Спрятавшись в зарослях густых колючих кустов, она опустила на землю раненого аборигена и проверила пульс кая. «Я должна была знать, что в форте мы не получим долгожданного убежища, – с горечью подумала она. – Чертовы легионеры».

Странно, зачем Содружество послало именно их для охраны Анклава? Все знают, что от этих бездельников одни неприятности и только неприятности – так говорит каждый, кто не ослеплен «романтикой» Иностранного Легиона. Вот так всегда. Келли пыталась заставить легионеров работать в качестве вспомогательной монтажной бригады на строительстве Анклава, взлетно-посадочной полосы и дороги, соединяющей Обезьяновку со столицей и внутренними плантациями зайглина. Неопрятные, самоуверенные, оснащенные устаревшим вооружением и ни к чему не пригодным хламом, легионеры не годились даже для неквалифицированной работы в мирное время. Судя по звукам пальбы, с битвой им удается справиться не лучше.

Впрочем, у Келли не было выбора. Аборигены полностью захватили территорию граплекса, и кроме того, она уже повстречалась с патрулем туземцев. По крайней мере, легионеры в крепости до сих пор сопротивлялись атакам.

И Келли, и слуге-туземцу нужна была медицинская помощь. Ее раненый спутник потерял сознание почти сразу после того, как она оказала ему первую помощь и перевязала рану. С тех пор кай периодически впадал в забытье. Келли нервно облизнула губы, осмотрев пропитавшуюся кровью повязку на ноге у кая. В средней полосе Ханумана было легко подцепить инфекцию. Без полноценной медицинской помощи и регенерационной терапии[39]маленький абориген, скорее всего, лишится конечности. «Если вообще кто-нибудь из нас выживет…» – подумала она.

У самой Келли не прекращала изнурительно ныть раненая рука. Импровизированная повязка едва закрывала дюжину глубоких порезов, которые она получила, ударив рукой по покрытой остроконечными гребнями шее туземного солдата. Теперь, когда Келли считала, что находится в сравнительной безопасности, бешеные количества адреналина больше не выбрасывались в ее кровь, девушка почувствовала усталость и почти полное истощение. Ей хотелось закрыть глаза и погрузиться в спасительный сон.

Но Келли знала, что сон только затопит ее кошмарными воспоминаниями. Кровавая бойня… солдат-ханн, умирающий от ударов ружьем, убитый ее рукой. Ее собственной рукой… Нет. Она не могла позволить себе погрузиться в подобные сновидения.

Не сейчас.

Келли пришлось приложить максимум сил, чтобы вернуться к реальности. Сияние, разливающееся из нижней части холма, рассеяло сумрак… Горела Обезьяновка. Огонь пожара достаточно освещал местность, чтобы Келли могла внимательно оглядеться.

Ей показалось, что выстрелы, доносящиеся сверху, приближались. Несколько маленьких теней пронеслось вниз по склону, не обращая внимания на окружающих. Келли застыла. По внешнему виду это были солдаты-ханны, и только один из них вооружен. Она заметила, как, отбросив в сторону ружье, кай взорвался кровавым облаком плоти и металлических игл. Абориген покачнулся и рухнул на землю, оставшись лежать неподвижно.

– Давайте, лихачи! – на терранглийском прокричал человеческий голос. – Мы заставили этих маленьких ублюдков отступать! Вперед, за ними!

Мимо Келли пробежал легионер, на ходу стреляя по убегающим ханнам. В сиянии горящего граплекса Келли смогла как следует разглядеть его.

Фигура легионера в маскировочной форме сливалась со склоном холма, изредка возникая в пламеми выстрелов. Его руки, ноги и туловище были покрыты пластиковой броней, надетой на походный комбинезон, а голова увенчана мощным шлемом, изготовленным из такого лее материала. Броня и даже старенький ФЕК были обшарпанными, как, впрочем, и все остальное в Легионе. Видно, за снаряжением плохо следили, или оно уже не один раз бывало в горячих переделках.

Вскоре появился еще один человек, поливающий шквалом огня отступающих аборигенов. Келли ясно увидела, что спасающиеся бегством ханны не вооружены.

– Мне приятно узнать, что вы все еще в состоянии кого-либо победить, сержант, – резко сказала девушка. – В следующий раз возьмитесь за кого-либо более опасного. Я имею в виду тех, кто может ответить огнем на огонь.

Солдат мгновенно среагировал на звук ее голоса, развернувшись в сторону Келли с оружием наготове.

– Эй, поосторожней! – крикнула она. – Я с Земли… офицер Флота.

Капрал возник из тени, внимательно разглядывая Келли. Напряженное выражение его лица нисколько не изменилось.

– Лейтенант Уинтерс, не так ли?

Келли кивнула.

– Я – капрал Лемэй, – сообщил он. – Сколько с тобой людей?

– Только один туземец, – сказала Келли, пытаясь говорить обычным пренебрежительным тоном. – Я не уверена в том, что ускользнуть удалось комунибудь еще…

Капрал махнул рукой, прерывая ее.

– Детали не имеют значения, лейтенант, – сухо проговорил он. – Неизвестно, сколько времени им понадобится, чтобы прийти в себя и повторить атаку.

– Что будем делать с ханном, капрал? – спросил один из легионеров, ткнув пальцем в сторону раненого туземца.

– Оставьте его. Я не получал никаких приказов, касающихся лохов.

– И не думайте об этом, сэр, – вырвалось у Келли. Ей не хотелось бросать туземца на милость Драенской армии. – Кай помог мне выбраться. И я не могу его оставить на растерзание соплеменникам.

Капрал упрямо насупился и пожал плечами.

– Ну, если вы так считаете, лейтенант, – неуверенно начал он. – Кайси, возьми этого ханна. Нам лучше поспешить в форт, мэм.

Келли сделала несколько шагов и внезапно ощутила необычайную слабость в коленях. Она чувствовала, как пот крупными каплями стекает по ее лицу и шее. Раненая рука отзывалась волнами пульсирующей боли. Под бинтами кисть страшно распухла.

– Лемэй?.. – Келли пыталась что-то сказать, но язык не слушался ее. Дышать стало тяжело, как будто невидимые руки медленно, но неотвратимо стискивали ее горло. – Лемэй…

Девушка пошатнулась и рухнула на землю.

Последнее, что она слышала, это голос Лемэя, окликавший ее с невыразимо далекого расстояния.

Затем она погрузилась в кромешную тьму.

* * *

Звук турбин казался райской музыкой, фанфарами, играющими гимн и вдыхающими свежие силы в изможденных солдат, сражающихся на баррикаде. Колин Фрейзер почувствовал, что улыбается от облегчения, наполнившего душу, и снова открыл огонь. Мимо него пронесся обшарпанный корпус «Саблезуба». Вспышки пламени, вырывающиеся из плазменной пушки, ясно осветили начертанное на башне название: «Ангел Смерти». ТМП унесся прочь, и буквы исчезли из виду. Плазменная пушка и КЕК-пулемет[40]транспорта продолжали поливать лавиной огня северную стену. Второй танк ханнов, въехавший в дыру, проделанную его предшественником, был поражен прямо в лоб плазменным шаром. В его громадном корпусе разверзлось зловещее отверстие, обнажившее полурасплавленный, залитый лужицами потекшей брони, водительский отсек.