– Пал и Иштван рядом, – ответил он, явно пытаясь вложить в голос все доступное ему возмущение, хотя и знал что я на это не куплюсь. – Это против правил.

– Они большие мальчики и, уверена, не бухнуться в обморок, если услышат, как глава их клана признается своей невесте в любви. Говори!

– Наш поезд подходит. Я не могу сказать этого сейчас. Я должен идти, kincsem.

– Поезд? Ты едешь куда-то на поезде? – Это сразу же привлекло мое внимание. Одно дело, когда Дрейк шныряет по городу, разруливая проблемы фирм, но что может быть настолько важным, что заставило его покинуть город за пару часов до свадьбы? – Любимый, что происходит?

– Я расскажу тебе обо всем позже. Слушайся своего дядю и делай, как он говорит.

Он повесил трубку, прежде чем я успела спросить, куда он направляется.

***

– Как у них получилось уместить весь Абаддон в одном маленьком магазинчике Кенсингтона? – вопросил Джим, пригибаясь к полу, чтобы не получить по морде расшитым бисером платьем.

– Не говори глупостей. Это Лондон, а не ад.

Мимо нас пробежали три хихикающих девушки, держащие в руках по ядовито-розовому платью подружки невесты, которые своим видом напоминали каких-то жутких медуз-мутантов с щупальцами из топорщащихся во все стороны кружев и лент.

Джим вскинул бровь.

– Ну, ладно, сходство есть, но это не Абаддон. И цыц. А то кто-нибудь обязательно услышит, как ты разговариваешь.

Он бросил на меня укоризненный взгляд, который я проигнорировала, так как показалась Паула, держащая в руках ворох тюля и пестрого белого атласа в блестках и перьях.

– Вот это вот, просто восхитительное, дорогая, и оно будет великолепно на тебе смотреться. Оно прямо сверкает! Знаю, ты сказала, что не хочешь белое платье, но ты только взгляни на него! О, были бы такие платья во времена моей молодости!

Я старалась вообще не смотреть на платье, боясь за сохранность своей сетчатки.

– Оно очень милое Паула, но, знаешь, белые подвенечные платья не для меня. В смысле, я уже однажды его одевала и всем прекрасно известно, чем все закончилось. Мне хочется чего-то более цветного, чего-то необычного, чего-то… О, здравствуйте. М-м. Это чересчур необычно.

Продавщица, которая отходила в дочерний магазин при свадебном салоне, специализирующийся на корсетах и одежде в готическом стиле, продемонстрировала мне ярко-голубую фатиновую мини-юбку с ядовито-салатовым корсетом.

– Такой фасон довольно популярен, – заверила меня она.

– Не сомневаюсь, однако я думала о чем-то более классическом, но, тем не менее, не являющимся полноценным свадебным платьем. Может у вас найдется что-нибудь подходящее в отделе для матери невесты?

Паула пребывала в шоке.

– О боже, Эшлинг, о чем ты говоришь! Немыслимо, платье матери невесты! Нет уж, я сама найду тебе что-нибудь. Здесь довольно широкий выбор, раз ты не хочешь белое платье. Есть персиковое, бледно-розовое и очаровательное лиловое, которое я заприметила в углу… – Она сгрузила белый ужас и отправилась на поиски нового платья.

– Может вам лучше самой осмотреться, – сказала продавщица с явным раздражением.

– Наверное, так действительно будет лучше, – согласилась я, отложив серо-зеленое платье с открытой спиной и последовав за ней в дочерний магазин. После получаса копания, вымотавшись как физически, так и морально, я нашла-таки чудесный изумрудный корсет и струящуюся юбку из тяжелого атласа цвета шампанского.

– Извините, кажется, мне надо присесть… – Когда я протянула продавщице кредитную карточку, мир вокруг закружился, и меня накрыла тьма. Где-то вдалеке слышался лай Джима, пока я погружалась в черноту, но, прежде чем ей удалось меня полностью поглотить, раздавшийся у моего уха мягкий голос вытянул меня из темноты.

– Эшлинг, не делай этого. Давай же, возвращайся к нам.

Я открыла глаза и увидела над собой знакомое улыбающееся мне лицо. Светло-серые глаза, кожа цвета моего любимого латте, волосы, заплетенные в африканские косички и ямочки на щеках, которые, казалось, никогда не исчезали с его лица.

– Габриэль?

– Доброе утро.

Я оглянулась по сторонам и осознала, что лежу на полу, моя голова покоилась на груди Габриэля, а его руки поддерживали меня, не давая упасть.

– Какого… Отпусти меня, я в норме, – проговорила я, вставая, ноги слегка дрожали.

– Дорогая, может, не стоило так резко подниматься после обморока? Этот милый молодой человек успел поймать тебя не дав удариться о прилавок, но мне кажется, сейчас тебе лучше присесть. Ты опять можешь потерять сознание или…

– Я в порядке, – перебила я, опираясь на прилавок. Из подсобки со стаканчиком воды в руках появилась продавщица, с которой я расплачивалась за свои покупки. Я взяла его и отпила, разглядывая Габриэля поверх стакана.

Он улыбнулся мне, выглядя дружелюбнее некуда, но я больше не собиралась вестись на это.

– Паула, будь другом, сходи в Старбакс, который тут неподалеку, и скажи Рене и дяде Дэмиену, что я закончила с покупками. К тому времени как вы вернетесь, уверена, я буду чувствовать себя значительно лучше.

Она мне явно не поверила, но, бормоча себе под нос что-то о современных девушках и о том, как все было в ее время, обмороках и не подходящем, по ее мнению, свадебном платье, которое я подобрала, она вышла из свадебного салона и направилась дальше по улице.

Я взяла протянутую продавщицей коробку с моим новым платьем, вновь уверив ее, что со мной все в порядке, и позволила Габриэлю донести коробку до входной двери салона, Джим неотступно шел рядом.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, когда мы остались наедине. – И не надо мне говорить, что ты просто проходил мимо, случайно заглянул в магазин и увидел, как я падаю в обморок, потому что таких совпадений не бывает.

Габриэль усмехнулся.

– Естественно я тебя искал. Слышал, что твоя свадьба была отменена.

– И о чем ты подумал? Что вдруг заявишься и умыкнешь меня? – Я покачала головой. – Я знаю, что над серебряными драконами висит что-то вроде проклятия, из-за которого для вас не рождаются супруги, но тут я вам не помощник. Я люблю Дрейка. Я его супруга, независимо от того что там говорит Фиат. И я не променяю его ни на кого, так что можешь засунуть…

– Я отказался от идеи бросить вызов Дрейку, когда он сказал, что ты беременна, – перебил меня Габриэль. – Тогда я понял, что ты полностью посвятила себя ему, и у