"И всё-таки в словах Мая есть доля истины…"

"Нет там никакой истины. Да, мы могли бы оснастить их подходящим оружием, чтобы носители Подлинно Высокого Разума могли защитить себя. Но это мгновенно поставит их на один уровень с исходными дикарями"

"Тепличные условия разнеживают, Илу. Рано или поздно им придётся вступить в контакт"

"Зрелой цивилизации дикари не опасны. Мы же не воюем с аборигенами недозрелых планет"

"Даже так? Потрясена размахом твоих замыслов"

"А ты намерена задержаться здесь на пару тысячелетий, пока всё наладится? Мы Сеятели, Элентари. Мы приходим и уходим… а всё остальное аборигены должны сделать сами. Наша задача — предоставить разуму возможность. И только"

"С тобой невозможно спорить, Илу. Спасибо, что напомнил мне наш Устав"

Бесплотный смех.

"Ладно, Эли, не злись. Давай уже работать. Да, как насчёт источников пропитания?"

"С пищевой базой полный порядок. Тем более они всеядны"

"М-м… Понимаешь, какое дело. Я хочу исключить из их рациона мясо млекопитающих. Питание братьями своими меньшими деморализует и влечёт серьёзные отдалённые последствия. Для травоядных убийство эксцесс, для хищников — норма жизни и повседневная рутина. Уровень жестокости в обществе хищников при прочих равных гораздо выше"

"Илу, ты здоров? То устав мне зачитываешь, то учебник"

Снова шелестящий смех.

"Ладно, ладно. Больше вопросов нет?"

"Пока нет. А как будут, рискну нарушить твои высочайшие размышления, о Великий и Мудрый"

"Хорошо. Работай, курсант Элентари"

"Будет сделано, о Великий Наставник!"

…

Белый камень возник, как всегда, неожиданно. Вот только что не было ничего на полянке, но стоило моргнуть — и он уже тут. Толстая белая плита, гладкая, как поверхность воды, и даже блестящая, как будто мокрая. А на ощупь… нет там ничего "на ощупь".

Э-Уа шагнула в кажущуюся несокрушимо твёрдой плиту Белого камня, как в струи водопада. Р-раз! И вместо полянки в волшебном лесу совершенно другой пейзаж. Огромная пещера, стены которой похожи на громадные пчелиные соты. Это место было самым главным, как уже успела уяснить себе Э-Уа. Сюда можно было попасть из любого другого места, и отсюда можно было попасть в любое место в пределах Колдовского Мира. Главную Пещеру девочка всегда старалась пересечь только что не бегом, так веяло от этих гигантских сот невероятной скрытой мощью.

Вот и сегодня Э-Уа торопливо прошлёпала по гладкому полу, подошла вплотную к стене, сосредоточилась… Она давно поняла, как пользоваться волшебной силой Главной Пещеры. Нужно просто ясно и отчётливо представить себе то место, куда хочешь попасть. Потом шагнуть в стену…

Девочка вдруг остолбенела от неожиданной догадки. А что, если просто представить людей?!

Войдя в оранжевую стену, как в воду, в следующий миг Э-Уа очутилась в Непонятной Пещере. Пожалуй, вот это место и есть самое колдовское. Постой… что это?!

Восемь прозрачных колонн, наполненных слабым розовым сиянием, стояли в громадном полутёмном зале, и в этом розовом свете плавали ЛЮДИ.

Осторожно, неслышно ступая, Э-Уа подошла почти вплотную к одной из колонн. Девочка, чуть помладше самой Э-Уа, висела в воздухе, раскинув руки и ноги, удерживаемые полупрозрачными щупальцами невиданной медузы. Глаза девочки были закрыты, однако грудь медленно и равномерно приподнималась и опускалась: пленница медузы была явно жива. Э-Уа, напротив, перестала дышать — до того ослепительно прекрасной была незнакомка.

Не удержавшись, Э-Уа протянула руку, и пальцы вошли в колдовской розовый свет, ощутив лишь слабое сопротивление и пощипывание. Ещё миг, и пальцы коснулись гладкой нежной кожи, тёплой, живой…

— Кто разрешил тебе лезть в ниду, Э-Уа?! — грозный окрик буквально отбросил дикарку от светящейся колонны. Бог Майар стоял сзади, и никогда ещё Э-Уа не видела его столь разгневанным. — Как ты вообще попала сюда?!

— Я ничего не сделала… — девочка сжалась, втянула голову в плечи… — Я просто хотела… хотела увидеть других людей…

…

— Сильней, сильней тяни ногу! Так… В колене согни. Ещё!

Э-Уа старалась на совесть, выполняя трудные упражнения. Девочка висела в воздухе, ни на что не опираясь, но колдовская сила мягко удерживала её, не позволяя упасть. Волосы были увязаны в тугой узел на затылке, чтобы не мешать, зелёное же сияние делало её совершенно прозрачной. Как медузу…

— … Хорошо. Теперь бег.

Колдовская сила опустила девочку на твёрдый пол. Который, впрочем, тут же перестал быть твёрдым, потёк под ноги, и чтобы удержаться на месте, пришлось бежать. Вначале медленно, потом быстрее, потом совсем быстро…

— Хорошо, хорошо!

Майар разглядывал бегущую дикарку, наблюдая работу мускулов. За время пребывания здесь аборигенка отъелась, прибавила в росте, тело налилось силой, острые соски на глазах превращались в округлые упругие полушария, да и бёдра заметно раздались… Да, во многом бег двуногих сходен — вон, недаром так круглятся сильные ягодичные мышцы. Однако стопа у этих аборигенов носит явные рудименты четверорукости. Это не бег, это слёзы. Очевидно, их предки не так уж давно резвились в ветвях. Вот у валаров стопа представляет собой единую мощную кость, и ногтевые пластины давным-давно превратились в копыта, которым не страшен длительный бег по твёрдому грунту…

— Всё, всё, достаточно!

Пол резко замедлил течение, и подопытная перешла на шаг. В воздухе возникло увеличенное изображение сердца и лёгких, поползли значки, указывающие параметры кровообращения и газообмена…

— Май, взгляни!

Элентари, вынырнувшая откуда-то сбоку, протягивала на ладони округлый фрукт, отливающий розовым глянцем.

— О! Уже?

Пол под ногами Э-Уа остановился, и она тоже встала, окончательно переводя дух после быстрого бега.

— Варда до сих пор пребывает в сомнении, кстати, — Майар рассматривал "плод мудрости", держа двумя пальцами. — Однако рискнём… Интересно, кто первый назвал сей продукт высокой биоинженерии "плодом мудрости"?

— Я не помню, — пожала плечами валарка.

И только тут Майар обратил внимание на девочку-аборигенку, тихо стоявшую на меддиагностере.

— Всё, Э-Уа, спасибо, ты свободна.

…

Струя с журчанием буравила крупный песок на дорожке, взбивая пену в образовавшемся под напором жидкости маленьком кратере и выбрасывая крупные песчинки вместе с брызгами. Когда поток иссяк, охотник встряхнул конец, избавляясь от последней капли и присел, разглядывая влажную воронку. Некоторое время ничего не происходило, только пузырьки пены, оставшиеся на мокром песке, лопались один за другим. Ад-Амм смотрел на песок долго, до рези в глазах, и наконец, не выдержав, сморгнул. Этого оказалось достаточно — ямка в песке исчезла, и потёки вокруг неё тоже. Охотник даже головой потряс. Уже который раз он проводил этот опыт, и всегда он заканчивался одинаково.