27 апреля 1990 года

Вышел из палатки и увидел, что ночная пурга взломала лед. Мой лагерь оказался на небольшой льдине, плавающей среди каши из мелко битого льда. Вдали, на северо-востоке, куда мне надо идти, виднелась цепь высоких торосов. Но к ним не добраться. Остается только ждать, когда мороз скрепит битый лед. Но, судя по цвету неба, холодной погоды мне нескоро дождаться. После набежавшей пурги потеплело. Температура поднялась до минус 15, а чтобы лед сковало, требуется мороз не менее 25–30 градусов.

Поход по льдам

28 апреля 1990 года

Ожидания, что ночью все же похолодает, оказались напрасными. Ждать улучшения обстановки опасно. Льдину, на которой стоит моя палатка, уносит на запад, а оттуда будет еще сложнее выбираться к полюсу. Нет времени ждать благоприятной погоды. Надо попытаться перейти этот ледоход. По моим расчетам, ширина его не более 5–6 миль. Такая «дорога» займет целый день: придется переходить с одной льдины на другую там, где края их соприкасаются.

08:30. Сворачиваю лагерь. Попытаюсь форсировать битый лед.

21:00. Слава Господу Богу! С его помощью мне удалось добраться до крепкого льда. На это ушел весь день. По непрочному льду я перетаскивал нарты с одной льдины на другую. Иногда приходилось ползти на животе через узкие трещины с тонким, прогибающимся льдом — он выдерживал только мой вес. Рюкзак и нарты приходилось оставлять. Перебравшись на более крепкий лед, я при помощи веревки перетаскивал свои вещи. И так метр за метром. Но однажды я все-таки провалился по самую грудь в воду. Этот случай мог стать роковым, если бы вблизи не оказалось крепкого куска льда.

Наконец выбрался из ледяной каши на противоположный «берег» из крепкого льда. Быстро поставил палатку, с трудом снял с себя смерзшуюся одежду, разжег примус, забрался в спальник. Жду, когда закипит чай.

Господи, за что?

30 апреля 1990 года

К вечеру сошел я с гряды торосов и внезапно почувствовал под собой пустоту. Мои рукавицы наполнились снежной кашей, за которую невозможно держаться, ноги опустились под воду. Рюкзак на спине, словно надутый баллон, держал меня на плаву, да застрявшие в торосах нарты не давали пойти ко дну.

Из моей груди вырвался тихий, неузнаваемый мною голос: «Господи, за что? Неужели это конец?» А полюс был так близко!

Вода проникла через комбинезон и нательное белье, жгучим холодом охватила тело до самой груди. Я уцепился левой рукой за край льдины, а правой — за ремень, связывающий меня с нартами. И, чуя за спиной неминуемую гибель, изо всех сил вытянул свое тело на прочную льдину.

Дела Божьи

6 мая 1990 года

15:30. Я уже недалеко от Северного полюса. Ветер ужасный. Через каждые полтора часа выхожу откапывать палатку из-под снега. Уже двое суток пурга не утихает. За это время я много о чем передумал. Хорошо, что со мной «Новый Завет». Его перечитывать можно бесконечно.

Ветер развернулся на южный. Может, Бог смилостивится и ветер стихнет. Думаю об одном: если Богу угодно, чтобы я остался жив, то как я отображу в своих картинах пургу в Ледовитом океане?

У цели

9 мая 1990 года

Я на Северном полюсе. На протяжении всего пути я имел дело только с собой, все время созерцал себя, проверял, испытывал, копался в своем прошлом, а также мечтал о будущем. Люди, занятые мирскими делами, обычно разглядывают друг друга, копаются в чужой жизни, осуждают или стараются изменить жизнь близких людей и никогда не пытаются посмотреть на себя со стороны. А одиночное путешествие дало мне эту возможность.

И я ушел в плавание своей мечты, к которому готовился с детских лет. Что ждет меня впереди?

Федор Конюхов

Первое в истории России одиночное кругосветное плавание нон-стоп на яхте «Караана» (36 футов, рит яхты — Swanson)

Маршрут Сидней — Мыс Горн — Экватор — Сидней (Австралия)

Старт 28 октября 1990 года

Финиш 8 июня 1991 года

Время в пути — 224 дня

И я ушел в свою мечту

Я романтик, искатель приключений. Для меня находиться подолгу в море не составит труда, так как я его люблю почти как любимую женщину. Я хочу обойти земной шар три раза без захода в порты, но не стремлюсь ни к каким рекордам. Я хочу оказаться в океане один на один с ветрами и беспокойными волнами, разговаривать с птицами и животными, населяющими океаны, почувствовать вращение Земли и каждый день читать утреннюю и вечернюю молитвы, глядя на восходящее и заходящее солнце. Вот что тянет меня в это гигантское путешествие.

По неведомым мне причинам я родился не для легкой жизни, а для наслаждения ею через преодоление трудностей. Искру в меня заронило Азовское море, моя деревня Троицкое. Я с раннего детства мечтал стать путешественником. Родился в 1951 году, 12 декабря, под созвездием Стрельца. Уже этим было предсказано, что я стану путешественником, так как «стрельцы» — это авантюристы, художники, ученые. Мой род происходит от поморов Белого моря. Многие поколения моих прародителей были рыбаками. Но я появился на свет далеко от севера, на теплом берегу Азовского моря. Когда я в своей автобиографии указывал, что родился на берегу Азовского моря, то чиновники в недоумении спрашивали: как это так, ты что, появился на свет не в родильном доме?

Многие представляют, что человек выходит на свет Божий только в больнице, где запах камфары и всяких лекарств. Вот и получается, что младенец — беспомощный ангел — наполняет свои легкие этим смрадом. Меня же мама родила под шум прибоя, моя грудь сразу наполнилась чистым солоноватым воздухом. А мои чуть приоткрытые глаза увидели восходящее из морской пучины солнце.

Уже в десять лет я мечтал о кругосветном плавании под парусами. В годы учебы, утром, прежде чем отправиться в школу, делал пробежку в два километра вдоль моря, затем купался в нем в любую погоду и время года. Можете представить, каково мне было после такой утренней разминки сидеть в скучном классе и слушать поучения учителя.

В школе у меня было много друзей, они меня всегда признавали лидером. Была у меня кличка Капитан, но не за то, что я носил капитанскую фуражку с позеленевшим от времени и морской воды крабом (кокардой), а за то, что я всегда был верен своему стремлению быть первым в любой ситуации. Все годы учебы я только и твердил: как окончу школу, так и уйду в плавание вокруг мыса Горн[38]и мыса Доброй Надежды[39].