– Хочу. Встреться с Полом и узнай. Если он в курсе, расспроси его подробно. Если нет, проверь, не помнят ли чего-нибудь мистер или миссис Таттл. Если и они о мороженом не вспомнят, уточни у мисс Горен, когда будешь говорить с ней насчет морфина. Наконец, если она тоже ничего не знает, найди мистера Эрроу и спроси у него. Я очень хочу знать, что́ случилось с мороженым.

– Это чувствуется. Скажите, почему вас это интересует. Чтобы у меня было представление, в какую сторону копать.

– Нет. Держать язык за зубами ты умеешь, но не стоит испытывать твою сдержанность без особой на то нужды.

– Вы совершенно правы, и я глубоко ценю вашу заботу. Таттл здесь. Могу я начать с него?

Он сказал, что нет, первым должен быть Пол, и повесил трубку. Выйдя из аптеки и направляясь к агентству Пола, я усиленно искал связь между знаменитым манговым мороженым из «Шрамма» и грелками в кровати Берта Файфа. Но если она и существовала, отыскать ее я не смог. Что в общем-то было только к лучшему, поскольку я терпеть не могу, когда злоупотребляют моим умением держать язык за зубами.

Пола я нашел на втором этаже старого деревянного строения, над бакалейной лавкой. Его контора занимала всего одну тесную комнатку, где ютилось два письменных стола и несколько потертых деревянных стульев, доставшихся Полу, скорее всего, после раздела отцовского имущества.

За меньшим столом сидела женщина с длинной тощей шеей и большими ушами, раза в два старше Пола. Даже с таким юбочником, как Файф-младший, она была в полной безопасности. Сам Пол, сидящий за вторым столом, не соизволил подняться при моем появлении.

– Вы? – произнес он. – Что-нибудь выяснили?

Я посмотрел на женщину, которая шуршала бумагами. Пол разрешил ей идти домой, и она просто плюхнула на бумаги пресс-папье, после чего удалилась – без единого вежливого слова.

Когда дверь за ней захлопнулась, я ответил Полу:

– Не выяснил, но выясняю. Мистер Вульф послал меня расспросить доктора Буля о морфине и узнать у вас о судьбе мороженого. Вот последнее, что нам известно о мороженом: вы положили его в холодильник в апартаментах вашего брата. Что с ним стало потом?

– Ну вы даете. – Он уставился на меня во все глаза – ну, по крайней мере, во весь здоровый глаз. О том, что делает другой, заплывший, судить было трудно. – А мороженое-то здесь при чем?

– Не знаю. С мистером Вульфом я часто пребываю в неизвестности, но это его автомобиль, его шины и его бензин, и это он платит мне жалованье, так что я согласен делать то, что он попросит. Для вас это тоже самый простой и быстрый образ действий – если только с мороженым не связано чего-то такого, о чем вы предпочли бы помалкивать.

– Да нет ничего такого!

– Тогда я даже садиться не стану. Вы привезли мороженое в Маунт-Киско для вечеринки, которая, как вы говорили, намечалась на воскресенье?

– Нет, не привез. Я вернулся сюда только к ночи воскресенья, и мне было не до вечеринки.

– Но на следующий день, в понедельник, вы снова были в Нью-Йорке – чтобы присутствовать на похоронах и еще разок встретиться с мисс Горен. Может, в тот приезд вы забрали мороженое?

– Послушайте, давайте не будем приплетать сюда мисс Горен.

– Как это благородно! – одобрительно отозвался я. – Галантность я уважаю, но что стало с мороженым?

– Не знаю, да и знать не желаю.

– Вы видели его после того, как положили в холодильник в субботу после полудня?

– Не видел. И если хотите выслушать мое мнение, все это чушь собачья. Уж не знаю, как ваш толстяк Вульф сумел прославиться, но если он все дела ведет таким… Эй, с чего вдруг такая спешка?

Я уже был у двери. Открыв ее, я обернулся, вежливо попрощался:

– Приятно было повидаться с вами, – и ушел.

По возвращении в аптеку Таттла я обнаружил, что покупатели там новые, но торговля по-прежнему идет бойко. Блестящий купол хозяина заведения сиял теперь над витриной с косметикой. Поймав его взгляд, я приблизился и попросил уделить мне пару минут, когда он освободится, после чего отошел к буфетной стойке и заказал себе порцию молока.

В стакане уже показалось дно, когда Таттл окликнул меня, так что я допил все одним глотком и проследовал за фармацевтом в служебное помещение. Там он облокотился о прилавок и выразил удивление моим приходом.

– У меня несколько поручений в Маунт-Киско, – известил я Таттла. – Мне нужно спросить доктора Буля о морфине и узнать у вас о мороженом. С Полом Файфом я уже побеседовал. Вы, наверное, помните, что в субботу днем он купил в «Шрамме» мороженое и отнес его в апартаменты Бертрама Файфа. Там он положил покупку в холодильник, намереваясь забрать мороженое, когда поедет домой.

Таттл поправил меня:

– Я помню, как он рассказывал об этом. И что за вопрос?

– Мистер Вульф интересуется, что́ стало с мороженым. Пол говорит, что не знает. Якобы он не видел свое мороженое с тех пор, как убрал его в холодильник. А вы?

– Я его вообще не видел.

– А мы надеялись, что хоть вы что-то знаете. Ведь вы с женой оставались в апартаментах в ночь с субботы на воскресенье. Наутро вашего шурина нашли мертвым, однако вы все равно должны были что-то есть. Я думал, вы могли заглянуть в холодильник в поисках съестного и заметить мороженое.

– Мы заказали завтрак в ресторане, нам принесли его наверх. – Таттл задумчиво хмурился. – В апартаментах нет никаких принадлежностей для готовки. Но теперь я кое-что припомнил. В субботу за ужином Пол упомянул, что мороженое, которым торгуют у меня в аптеке, не сравнится со шраммовским, и спросил, почему бы мне не перейти на эту марку. Я ответил ему, что продукция «Шрамма» продается только в фирменных магазинах и в любом случае это мороженое слишком дорогое. Позже, в воскресенье, моя жена заводила речь про это мороженое, когда наведалась на кухню за льдом для напитков.

– Так вы ели его в воскресенье? Или взяли с собой, когда поехали домой?

– Нет. Я же говорил, что вообще не видел этого мороженого. Мы оставались в отеле до понедельника и вернулись домой после похорон.

– Вы не знаете, что́ с ним стало?

– Не знаю. Наверное, так и лежит в холодильнике. Если только тот парень Эрроу… но лучше вам спросить у него самого.

– Я так и сделаю. Но сначала, раз уж я здесь, стоит расспросить вашу жену. Она где-то неподалеку?

– Луиза дома, на Айрон-Хилл-роуд. Я могу позвонить ей и предупредить, что вы зайдете, а если хотите, просто побеседуйте с ней по телефону. Только я что-то не пойму, какое отношение имеет это мороженое к смерти Берта. Где тут связь?

Мне этот вопрос показался запоздалым, но, с другой стороны, Таттл не кровный родственник, может, поэтому не хотел вмешиваться в чужие семейные дела.

– Понятия не имею, – ответил я ему. – Я всего лишь выполняю поручения. Давайте свяжемся с вашей супругой по телефону, чтобы я не беспокоил ее дома.