— Чё за хрень? — осведомился Владимир.

Роман недоумевающе пожал плечами, мол: «У меня нет слов». В центре подготовки колонистов ничего не упоминали о том, что в коннектор можно втыкать что-то кроме частей УниКомов.

— А мне эта конструкция напоминает HackCore, — сказала Цэнь. — Ну, то устройство, которое Мейронг подключала к себе, чтобы взломать вычислительное ядро «Леди Восторг».

— Точно! — согласился Роман. — Только во много раз больше.

— Ау, есть кто дома? — Владимир постучал прикладом по стеклу. — Бронированное, кстати.

Кресло развернулось. Лежавший в нём обнажённый синтезан очутился лицом к лицу с захватчиками. Их разделяло только бронебойное стекло.

— Ёлки-моталки, — сказал Владимир. — Да чё за хрень?

— Господи, ну и страшилище, — сказала Панда.

Цэнь тоже вскрикнула и отступила. А Роман наоборот, преодолевая отвращение, подошёл ближе.

В глазницы синтезана были вставлены толстые пучки инк-кабеля. Во время работы инк-кабель сильно разогревается, поэтому кожа вокруг глазниц просто сгорела. Вместо носа — чернел провал. А плотная часть оргмата, из которой моделировался череп синтезана, обуглилась до того, что уже осыпалась.

По синим линиям света, проступавшим под кожей можно предположить, что нити инк-кабеля распространились по всему телу синтезана, как корневая система дерева.

Кроме того, из пола выходила толстая белая труба, заканчивающаяся прозрачным шарообразным резервуаром с оргматом. От шара исходили сотни небольших трубочек, концы которых впились в тело Рэя на равномерном расстоянии друг от друга.

— Нет слов, кажется, он превратил себя в неподвижное устройство, — сказал Роман. — Даже наладил бесперебойную подкачку оргмата. Такому меня не обучали в центре…

— Это Локус, детка, — сказал Владимир. — На независимых базах или у Рамиреса и не такое с телами синтезан вытворяют. Экспериментаторы, мать их так.

— В Долине Смерти я многое видела, — согласилась Панда.

— Почему вы тогда с таким удивлением реагируете на его внешность?

— Просто неожиданно увидеть это в относительной близи к свободным альянсам, — пояснила Цэнь. — Западенцы1 или фермеры подобное не допускают. Рэй Нёртон даже в этом их обманул.

Странное существо (его даже синтезаном было неловко назвать) слегка качнуло головой, приводя в движение сотни светящихся кабелей.

Роман догадался, что ему надо и убрал Рэя Нёртона из чёрного списка. Тут же получил сообщение:

— ((( ))) —

Рэй Нёртон (база «Нёртон») приглашает в общую беседу.

Роман не спешил отвечать, разглядывая врага.

Наставники учили Романа, что синтезаны не подвержены разложению или гниению. Единственное, что может произойти с их телами, это усыхание из-за недостатка влаги. Показывали снимки синтезанов, погибших на экспериментальных базах на Марсе. Они превратились в мумии.

Но Рэй Нёртон был страшнее мумии. Кожа на ключицах и рёбрах лопнула, виднелись костные основы тела, обтянутые плёнкой хилых мышц. Вокруг коннекторов тело настолько высохло от высокой температуры, что местами напоминало трухлявый пень.

— Да, мужик, — сказал Владимир. — Выражение «Здоровый синтезан — здоровое человечество» ты не слыхал?

Роман наконец-то принял приглашение в беседу. Он ожидал услышать поток ругани или угрозы. Но вместо этого раздался жалобный стон:

— Как же так? Моя оборона… Тысячи дронов… Надо было послушаться Джо Венцеля и арендовать десяток его ботов и эйдола для защиты внутри базы…

— Мужик, — ответил Владимир. — Не надо было нас злить! Будешь знать, как прыгать на Жестокий альянс!

Странно, что Рэй Нёртон разговаривал, не открывая рта. Его губы были плотно сжаты.

— Я предлагаю договориться, — продолжил Рэй Нёртон. — Вы можете забрать весь оргмат и все запасы НК и убираться с моей базы.

— Мужик, а не отсосать бы тебе мой оргматовый х…

Роман жестом остановил Владимира:

— Сколько у тебя чего?

— Сто миллионов наномасштабных компонентов.

Цэнь так оглушительно присвистнула, что Роман вздрогнул. Он не догадывался, что она на такое способна.

— А вот оргмата меньше. Всего сто тысяч. У меня вообще нет ферм на базе. Я не люблю умирать.

Так как Роман не отвечал, то Рэй Нёртон принял молчание за согласие:

— Конечно, всё это самовывоз. У меня нет столько самосвалов. И…

Рэй Нёртон замолчал. Вместо того чтобы слушать его, Роман ощупывал стенки стеклянного куба, приглядываясь к тем местам, откуда выходили инк-кабеля.

— Мы же договорились, да? Да?

Делая вид, что тут нет никакого Рэя Нёртона, Роман обернулся к Владимиру:

— Как думаешь, долго этот куб ломать?

— Если вы хотите меня убить, то вы дураки! — продолжал Рэй Нёртон. — Мои дроны никуда не денутся, вы будете заперты в этом здании!

Владимир почесал свою седоватую бороду:

— Само стекло, конечно, не сломать нашими средствами. Но если ты обрубишь кабеля инструментами, то можно…

— Идиоты! — крикнул Рэй Нёртон. — Я могу управлять своими птичками с помощью модуля передачи цифровых данных!

— Так и сделаем, — невозмутимо продолжал Роман. — Я расчищу проём для кабелей, закинем туда гранату.

— Лучше две, — кивнул Владимир.

— Лучше три, — добавила Цэнь, снимая с пояса свою гранату.

— Или четыре! — присовокупила Панда и свою последнюю гранату.

Трухлявое тело Рэя шевельнулось:

— Ладно, ладно, убедили! Я увеличиваю выкуп. Добавляю три резервуара с топливом «Аргон-128»! Это самое чистейшее топливо на планете! Одного литра хватит, чтобы ион-джет летал десять сезонов без дозаправки… Да чёрт с вами — берите все пять резервуаров!

— Подсади-ка меня, — сказал Роман, снимая с пояса плазморез «Айзек I».

— Легко, босс. Не зря же я «Силу» прокачивал.

Владимир поднял Романа и забросил на крышу стеклянного куба.

* * *

Роман дополз до отверстия в центре куба. Из него выходили толстые светящиеся провода, которые разветвлялись и подключались к QCP.

— Но это ещё не всё, — торопливо продолжал Рэй. — У меня есть два лишних вычислительных ядра земной сборки. На восемь тысяч кластеров каждый! Дарю! А ещё кучу баз данных… И инструкции! Я могу поделиться с вами инструкциями по производству небесных мародёров и акул. И дирижабль! Забирайте себе «Леди Восторг». Могу и второй дирижабль тоже подарить…

Роман включил плазморез.

Трухлявый Рэй Нёртон зашевелился ещё сильнее. Трубочки отваливались от него, разбрызгивая оргмат. Кажется, это шевеление — было самым серьёзным физическим упражнением его тела за много лет.