Из ванной мы вышли как раз к нашему с Туве торжественному появлению уже в качестве мужа и жены. Когда мы ступили в залу, Гаррет представил нас всем как принца Туве и принцессу Венди Кронер. Все захлопали.

Непонятно, как это можно было сделать так быстро, но бальная зала совершенно преобразилась. Будь я девушкой, мечтающей о сказочной свадьбе, я бы воображала ее именно такой. Унесли большие канделябры, которые стояли на церемонии, и сейчас зала сияла бесчисленными фонариками, переливавшимися повсюду. На столах горели свечи. Вся зала пахла лилиями, хотя цветов было море, и самых разных.

Мы с Туве станцевали первый танец под песню Этты Джеймс «Наконец». Выбор музыки я великодушно доверила Туве, а он фанат Этты Джеймс. Танцевали мы хорошо – благодаря бесчисленным урокам Виллы, заставлявшей нас оттачивать движения до совершенства. Разве что не кружились по всей зале, как в кино и волшебных сказках.

Когда танец кончился, оркестр заиграл что-то из Баха. С каким удовольствием я бы протанцевала с Туве весь праздник! Но после первого танца на танцпол вышли все желающие. И я должна была танцевать с каждым, кто меня пригласит.

Гаррет был первым моим кавалером, а Туве танцевал с Авророй. Моя мать вряд ли смогла бы пройтись с ним в танце, но она все еще не покинула праздник. Неужели Элора собралась выдержать все до конца? После слов Орена она наверняка захочет доказать свою силу, даже если это только сила духа.

Я танцевала, и танцевала, и танцевала. В какой-то момент меня перехватила Вилла, и мы отплясывали на пару. Вилла рассмешила меня, и мне вдруг стало удивительно хорошо. Только ужасно ныли плечи, будто все напряжение этого дня сковало их.

Кружась с очередным маркисом, я отыскала глазами Мэтта. Вместе с Ризом, Рианнон и Дунканом он сидел за столом в самом углу. Хотелось сбежать с танцпола к ним хотя бы на минутку, но, если я прерву свой танцевальный марафон, этикет предписывал сесть за стол и пообщаться с гостями. А это еще утомительнее танцев.

Удивительно, сколько народу использовало свадебный бал как шанс поговорить со мной о каком-нибудь законе, который им приспичило принять, попросить ту или иную подменную семью для своего чада или просто пожаловаться на налоги. Нет, я понимаю – вся моя жизнь пропитана политикой, но как хорошо было бы просто потанцевать, будто я обычная девушка.

Канцлер, конечно, тоже не отказался от возможности потанцевать со мной, я старалась держаться от него на расстоянии вытянутой руки, а он так же упорно старался прижаться ко мне своим пузом. Ладони у него были липкие, и на спине у меня, наверное, остался отпечаток.

– Вы сегодня чудесно, чудесно выглядите, – блеял он, пожирая меня масляными глазками. От его похотливого взгляда у меня мурашки по коже так и ползали.

– Спасибо. – Я еле заставила себя улыбнуться.

– И все же осмелюсь просить вас рассмотреть мое предложение. – Канцлер облизал мокрые губы. – Помните? Последний раз, когда мы танцевали вместе, я предложил, чтоб мы с вами…

– Извините, – откуда-то сбоку вынырнул Туве, – я хотел бы потанцевать с женой, если не возражаете.

– Да-да, пожалуйста. – Канцлер даже не потрудился скрыть досаду, ясно читавшуюся на его багровом лице.

– Спасибо! – сказала я.

– Никогда, никогда больше с ним не танцуй, – сказал Туве сердито. – Венди, я прошу тебя. Держись от него как можно дальше.

– С удовольствием, – пообещала я. – А почему?

– Это ужасный тип. – Туве поморщился и оглянулся на канцлера, который запихивал в рот очередной кусок свадебного торта. – Таких мерзких развратных мыслей я еще не слышал ни у кого. И они становятся намного громче, когда он приближается к тебе. Хочет сделать с тобой такое…

Он даже поежился.

– Ух ты. Но как ты узнал? Я думала, ты не можешь читать мысли.

– Не могу. Слышу только тогда, когда строят планы. Канцлер, как разгорячится, начинает планировать. Я сегодня все утро двигал разные предметы туда-сюда, чтобы успокоить дар и голова не треснула на балу. Всех остальных едва слышу, но его – громко и отчетливо.

– Неужели до такой степени… – Мне стало противно от того, что канцлер прикасался ко мне.

– Да. Как только выпадет шанс, нужно немедленно снять его с должности. А еще лучше выслать из Фьонинга. Я не хочу, чтобы среди граждан ходили такие чудовища.

– Обязательно. У меня на днях мелькнула мысль, как избавиться от него.

– Отлично, – улыбнулся Туве. – Мы с тобой уже работаем вместе!

По толпе гостей пробежала волна изумленных и негодующих восклицаний, и я обернулась посмотреть, что произошло. Виновник возмущения преспокойно лавировал между столиками, будто не замечая обращенных на него взглядов.

Локи рискнул покинуть свою комнату. После того как я даровала ему амнистию, он получил свободу. Но на свадьбу я его не приглашала.

Продолжая танцевать с Туве, я следила за Локи. Вот остановился возле стола с закусками, не отрывая от меня пристального взгляда, точно зверь, наблюдающий за добычей. Взял бокал шампанского, пригубил…

К нам подошел какой-то маркис и попросил позволения пригласить меня на танец. Я едва заметила смену партнеров. Во взгляде Локи было нечто такое, что заставляло меня смотреть на него. А оркестр играл уже что-то современное. Должно быть, Вилла все-таки ухитрилась подсунуть музыкантам свои ноты. Накануне она заявила, что весь вечер под классику – это невыносимая скукота.

Постепенно гости успокоились и забыли про Локи. А он, допив шампанское, аккуратно поставил бокал и двинулся к танцполу. Перед ним расступались – то ли от страха, то ли из уважения. Одет он был в черное. Не знаю, где он раздобыл одежду, но выглядел он очень элегантно.

– Вы позволите пригласить ее высочество? – спросил Локи у моего партнера, но глаза его так и впились в меня.

– Э-ээ, не знаю, удобно ли… – пробормотал маркис.

– Все в порядке. – Я отстранилась от него.

Маркис нерешительно отступил, и Локи чопорно поклонился. Его ладонь легла мне на спину, и по позвоночнику пробежала дрожь, но я, не выказав волнения, спокойно положила руку ему на плечо.

– Тебя никто не приглашал.

Он ухмыльнулся:

– Так вышвырни меня.

– И вышвырну.

Я надменно вскинула голову, и ухмылка стала шире.

– Вы тут без меня помрете со скуки!

– Ты ничего не слышал о свадебной церемонии? Орен приходил пожелать мне счастья.

– Один гвардеец что-то такое болтал. – Золотистые глаза Локи стали серьезными. – Мол, ты хорошо справилась, постояла за себя.

Я пожала плечами:

– А что мне оставалось? Кстати, он тебя ищет.

– Орен?

Я кивнула.

– И ты выдашь меня ему?