— Это твой отец? — загробным голосом спросила она.

Том удивленно посмотрел на нее. Увидев выражение ее лица, он взглянул на своего отца, потом снова перевел взгляд на Полли. Внезапно он все понял.

— Это твой босс? — Он широко улыбнулся, и Полли заметила, как он похож на отца. — Не беспокойся, я ничего ему не расскажу! Привет, папа!

Эд Меррик поднял руку, приветствуя сына, после чего взглянул на Полли. Она вымазалась в грязи, но у нее блестели глаза и она была полна энергии. Рядом с ней даже Том выглядел энергичным.

— Вы оба промокли! — Он улыбался, глядя то на Тома, то на нее.

— Да, а по чьей вине? — резко спросила Полли.

— Не надо говорить, что ты не получила удовольствия, Полли. Грейс утверждает, что вы с Томом работали вовсю. Вы сделали в два раза больше, чем остальные!

— Мне и в голову не пришло, что это было соревнование, — сказал Том. Его отец широко улыбнулся.

— Могу поспорить, что для Полли это было соревнование! Я прав?

Она задрала подбородок. Ей не нравилось, когда он над ней смеялся, но она была слишком прямолинейной, чтобы ответить «нет».

— Может быть, с пантерой тебе было бы легче, — призналась она Тому.

— С тобой было первоклассно, — пробормотал Том.

Эд задумчиво посмотрел на сына.

— Полли также работает в «Белл Браунинг». — Они повернулись и направились к выходу. — Ее мама живет по соседству с нами. С ее стороны было очень любезно принести нам ту бутылку вина, которую я не стал на тебя тратить. В тот вечер, когда мы переехали, помнишь?

— Я помню, — несколько мрачно ответил Том. — Он даже не разрешил нам его попробовать, — пожаловался он Полли. — Сказал, что для нас оно слишком хорошее.

— В следующий раз я принесу бутылку дешевого вина, — со смехом сказала она, и Том явно обрадовался.

— Ты придешь еще раз?

— О, нет… я только имела в виду… Я пошутила, — попыталась она объяснить.

— А я надеюсь, что ты придешь еще раз, — сказал Эд. — Почему бы тебе не прийти к нам на ужин? Как ты думаешь, Том?

— Отлично.

Именно этого и боялась Полли. После ее глупого замечания и реакции Тома Эд почувствовал, что ему ничего не остается, как пригласить ее в гости. Но если бы он хотел, чтобы она пришла к ним на ужин, он мог пригласить ее и раньше…

— Нет, в самом деле! Когда я сказала «в следующий раз», я и не собиралась напрашиваться в гости!

— Все равно приходи! — Эд улыбнулся ей так, что у нее захватило дух. — Детям со мной скучно…

— Да! — вмешался Том.

— А мне хотелось бы оказаться в обществе взрослого человека. Поэтому мы все были бы рады, если бы ты пришла. — Эд сделал вид, будто дает сыну подзатыльник.

Полли колебалась. Что она могла сказать?

— Это было бы замечательно.

— Как насчет сегодняшнего вечера?

— Сегодняшнего вечера?!

— Ведь по четвергам ты приезжаешь в гости к маме?

— Ну да… — Откуда он это знает?

— За тобой наблюдали. — Эд широко улыбнулся, отвечая на вопрос, который она не задала вслух. — Лорен часто лентяйничает у себя в комнате. Оттуда видно подъездные аллеи. Поэтому она рассказывает нам, когда ты приезжаешь. Сейчас у нас мало развлечений, и эти визиты — самые увлекательные события в нашей жизни!

Его серые глаза весело блестели.

Полли рассмеялась.

— Я рада, что моя жизнь кому-то кажется увлекательной.

— Приходи к нам на ужин. Ничего затейливого не будет.

— Еще бы! — Том фыркнул. — Папа никогда не готовит ничего затейливого.

Нет, Эд не стал бы готовить что-нибудь затейливое, согласилась Полли, глядя на него из-под густых ресниц. Он бы действовал, как обычно, — умело, спокойно, прямо.

Интересно, если бы он занимался любовью, то вел бы себя точно так же?

Эта мысль застала ее врасплох. Нет, занимаясь любовью, Эд вел бы себя иначе. Достаточно было посмотреть на эти губы и эти руки, чтобы понять: он был бы неторопливым, уверенным в себе, чувственным и…

И этого вполне достаточно!

Полли пришла в ужас от самой себя. О чем она только думает?

Она растянула губы в улыбке.

— Что же он готовит? — спросила она у Тома.

— Сосиски и пюре. Макароны. Жареную курицу. Спагетти болоньез.

— Эй, я умею готовить не только это, — мягко возразил Эд. — На днях я приготовил жаркое в горшочке.

— Оно было слишком жирным. Больше его не готовь.

Полли удержалась от улыбки.

— Я люблю спагетти болоньез.

— Ты бы их не так любила, если бы должна была есть два раза в неделю, — пробормотал Том, но Эд не обратил на него внимания.

— Отлично, будут спагетти болоньез, и я найду бутылку вина, которая могла бы соперничать с той, которую ты принесла в прошлый раз.

— Ну… — сказала Полли, слабея. Ведь это же не свидание! — В таком случае я, конечно, приду. Только сначала я должна накормить маму, но к восьми часам освобожусь.

— Замечательно! — Эд снова улыбнулся. Они подошли к хижине, где Грейс собирала вилы и перчатки. — Тогда и увидимся.

Вернувшись домой, Полли прежде всего приняла горячую ванну. Именно об этом она и мечтала, убирая мусор, если, конечно, не считать бокала шампанского. Но она не хотела пить перед поездкой в гости.

И к тому же она не нуждалась в шампанском. Поли и так уже чувствовала себя, словно выпила две кварты и оно играло в ее венах и кипело в сердце. Ее до нелепости волновала перспектива простого ужина.

Не будь такой глупой, сурово сказала себе Полли. Но она распахнула дверцы гардероба и, нахмурясь, принялась рассматривать его содержимое. Что же надеть, если босс пригласил тебя отведать спагетти болоньез?

Сегодня у Хелен Джеймс было капризное настроение. Она попробовала рыбу, которую купила Полли, и отодвинула тарелку.

— Я съем ее завтра на ленч.

Но на следующий день рыба может испортиться! Полли встревоженно посмотрела на мать.

— Ты плохо себя чувствуешь?

— Я прекрасно себя чувствую, — огрызнулась Хелен. — Я не голодна.

Полли вздохнула, потом выдвинула стул и уселась напротив матери.

— Мама, может быть, пора нанять домработницу? Чтобы она помогала тебе готовить и делать уборку, пока ты не почувствуешь себя лучше.

— Мне уже лучше, и у меня уже есть отличная уборщица. Ты знаешь, что дважды в неделю приходит миссис Клементс.

— Я знаю, что тебе нравится миссис Клементс, мама. — Полли вздохнула. По ее мнению, она только пила кофе и жаловалась на здоровье. Ее мать явно сдавала, раз не хотела критиковать уборщицу, которая не убиралась.