Эд слушал ее с сочувственным видом. Но у него хватало собственных проблем, и он был ее боссом.

— Я люблю мою маму. Я должна радоваться, что она до сих пор у меня есть, а не жаловаться.

— Когда ты кого-то любишь, трудно смириться с тем, что они не могут быть такими, как раньше. Я очень любил Сью, но иногда сердился на нее за то, что она заболела, умерла, оставила меня одного и детей без матери… Я ненавидел себя за то, что злился на нее. И чувствовал себя виноватым. Иногда гнев помогает справиться со страхом.

— Твоя жена знала, что ты чувствовал?

— По-моему, да. Она очень хорошо меня знала.

— Ужасно, что я говорю о маме, когда тебе пришлось гораздо хуже, чем мне.

— То, что ты чувствуешь, когда теряешь того, кого любишь, нельзя сравнивать ни с чем.

— Как ты жил потом?

— После смерти Сью?

— Да. Наверное, тебе было так одиноко!

— Да, это было ужасное время. — Он вспомнил, как держал Сью за худую руку. Вспомнил выражение глаз Тома, когда сказал ему, что его мать умерла. Как обнимал рыдающую Лорен. Разъяренную Кэсси. Ей не верилось, что мама ее покинет. Вспомнил горе, которое он испытал, стараясь представить пустое будущее без Сью…

Эд отогнал мучительные воспоминания.

— Но я должен был взять себя в руки. Мне нужно было помочь детям.

— Они очень рано потеряли маму.

— Лорен было всего восемь лет.

Восемь! Ей было сорок, и при мысли о том, что она потеряет маму, Полли приходила в ужас.

— Возникли проблемы, — заговорил Эд. — Когда Сью умирала, ко мне приехала сестра, но она не могла остаться. Мы переехали в дом с квартирой над гаражом, где могла поселиться помощница по хозяйству. Но затем, когда Лорен уже начала учиться в средней школе, дети сказали мне, что больше не нуждаются в прислуге.

Они привыкли ездить по Лондону, но я решил переехать в город поменьше. Надеюсь, их новые друзья будут жить поблизости, а не на другом конце города. Девочки жалуются, что оставили друзей в Лондоне. После переезда все здесь вверх дном… Чтобы обрести равновесие, нам всем понадобится немного времени… Да, а у тебя с мамой что произошло?

— Тебе незачем знать о моих проблемах. Похоже, у тебя и своих более чем достаточно.

— Но твои проблемы все равно никуда не денутся. — Разговаривать с Полли оказалось удивительно легко. Ее темно-карие глаза сочувственно глядели на него. — Моя мама умерла пару лет назад. Я знаю, что при этом чувствуешь.

Наступила тишина.

Полли пила вино. Но она обращала на вкус так мало внимания, что с таким же успехом могла бы пить газированную воду. Если бы ее отец узнал об этом, он был бы потрясен.

Она все время помнила о том, что Эд сидит напротив нее. Черты его лица, подбородок, линия губ… У нее пересохло во рту, и она облизала губы. Обвела взглядом кухню, потом снова посмотрела на Эда. Она то и дело встречалась с ним взглядом и чувствовала, что ей становится трудно дышать.

— Еще вина? — спросил он, поднимая бутылку.

— Нет… спасибо… — Она допила вино. Вдруг Эд догадается, что ее влечет к нему? — Мне пора возвращаться.

Ей просто необходимо уйти, пока она не выставила себя полной дурой. Может быть, это из-за вина, сгоряча подумала она. Если вино было таким хорошим, как утверждал Эд, то неизвестно, как оно могло подействовать…

Эд проводил ее к выходу.

— Ты хотела оставить номера телефонов? У меня есть номер твоего рабочего телефона, но, возможно, номер мобильного был бы лучше.

— О… да… конечно. — Полли вытащила из кармана визитную карточку. — Я записала личные номера на обороте.

Он взял у нее карточку.

— Я вывешу ее на кухне и скажу о ней детям.

— Спасибо.

— Спасибо тебе за вино. — Эд растянул губы в улыбке. — Назначим встречу.

— Увидимся на работе. В понедельник.

Работа. Да, помни об этом, сурово сказала себе Полли. На работе Эд — глава компании, а она — менеджер отдела операций. Там не оставалось времени на мечты о горюющих вдовцах с тремя детьми.

— Конечно.

— Что ж, мне пора. — Она решительно повернулась к двери. — Пока!

Полли споткнулась на ступеньке. Может, это и вправду из-за вина, подумала она, возвращаясь к дому матери. Но она и без вина чувствовала себя ослабевшей. У нее подкашивались ноги.

Определенно из-за вина, решила Полли в тот уик-энд. К понедельнику же она взяла себя в руки и объяснила это глупое происшествие усталостью и «Каберне Совиньон». При мысли о том, что она опять увидит Эда, ее снова охватывала странная, постыдная дрожь. Но Полли объясняла ее неравномерной работой кондиционера.

В понедельник должно было состояться собрание персонала. Эд хотел поговорить со всеми сотрудниками компании. Оратором он был прекрасным и произвел хорошее впечатление. Расстроилась только Полли.

Оказывается, Эд в понедельник собирался встретиться и с остальными сотрудниками компании. Может быть, он увидится с ней во вторник?

Между тем прошли вторник и среда, а он не появлялся. Полли рассердилась. Неужели его не интересует отдел операций?

И лишь в пятницу секретарша Полли вошла в кабинет и сказала, что Эд хочет ее видеть.

— Можно, я скажу его личной ассистентке, что вы пойдете к нему сейчас же?

— Нет! — инстинктивно вскрикнула Полли. В ее голосе чувствовалась легкая паника.

Последние четыре дня, ожидая, что Эд с ней встретится, она старалась одеться как можно лучше. А затем Полли перестала ждать приглашения, и сегодня на ней был старомодный костюм в мелкую ломаную клетку, а не потрясающий вишнево-розовый пиджак с воротником-шалькой.

Полли твердо решила произвести на Эда впечатление.

По профессиональным причинам, конечно.

— У вас же нет никаких встреч до двенадцати часов, — подчеркнула Валери.

— Но я хочу сначала поработать с бюджетом. — В конце концов, почему она должна бежать в кабинет к Эду, как только он щелкнет пальцами? — Спросите у его личной ассистентки, найдет ли она для меня время после полудня?

Полли вспомнила его кухню. Как она сидела напротив него, как он улыбался и как у нее перехватывало дыхание, когда она глядела ему в глаза или думала о его губах…

А теперь она снова увидит его! Сердце забилось медленнее. Ей уже сорок, в таком возрасте нельзя волноваться из-за мужчины. И это же не свидание! После полудня она встретится со своим боссом, вот и все.

Любой подумал бы, что она волнуется. На самом деле она не волновалась.

Во-первых, она не собиралась смешивать личные и профессиональные отношения. Их отношения будут только профессиональными.