В диком порыве ярости сэр Томас схватил пытавшуюся увернуться и упирающуюся Элизабет за волосы и, протащив по полу, со всего размаху ударил ее лицом о край стола. Дернув снова дочь за волосы так, что голова ее запрокинулась назад, в припадке безумного гнева он проревел:

– Ты знаешь, что бывает с теми, кто посмел меня унизить?!

– Так убейте меня! – Кровь текла по ее лицу и падала каплями на белоснежную рубашку Макферсона. – Никто вам ведь не указ!

Элизабет с трудом сдерживала подступившие слезы.

– И могу вам признаться – я буду только рада умереть! Хотя такого, как вы, это, конечно, не удивит. Вы уже имели дело с моей матерью, которая была готова умереть, чтобы только не расставаться с вами. Но я, в отличие от нее, готова к смерти хоть сейчас, только бы избавиться от вашего общества!

Элизабет с ненавистью смотрела на отца. Она медленно провела ладонью по своей окровавленной щеке и, не сводя с него глаз, вытерла руку о его камзол.

– Все говорили, она покончила с собой. На самом деле ее кровь – на вас! Это вы виновны в ее смерти! Вы запачканы ее кровью на всю жизнь! Так что вперед, не медлите, убейте теперь меня! Это будет лишь еще один кирпичик на вашей дорожке в ад! Вы убийца! Проклятый убийца!

Внезапно очнувшись, сэр Томас оттолкнул от себя Элизабет. В голове пульсировала боль, он непроизвольно поднял руки и потер виски. Момент расставания с Катрин вдруг ярко встал перед его мысленным взором.

Она тогда остановила его у дверей. В руках у нее был его меч. Она просила убить ее. Сэр Томас Болейн знал, он всегда это знал – Катрин была единственной женщиной, которая действительно любила его. Тогда он со смехом забрал меч из ее дрожащих рук и уехал.

Минуло три года, и однажды служанка, зашедшая в ее комнату, нашла Катрин лежащей на своей кровати с перерезанными венами.

Элизабет стояла в шаге от него. Застаревшая боль, гнев на вопиющую несправедливость, допущенную по отношению к ее матери, по-прежнему наполняли ее сердце. И что были в сравнении с этим горящая от побоев щека и льющаяся по лицу кровь!

– Ну, доставайте же свой меч! – Она, чуть пошатнувшись, наклонилась, чтобы дотянуться до ножен. – Давайте же! Я умру с улыбкой на устах! Смерть предпочтительнее той участи, что вы мне уготовили!

– Убирайся вон! – прохрипел он, отталкивая ее от себя.

Элизабет на мгновение застыла, заметив, что кто-то вошел в шатер. Это были мадам Экстон и посланный за ней слуга-оруженосец. В следующую секунду девушка, не дав никому опомниться, молнией пронеслась мимо них, столкнув по дороге тетку на ящики, громоздившиеся перед дверью.

Прочь! Скорей прочь! Куда угодно, но подальше отсюда! Она помчалась, не разбирая дороги.

– Держи ее! – раздался позади визгливый крик. Элизабет узнала срывающийся голос мадам Экстон. – Скорей за ней, ты, осел!

Зажав рукой кровоточащую рану на лице, Элизабет бежала по проулку между рядами шатров. Позади были слышны голоса ее преследователей: визгливые звуки, что издавала мадам Экстон, чередовались с невнятными откликами оруженосца. Элизабет чувствовала, как сквозь пальцы, прижатые к щеке, сочится кровь, но продолжала бежать, ни на секунду не останавливаясь. Пересекая освещенный проход, она оглянулась назад и увидела, что парнишка нагоняет ее.

Они не должны ее схватить! Если за нее возьмется мадам Экстон, то, невзирая на все, что она сказала сегодня отцу, ее все же принудят стать любовницей короля. Она не может этого допустить! Маневрируя между шатрами, Элизабет постепенно двигалась в направлении французского лагеря.

Звук шагов оруженосца раздался совсем близко за ее спиной. Элизабет испытала панический ужас. Он почти догнал ее! Впереди, уже за следующим рядом шатров, виднелась небольшая роща деревьев, которая служила границей, отделявшей лагерь англичан от французов. Ей оставалось пробежать еще немного, и она сможет укрыться от своих преследователей. Элизабет вдруг почувствовала внезапную слабость, ей показалось, что у нее не осталось сил преодолеть это небольшое расстояние. Сзади она слышала хриплое дыхание настигавшего ее оруженосца.

Резко свернув несколько раз из стороны в сторону, Элизабет оказалась на одной из освещенных площадок. Здесь располагались два больших деревянных павильона, где днем шла оживленная торговля. Сейчас они пустовали. Ярко освещенные изнутри, они образовывали глубокую черную тень в узкой щели между почти примыкавшими друг к другу стенами.

Круто свернув в узкий и темный промежуток между ними, Элизабет затаилась там в надежде, что ее преследователь проскочит мимо. Сердце колотилось так, что, казалось, этот стук может ее выдать. Топот оруженосца раздался совсем рядом. Она напряглась как струна и постаралась не дышать. Он пробежал мимо! Вскоре звук его шагов затих в отдалении.

При неярком свете только что взошедшей на небосвод луны Элизабет крадучись пробиралась к заповедной рощице. И, только вступив в благословенную тень обступивших ее со всех сторон деревьев, она наконец смогла перевести дух и стала понемногу приходить в себя.

Сердце гулко колотилось в груди, ноги были как ватные. Но сильнее всего саднила и ныла рваная рана на лице – след от удара. Элизабет отняла руку от лица. Рана все еще кровоточила, щека горела. И это сделал ее собственный отец! Даже когда рана заживет, шрам останется на всю жизнь.

Элизабет взглянула вверх сквозь ветви деревьев на сияющую в небе луну. Рощица дала ей временное прикрытие, но что делать дальше? Перед ней стояла целая вереница проблем, требующих немедленного разрешения. Ей надо срочно скрыться куда-нибудь. Куда? И как? Все принадлежащие ей вещи остались в шатре у Мэри. Можно ли туда проникнуть? Элизабет не сомневалась в том, что мадам Экстон непременно будет искать ее там в самую первую очередь. Это очевидно. И что тогда? Вот если бы ей удалось тайно встретиться с Мэри наедине… Но для этого надо прежде передать ей весточку о себе. В голове Элизабет начала брезжить некая еще не до конца оформившаяся идея.

Мужские голоса, раздавшиеся внезапно совсем неподалеку от того места, где она скрывалась, заставили Элизабет отступить в густую тень кустарника. Первым ее порывом было желание бежать поскорее из приютившей ее рощицы, но тут один голос показался ей знакомым. Прячась в тени деревьев, она попыталась рассмотреть спорящих мужчин.

Ей удалось заметить, как совсем неподалеку мигнул огонек прикрытого плащом фонаря. Приглядевшись, Элизабет сумела различить два силуэта. Кроме того, в слабом свете фонаря она разглядела, где находится. Она стояла в кустах прямо на границе небольшой лесной прогалины, где и спорили сейчас двое мужчин. Один был значительно выше другого.

– С какой это стати вы учиняете мне настоящий допрос? – прорычал Питер Гарнеш. – В конце концов, вы пользовались моей информацией все эти годы!

– Тогда почему бы вам и не сообщить мне все, что вам известно? – резко оборвал его собеседник. – Вам не удастся теперь спрятаться в кусты и начать утаивать от нас сведения. Нам известно, что ваш король встретился с послами Карла. Нам нужны подробности.