взглядом. Как убились.

Ядом страшным, посмеясь, напились.

Катимся в обнимку вместе мы.

От любви, от счастья, от чумы.

Отрекись. Очнись. Тебе не надо

Сладкого настоянного яда!

Если всё рассудим по уму,

Отпущу, прощу и всё пойму.

Только ты потом не возвращайся.

Только ты потом – себя кори.

И с другими, как со мной, общайся…

Спас у нас. На нашей на крови…

Свои пули сам ловлю

А меня тогда убили.

Я не выжил. Не дошёл.

За меня друзья там пили:

Зря в атаку, мол, пошёл.

Мог бы сзади отсидеться.

И других вперед послать.

Но куда теперь мне деться?

Да пошло оно всё в мать!

Я других не подставляю.

Если я люблю – люблю.

Я другим не доверяю.

Свои пули сам ловлю…

На столе лежит записка

На столе лежит записка:

Ты прости, что я зашла.

От тебя живу неблизко.

Просто случай, мимо шла.

Ты прости, что пыль стирала,

Села вдруг на наш диван…

Ты прости, что я не знала,

Что был ранен. Много ран?

Про одну я знаю точно.

Про горючую, до слёз.

Пуля шла в тебя заочно.

Мне казалось – не всерьёз…

А потом всё закрутилось.

А потом всё понеслось.

Снежным комом покатилось –

В ЗАГСе встретиться пришлось…

Мать тебя благословила.

А отец зовет «сынок».

Ты прости, я полюбила.

Да и он с ней жить не мог.

Вот такая чертовщина.

Вот такая чехарда.

Ты ж военный, ты ж мужчина!

А семья – не навсегда…

А мы с тобой в ночи столкнулись…

Бывают женщины – к разлуке,

Бывают женщины – к беде.

Бывает, ей протянешь руки,

В ответ: «Не вижу, а ты где?»

А мы с тобой в ночи столкнулись,

На ощупь встретились и… взрыв!

Как будто спали и проснулись.

Любовь нечаянно открыв…

Зонт на двоих

Не полюбив, расстанемся?

Да… Вроде, без потерь!

В своём кругу останемся.

Чужие мы теперь!

Нас размело, не встретило.

Не прогремел наш взрыв!

Прошла и не заметила,

Мир новый не открыв.

А дальше всё, как водится.

А дальше просто быт.

Там будни хороводятся.

И наш вопрос закрыт…

А может, мы задержимся?

Гроза! Холодный фронт.

Дождь переждём? Продержимся?

И на двоих твой зонт?..

Просто иногда пиши…

Я ни слева, я ни справа.

Сам с собою – не в ладу.

Поле, плащ-палатка… Травы…

Я опять к тебе приду…

Я опять тебя укрою.

Я опять тебя уйму.

Залюблю и успокою.

Не отдам. Да, никому!

Говоришь: – А я не рада…

Не ломай и не греши!

Плащ-палатки мне не надо!

Просто иногда пиши…

Всё у нас наперекос

Всё у нас наперекос.

Не пойму, свела судьбина.

Я – скала, а ты – равнина.

Я – дорога, ты – откос…

Возраст хлещет по щеке,

И тоска мне вяжет руки.

Хорошо, что не в разлуке –

Я увял бы вдалеке.

А закат горит огнём,

А рассвет и птицы будят.

Люди нас ведь не осудят,

Если руки мы сожмём…

Если руки мы сожмём,

Мир наступит на планете.

И родятся наши дети

В феврале… Мы подождём.

Ты уже давно во мне,

Как улыбка и грустинка…

Как на солнце паутинка.

Как свеча сквозь мрак в окне.

Стрелочник, конечно, гад!

Так бывает, так случается –

Сказка в море снов качается…

А рвануть бы снова в лето!

В поезде. И без билета…

Ручку на себя «стоп-крана»,

И к нему – без чемодана…

Веря, прошлое – забудется.

И мечта сегодня сбудется.

Только в жизни всё, как водится –

Стрелки на путях разводятся.

Стрелочник, конечно, гад!

Он во всём был виноват!

Не лгите женщинам, не лгите…

Не лгите женщинам, не лгите.

Ложь во спасенье – боли взрыв!

Не получилось – говорите,

Своей беды от них не скрыв.

И уходите, стиснув зубы,

Боль оставляя на потом.

Прощаясь, не целуйте в губы.

Забудьте улицу и дом.

Не надо боль делить на части,

Не надо отставлять предел.

По жизни счастье и несчастье

В слова связались – «я хотел…».

Мужчинам правду говорите.

И по щеке – ладонью влёт!

Его во всём всегда вините.

Он передюжит, не умрёт.

Мы все всегда в любви на взлёте,

Но падать каждому – своё…

Вы не любили? Не поймёте –

Шаг в пропасть, оттолкнув Её…

Значит, точно, долечу…

В самолёт! И пусть, как будет!

Как пилот я налетал…

Пусть нас Бог с судьбой рассудит.

Я бояться перестал.

Перестал я ушибаться.

Перестал я ревновать.

Перестал я ошибаться