бернарди»?

В ответ Мэнсон только пожал плечами.

— Примерно в двенадцать тысяч кредитов… Как вам такая сумма?

— Мне это подходит. Отец хотел, чтобы я прокатил его старушку на пробеге ветеранов…

Со стороны ямы послышался скрежет железа и ругательства.

— Одну минуту, мистер Коттальд… — Мастер Горовиц вскочил со своего места и помчался к ремонтной яме, в которую угодило колесо «олдвазмобила».

Мэнсон с интересом наблюдал, как мастер отдавал приказания слесарям и подмастерьям. Наконец колесо машины было извлечено из ямы, и механики приступили к осмотру.

Горовиц вернулся к Мэнсону и сказал:

— Пройдемте в мой офис, мистер Коттальд. Составим договор, и вы внесете аванс, а потом я вышлю по вашему адресу эвакуатор…

— Да, конечно, мастер, — согласился агент Смышленый и пошел следом за Горовцом.

Они прошли по винтовой лестнице и оказались в небольшом помещении, висевшем под самым потолком ангара наподобие скворечника.

— А вот сюда, мистер Коттальд, вставьте вашу кредитную карточку. Прошу меня простить, но мы обычно сразу проверяем кредитоспособность новых клиентов.

— Никаких обид, мастер, я понимаю, — сказал Мэнсон и, достав карточку, поместил ее в приемное отверстие. Почти в ту же секунду он ощутил на своем затылке прикосновение пистолетного ствола. — И на чем я засыпался? — поднимая руки, спросил лейтенант.

— У нас в городе есть только четыре «бернарди», и я их все знаю.

— А я думал, что мастерская для вас только прикрытие…

— Нет, парень, я на самом деле неплохо разбираюсь в машинах…

— Приятно слышать, мастер, — не опуская рук, проговорил Мэнсон. — Что будем делать дальше?

— Скорее всего, я тебя пристрелю.

— Хотите верьте, мастер, хотите нет, но я умру с чувством удовлетворения от того, что хоть один агент не провалился, не продался и не ведет двойную игру… А вообще у меня в куртке субволновой, по которому вы можете связаться с Кельвином.

— С полковником Кельвином?..

Давление пистолета на затылок Мэнсона ослабло.

— Да, с ним самым. Надеюсь, ты знаешь его голос?

— Голос можно смодулировать.

— Если у тебя есть ионная лампа, можешь просветить мою голову…

— Ты психоморф?

— Да…

— Ладно, — опустил пистолет Горовиц. — Теперь верю.

— С чего вдруг? — удивился Мэнсон.

— Мои данные были известны только психоморфу. Если бы пришел кто-то другой, я бы его шлепнул…

— Нам нужен еще хотя бы один человек.

— Если ты имеешь в виду булочника с Садовой улицы, то его взяли полгода назад. Взяли очень тихо, но я узнал.

— Как?..

— У меня был клиент — очень болтливый полицейский. Он всего-то стоял в оцеплении, но хотел выглядеть суперменом. Рассказал мне все, что знал и видел, причем несколько раз.

— Выходит, мы остались вдвоем, мастер Горовиц? — Зови меня Фрэнк…

— Хорошо, Фрэнк. А я Джеф Мэнсон.

Фрэнк обошел номер, придирчиво оглядел старые и брезгливо пощупал выцветшие занавески. — Тебе что-то не нравится? — спросил Мэнсон.