– Спаси меня, – шепчет Анн.

Но прежде чем тётя успевает прикинуть, что надо делать, Анн проворно карабкается на дерево и прячется в его цветущих ветках.

Цыганские кибитки останавливаются возле тёти. Тётя хватается рукой за сердце, видно, что она сильно нервничает. Смуглый человек из первой кибитки, помахивая в виде приветствия кнутом, спрашивает:

– Можно нам раскинуть табор вон на том лугу?

Луг отнюдь не принадлежит этой тёте, но она испуганно кричит:

– Нет, ни в коем случае! Прочь! Прочь! Уезжайте! Здесь вам останавливаться нельзя.

Цыган злобно цедит сквозь зубы:

– Мы всегда останавливались на этом лугу! Мы люди честные. Ничего не крадём.

«Ничего не крадём! – думает про себя тётя. – Только детей воруют».

– Уезжайте прочь! – визжит она.

Цыган ругается, и кибитки катят дальше.

Анн быстро спрыгивает с дерева.

– Молодец, это ты хорошо сделала, – говорит она, одобрительно хлопая тётю по руке.

Тётя обнимает Анн за плечи, словно защищая её. Никто не посмеет украсть эту прелестную малышку, она не позволит.

– А хочешь знать, что потом случилось с моей мамой? – спросила Анн.

– Конечно, хочу, – ответила тётя.

– Знаешь, мама очень любила эту вишню. И однажды вечером, сразу после того, как дедушка украл её обратно у цыган, она залезла на неё, вот как я сейчас. Только она залезла на самую верхушку. А оттуда она вдруг свалилась и лежала на траве мёртвая, белая, как цветок вишни.

– Ах, бедное дитя! – восклицает тётя с грустным видом.

Но вдруг лицо её заливается краской, и она резко поднимается со скамейки. Анн этого не замечает.

– На небе много таких вишен, как эта, – говорит она мечтательно. – И там мама с другими ангелочками качается на ветках.

– Замолчи! – возмущается тётя. – Как тебе не стыдно выдумывать такую чепуху! Ты что, хочешь, чтобы люди тебе поверили, будто твоя мама умерла маленьким ребёнком?! Прощай, маленькая врушка, – говорит она и уходит быстрыми шагами.

– Моя мама правда умерла, когда была маленькая, – сердито кричит Анн ей вслед.

Но она тут же забывает про незнакомую тётю. Ведь она сидит под деревом, которое исполняет желания. Уставясь на цветы вишни, Анн громко произносит:

– Хочу маленького пони!

Она сидит и ждёт. Но пони не появляется. Зато в саду появляется другая тётя с такими же мечтательными глазами и золотистыми волосами, как у Анн.

– Ну, малышка, скоро пора спать, – говорит она. – Бабушка и дедушка зовут тебя ужинать.

– Ладно, мама, я иду, – послушно соглашается Анн.

Но она уходит не сразу. Цветочные лепестки падают ей на голову, но она не замечает их. Маленькая Анн сидит под вишней и смотрит на летающих ласточек.

Жила-была принцесса, и она умерла. Всего восемь лет ей было, когда она умерла. И теперь принцессу должны похоронить – в этот жаркий, солнечный, майский воскресный день. Маленькие приятели пропоют у её могилы: «Прекрасные цветущие долины – приют и покой моего сердца». Они пропоют эту песню, поскольку учили её весь весенний семестр. И Мэрит учила вместе со всеми.

Мэрит звали принцессу. Хотя и жила она в маленьком сером домишке у самой обочины дороги.

В бедном сером домишке – ах, да тогда она вовсе не была принцессой! Она не была ею и когда всё это произошло. Возможно, была она самой обыкновенной маленькой девочкой. Но ведь иногда бывает трудно отличить одно от другого.

Ничего диковинного в ней не было. Как и во всей её восьмилетней жизни. Необычной стала лишь её смерть, если можно так выразиться.

Но прежде чем рассказать об этом, я поведаю вам о том самом случае, когда Юнас Петтер проявил доброту к Мэрит. Ибо всё началось именно тогда.

Это правда, Юнас Петтер тепло отнёсся к Мэрит в тот самый первый школьный день. Только не подумайте, будто его интересовали девчонки. Этого как раз за ним не водилось. Зато он с самого первого мгновения в школе не отходил от мальчишек. Они толпились кучкой в школьном дворе, толкаясь, точнее, почти дерясь – так, для собственного удовольствия, – в ожидании, когда прозвенит звонок. А девочки мирно стояли рядком в другом конце двора и украдкой присматривались друг к другу. Мэрит держалась от всех особняком. Она не была знакома ни с кем из деревенских ребят, к тому же по своей природе была застенчива, и этот день стал для неё тяжким испытанием.

Но всё когда-то заканчивается, закончился и первый день школьных занятий. К тому же это было не так ужасно, как могло сперва показаться. Чтобы вернуться домой, Мэрит предстояло пройти полмили, но по дороге ей нужно было забежать в магазин и купить на двадцать пять эре дрожжей, как велела мама. И кто же, вы думаете, стоял на крыльце бакалейной лавки Бергстрёмов, где торговали и прочими мелкими товарами? Не кто иной, как Юнас Петтер! Ибо Бергстрём и был отцом этого мальчика.

Вот тут всё и произошло. То невероятное событие, которое Мэрит потом уже не смогла забыть. В тот момент, когда она проходила мимо Юнаса Петтера, он протянул к ней руку и сунул в ладошку нарядную коробочку, полную леденцов и с маленьким колечком внутри, – такую круглую, расписную жестяную коробочку, с цветами на крышке. Почему Юнас Петтер повёл себя столь странно, пожалуй, не понял и он сам. Просто некая мысль неожиданно залетела в его круглую головку. Не сказав ни слова, он лишь протянул ей подарок и ушёл. Ни слова не сказала и Мэрит. Она была слишком ошеломлена. После ухода мальчика она ещё долго стояла и с изумлением разглядывала маленькую зелёную коробочку у себя в руках.

Наверное, надо родиться в бедном негодном домишке и иметь шестерых братьев и сестёр, бранящихся из-за сластей, чтобы так обрадоваться подарку в маленькой зелёной коробочке. Если ребёнку редко перепадает даже карамелька, коробочка, полная ярких леденцов, для него почти небесное блаженство.

Девочка мгновенно съела все до единой конфеты, но колечко и красивую коробочку припрятала. Отныне это стало её тайным сокровищем, с которым она никогда не расставалась.

Нет, Юнас Петтер и правда не ведал, что творит, когда подарил Мэрит эту коробочку. Ибо с этого дня девочка стала буквально преследовать его с почти нелепым обожанием, которого он вовсе не мог оценить. Она никогда с ним не заговаривала, а только держалась неподалёку и радостно смеялась, если он вдруг смотрел на неё. Мальчишки стали дразнить его.