Поводом для сегодняшнего приема стал тот факт, что фонд, которым она заведует, начал строительство новой больницы. Что ж, весьма благородно, подумалось мне. Но опять же, сплетни из уст обслуживающего персонала донесли до меня, что с помощью этого фонда, по слухам, она отмывает большие деньги для своего праздного существования. Нет, решено, пути назад уже нет, и ей суждено умереть. Вопрос закрыт. А я вот за свою прекрасную работу заслужила еще один бокал шампанского. И, пожалуй, вот этот розовый макарун.

Официанты, которые то и дело сновали между кухней и залом, где проходил сам прием, в перерывах рассказывали, как обстоят дела с гостями. Они в деталях рассказывали о городских знаменитостях, что сегодня пришли, кто во что одет, о чем они разговаривают и прочее.

Я была всего лишь пару раз на подобных мероприятиях в роли гостя. И, честно говоря, уже через пятнадцать минут у меня наступало желание кого-нибудь убить. У меня вообще создалось впечатление, что на такие приемы собираются самые скучные люди со всего мира. Или даже если они интересные сами по себе, то, оказываясь в подобной атмосфере, превращаются в редкостных нытиков-зануд с непомерным эго, от которых можно услышать лишь нытье или критику. Даже шутки – и те либо старше, чем я, либо с претензией на повышенную интеллектуальность. Поэтому мне гораздо интереснее наблюдать со стороны на подобные сборища.

Вот и сейчас, выйдя из своего укрытия на кухне, я рассматриваю гостей через щель в двери и вижу, что сегодня все как обычно. Элита города, разговаривающая друг с другом о войнах на Ближнем Востоке или о прогрессирующей наркомании среди молодежи, сетует на правительственные органы, которые не способны с этим справиться. Но обычно после этого тема уходит в сторону последнего отдыха в Микронезии или покупки очередного предмета искусств, который по счастливой случайности обошелся им в копейки, всего лишь каких-то два миллиона долларов. Дело не в том, что они не способны помочь нуждающимся или они безразличны. Уверена, что некоторые из них имеют несколько благотворительных фондов и дают различные интервью, чтобы поднять острые темы и привлечь внимание общества. Дело в том, что для них проблемы людей являются всего лишь темой для светской беседы. Заполнить паузу в разговоре – вот их главная цель. А знаете, почему им так это важно? Да просто потому, что они уже сами себе наскучили. Им уже давно ничего неинтересно из-за их собственноручно сотворенного эго, которое раздулось до такой степени, что меньше чем «богоподобными» их уже назвать нельзя.

В очередной раз, когда Тэд забежал на кухню, проверить, все ли в порядке, я дернула его за рукав пиджака:

– Ну как там? Все в порядке?

– Все идет. Вроде все хорошо.

– Никто цветы не задел своей необъятной задницей?

– Слава богу, нет. Окурки от сигарет вроде тоже никто не бросал, – он подмигивает мне.

– Замечательно, – я улыбаюсь. – Скажи, а надолго это еще все?

– Максимум еще час. Некоторые гости уже ушли, так что потерпи. У тебя все есть? Не голодная?

– Да меня уже прилично подкормили, спасибо. – Я киваю в сторону поваров, нанятых для сегодняшнего приема.

– Не стесняйся. На сегодня столько еды заказали, что можно было эту больницу построить из золота, если бы они отказались хотя бы от половины.

– Мисс Стэнтон любит, когда все в избытке?

– Не то что в избытке, но она скорее бы себе почку вырезала, если бы узнала, что кто-то из гостей недостаточно впечатлен разнообразием и роскошью, которые она выставляет напоказ.

– Не сомневаюсь, – ничего, скоро она не только с почкой попрощается, по своему заказу я это уже поняла.

– Кстати, у тебя есть визитка? Я правда впечатлен твоей работой. Надеюсь посотрудничать с тобой как-нибудь.

– Конечно, – я вытаскиваю из сумочки визитку и даю ее ему в руки, – рада, что тебе понравилось.

– Очень! – громко восклицает он. – Люблю, когда люди не халтурят, а делают свое дело на высшем уровне.

– Скажи, а это тяжело? Ну, то, чем ты занимаешься? Устраивать эти бесконечные вечеринки для… подобных людей.

– Поначалу было трудно. Я никак не мог на-учиться переключаться между реальностью и тем, что происходит на мероприятиях. Но затем как-то привыкаешь, выучиваешь свою роль наизусть, выходишь на сцену и как дирижер управляешь этим оркестром. Не всегда, конечно, происходит все идеально, как сегодня, но везде есть риски. А сама работа, – он поднимает взгляд куда-то наверх, – уже давно стала не работой, а смыслом жизни для меня. Понимаешь?

– Даже больше, чем ты себе можешь представить.

– Супер. Ладно, я побежал. А ты отдохни, расслабься, скоро будет занавес.

– Жду не дождусь, – говорю я, и он снова уносится к гостям.

Наконец настал тот час, когда все гости ушли, а Тэд сказал мне, что я могу ехать домой. Долгожданный момент словно пробудил меня ото сна. Свою машину я перепарковала за пару кварталов от особняка, и сейчас моей главной задачей было сделать вид, что я покинула дом.

Сделав вид, что ухожу, я попрощалась с Тэдом и его помощниками, и уже когда была готова незаметно прокрасться в спальню, увидела саму мисс Стэнтон.

– Ким? Можно вас на одну минуту? – произнесла она слегка заплетающимся от изрядного количества алкоголя языком.

– Конечно.

– Хотела лично вас поблагодарить. Прекрасные м-м-м… цветочки. Гостям очень понравилось.

– Спасибо, – цветочки, значит. На могиле твоей цветочки будут. А это искусство.

– Можете не волноваться за них. Прислуга завтра сама их выкинет, а вазы вам пришлют с курьером.

– Очень любезно с вашей стороны, – отвечаю я, а сама готова разорваться от гнева, когда услышала, каким наплевательским тоном она говорит о том, чтобы просто взять и выкинуть эти замечательные композиции, которые могли бы простоять еще несколько дней, радуя своим видом и запахом, и придать этому холодному дому хоть какое-то тепло.

– Ну да, ну да, – радует тот факт, что она пьяна, значит, скоро должна пойти спать.

– Тогда спокойной ночи, мисс Стэнтон. У вас был очаровательный прием.

– Счастливо, – отвечает она, не дослушав меня, и удаляется в сторону кухни.

Дождавшись, пока она зайдет за угол, я словно кошка бесшумно поднимаюсь на второй этаж, оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться в том, что за мной никто не следит, и плавно нажимаю на ручку двери. Вновь зайдя в комнату мисс Стэнтон, я, не включая свет, ложусь на пол, забираюсь под кровать, подтягиваю сумку поближе к себе, вытаскиваю респиратор и быстро надеваю его на голову. Что ж, осталось только дождаться, пока она ляжет спать и яд начнет действовать. А я тем временем могу спокойно себе полежать, лишь представляя очаровательный запах лилий, который сладко обволакивал всю комнату.

Пока я лежала в ожидании своей жертвы, мне отчего-то вспомнился свой первый раз. Первое убийство – оно как первый секс. Ты делаешь кучу ошибок, ты не уверен в себе и не знаешь, что это будет за чувство. Но ты никогда и ни за что не забудешь своего первого.