– Он и к вам заходит?

Последовало сухое, категорическое «нет».

– У него расстроенный вид. Он неважно выглядит.

– Мало ли людей неважно выглядят. Нельзя же им всем помочь.

Уж не на Мегрэ ли он намекал? Голосом настолько тихим, что его почти заглушал звон посуды, доносившийся из кухни, Помель продолжал:

– Если бы все люди говорили правду… У Мегрэ было такое ощущение, что всего лишь шаг отделяет его от очень важных открытий, но сделать этот шаг он, увы, не сможет, если ему не поможет хозяин ресторана, этот толстяк, насквозь пропитанный кальвадосом. Неужели все потеряно и ему не завоевать доверия Помеля? Вероятно, он зря сказал, что не имеет к графу никакого отношения.

Все это утро, казалось Мегрэ, его преследуют одни лишь неудачи.

– Я сотрудник частного сыскного агентства, – сообщил он на всякий случай.

– Вот оно что!

Что он еще мог сказать, если его начальник рекомендовал ему ни в коем случае не вмешивать в это дело полицию!..

На эту ложь он пошел, чтобы узнать правду. Он дорого бы дал сейчас за то, чтоб быть на двадцать лет старше и обладать таким весом и такими плечами, как его собеседник.

– Я был уверен, что ничего не случится!

– Однако случилось.

– Так вы думаете, она не вернется?

Мегрэ то и дело попадал почти в цель, ибо Помель, предпочитая отмалчиваться, только двусмысленно пожимал плечами. Тогда Мегрэ решил взяться за дело с другой стороны.

– Теперь угощаю я, – заявил он, показывая на глиняные кувшины.

Неужели хозяин откажется выпить с ним? Но тот только еще раз пожал плечами и буркнул:

– В такое время хорошо бы раскупорить новую бутылку.

И отправился за бутылкой в погреб. Мегрэ чувствовал, что не слишком твердо стоит на ногах после десятка рюмок кальвадоса, но зато Помель шел как ни в чем не бывало, его даже не смущала лестница без перил, напоминавшая стремянку.

– Видите ли, молодой человек, чтобы лгать, надо быть стреляным воробьем.

– Вы думаете, я… Хозяин уже наполнял рюмки.

– Кто это поручит частному сыскному агентству такое дело? Не граф же, как вы понимаете! И, уж конечно, не все эти Жандро, не отец и не сын! А что касается господина Юберта… – Какого Юберта?

– Вот видите! Вы даже не знаете всех членов семьи.

– Разве есть еще один сын?

– Сколько домов на этой улице?

– Не знаю… Сорок? Пятьдесят?..

– Так вот, ступайте посчитайте… А потом стучите в каждую дверь. Может быть, найдете такого, кто вам даст подробные сведения. Что до меня – прошу прощения. За дверь я вас не выставляю. Можете оставаться здесь сколько угодно. Только вы уж меня извините, в это время дня я всегда отдыхаю, что бы там ни стряслось… За прилавком стоял стул с соломенным сиденьем. Помель уселся на него, повернувшись спиной к окну, скрестил руки на животе, закрыл глаза и мгновенно погрузился в сон.

Не ожидая, по-видимому, больше никаких посетителей, жена его с тряпкой в одной руке и с тарелкой в другой высунула голову из двери кухни и, удостоверившись, что все спокойно, возвратилась к своей посуде, не удостоив и взглядом Мегрэ, сконфуженно сидевшего у окна.

Минар договорился с Мегрэ, что, вернувшись из Конфляна, он даст знать о новостях запиской, которую оставит у Мегрэ дома, на бульваре Ришар-Ленуар.

– Но это вам совсем не по пути! – запротестовал было Мегрэ.

И в ответ раздалось привычное:

– Какое это имеет значение!

Провожая Минара, Мегрэ, не желая расхолаживать его, осторожно спросил:

– Под каким видом вы явитесь туда? И что вы собираетесь говорить?

– Уж я что-нибудь придумаю. Не беспокойтесь.

Только теперь, после изнурительного дня, возвращаясь к себе по залитым огнями Большим Бульварам, Мегрэ сообразил, как сложна была миссия музыканта.

Однако после минутной слабости, овладевшей им в «Старом кальвадосе» – то ли присутствие хозяина угнетало его, то ли он просто хватил лишнего, – Мегрэ вновь приободрился. Откуда что взялось, он и сам не понимал, но вдруг у него появилась вера в себя. Ничего, сегодняшняя осечка сослужит ему еще добрую службу, и со временем о нем заговорят-таки на Набережной Орфевр.

Он почувствовал, как приятное тепло разлилось по всему телу. Больше того, в походке, во взглядах, которыми он обменивался с прохожими, в том, как он смотрел на проезжающие трамваи и фиакры, чувствовалась неведомая ему доселе уверенность.

Совсем еще недавно, сидя у окна ресторанчика на улице Шапталь, он испытывал чувство глубокой обиды на своего комиссара за то, что тот впутал его в это дело. Мегрэ уж склонен был думать, что Ле Брэ сознательно сыграл с ним злую шутку!

Разве одному человеку под силу взять такую крепость, как особняк Бальтазаров? И разве так работают они, «великие» из группы шефа? В их распоряжении все необходимое, всякие досье и картотеки, сотрудники, осведомители. Если им нужно выследить десять человек, они не задумываясь посылают по следу десять сыщиков.

Но сейчас Мегрэ был вполне доволен тем, что он сам себе хозяин и может один обследовать все закоулки.

Он еще и не подозревал, что этот метод станет со временем его любимым методом, что, когда он займет место шефа специальной оперативной группы, ему не раз придется сливаться с толпой, следовать за подозреваемым по улицам, ждать часами в бистро… Прежде чем покинуть «Старый кальвадос», где папаша Помель теперь проявлял к нему величайшее пренебрежение, он дважды позвонил по телефону. Вначале он набрал номер Управления городским транспортом, так как фиакр, в который села Лиз Жандро, имел знак этой компании. Ему пришлось долго ждать у аппарата.

– Номер сорок восемь, – ответили ему, – это из депо Ля Виллетт. Извозчика зовут Эжен Корни. Он выехал сегодня в двенадцать дня. Вряд ли он вернется в депо раньше полуночи.

– Не подскажете ли вы мне, где бы я мог еще сегодня разыскать его?

– Обычно он стоит на площади Сент-Огюстен, но это зависит, конечно, от того, сколько у него сегодня будет седоков. Недалеко от площади есть ресторанчик, который называется «Рандеву дю Массив Сантраль». Обычно, если время ему позволяет, он заходит туда перекусить.

Второй звонок был в автомобильное управление префектуры. Поиски номера машины в справочниках заняли бы слишком много времени. Мегрэ сказал, что он звонит из комиссариата. Ему предложили позвонить еще раз.

– Я предпочитаю подождать у телефона.

Наконец ему сообщили фамилию и адрес: маркиз де Базанкур, проспект Габриеля, дом 3.