— Кретин ты, Кутузов, — фыркнула девушка, после чего развернулась и пошла к выходу из класса.

Прошло ещё несколько уроков, и учёба на сегодня подошла к концу. Мы с Ромой и Алиной договорились встретиться в холле, чтобы вместе уехать домой на автомобиле рода, который сейчас ждал нас на стоянке.

Выйдя из классного кабинета вместе с привязавшимся ко мне Максимом, я неспешно прошёл через широкий коридор и, спустившись по винтовой лестнице вниз, оказался там, где нужно. Однако в центральном школьном холле происходило то, что мне сразу не понравилось. На одном из миниатюрных кожаных диванчиков умостился не кто иной как Павел Бережанов, худощавый парень с русыми волосами, закрепленными в хвост. Он ленивым взглядом наблюдал за тем, как несколько учеников удерживали моего сводного брата, в то время как другой ученик наносил ему мощные удары в живот кулаками, напитанными эфиром. Несложно было догадаться, что эта свора, издевающаяся над Ромой, была шестерками Бережанова. Именно по его указке они избивали Рому. Все они были такими же Неофитами, как мой брат, и брали над ним верх числом.

Рома пытался вырваться из хватки противников, но у него ничего не получалось. Он мог лишь кипеть от всепоглощающей ненависти за подобную несправедливость и корчиться от боли.

Я бы действительно хотел сейчас ворваться и растолкать эту стаю паршивых собак, тем самым предоставив помощь брату. Но я отлично знал, что со своей текущей силой ничего не смогу сделать. В корпусе Регуляторов учили здраво оценивать свои возможности и не лезть в заведомо проигрышную схватку.

— Ооо, к нам второй Кутузов пожаловал, — насмешливо и с чувством превосходства ко мне обратился Бережанов. — А ну-ка, Лёха, быстро сгоняй мне за едой в столовку. Я что-то проголодался.

По памяти Алексея я помнил, что тот из-за страха быть избитым, стал мальчиком на побегушках Бережанова, выполняя для того мелкие поручения. И зная об этом, сразу становится понятно, почему Роман так сильно презирал и ненавидел своего брата. В то время как он страдал от унижений и побоев, не желая подчиняться Бережанову, Алексей прислуживал его главному обидчику, как верный пёс. Это показывало прошлого владельца моего тела действительно с отвратительной стороны. Он был даже хуже чем тряпка.

— Обойдёшься, — я презрительно посмотрел на Бережанова.

Я мог прямо сейчас не помогать брату, но даже если я буду избитым, я никогда не прогнусь под подобную шваль.

Несколько мгновений Бережанов ошеломлённо смотрел на меня, видимо, не ожидая подобного ответа от того, кто не один год боялся сказать ему хоть одно слово против.

— Я смотрю, у тебя, Лёха, зубки прорезались. А ты не боишься, что после подобного заявления я переключусь с твоего брата на тебя?

— Это будет явно лучше, чем, если бы я продолжил под тебя прогибаться, — я презрительно хмыкнул.

— Непонятно откуда, но я вижу, что у тебя появился стержень. Но знаешь, это даже к лучшему. Я тебя раньше не трогал потому, что мне неинтересно издеваться над слабовольными. Намного веселее ломать тех, кто с характером, — Бережанов смотрел на меня с каким-то безумным животным оскалом.

Стало понятно, что он действительно получает удовольствие, ломая людей. Но учитывая, что Рома все ещё ему не подчинился, получалось у него так себе. Хотя, конечно, Бережанову мешали ограничения, действующие в школе. Хоть персоналу было плевать: издеваются над школьниками из рода предателей или нет, всё же было понятно, что если произойдёт какой-нибудь беспредел, то это может вызвать резонанс. Учитывая, каким безумным был взгляд Бережанова в данный момент, мне показалось, что будь его воля, он с удовольствием применил бы и пытки.

— Раз Лёха не хочет нести мне жратву, то что насчёт тебя, Максимка? Или ты тоже вдруг стал таким же гордым? — Бережанов издевательски посмотрел на толстяка, который ещё с конца урока следовал за мной.

—Нет, конечно, ты что. Я сейчас же принесу тебе еду в лучшем виде! — испуганно залепетал Максим, вспотев от страха.

Когда мой так называемый друг проходил мимо, он посмотрел на меня, нахмурив брови, и сказал:

—Ты вообще в последнее время с ума сошёл. Если хочешь быть избитым — твоё дело, только меня за собой не тяни.

Максим вновь оправдал звание труса. Такие люди были действительно жалкими.

— Не смейте трогать моего брата! — мои размышления прервал пронзительный девичий крик.

И вскоре в группу, удерживающую Рому, ворвалась Алина. Моя сестра, напитав руки эфиром, попыталась оттолкнуть шестёрок Бережанова, чтобы освободить своего сводного брата. Но тут же один из них ударил Алину ногой в живот, отчего девушка упала на пол, согнувшись калачиком от боли.

То, что только что произошло, вызвало во мне безудержную ярость. Никто не имеет права вредить моей сестре. А те, кто осмелятся, сильно пожалеют о содеянном.

— Ублюдок, да я тебя в порошок сотру! — я издал яростный рык, приближаясь к той твари, которая ударила мою сестру ногой. Я был готов влить Волю во взрывное усиление тела, которая могла помочь мне справиться с обидчиком, резко увеличив мои физические возможности, но при этом повредила бы моему организму, в результате чего мне пришлось бы долго восстанавливаться. Но меня прервали слова Бережанова.

— Решил в порошок стереть моих людей? И как ты собираешься это сделать с твоими-то силёнками? Что ты сделаешь, если я прямо сейчас отдам приказ сломать твоей драгоценной сестричке руку или ногу?

Ещё большая ярость заполонила всё моё естество. Этот мелкий сопляк своими словами умудрился меня разозлить. Прошлый Руфус не поддался бы на подобную провокацию. Но сейчас я нахожусь в теле подростка, из-за чего я стал гораздо более импульсивным.

— Если попробуешь навредить Алине, я вам всем в глотки зубами взгрызусь, но не позволю подобного.

— Странным ты стал, Лёха, — насмешливо хмыкнул Бережанов, — такого я от тебя не ожидал. Но учитывая, что ты долгое время был моей преданной собачкой, я, так и быть, в этот раз отпущу вас. К тому же я не стану тебя трогать до назначенной дуэли, так как хочу понаблюдать на честный бой, так сказать. Но после… — Бережанов многозначительно улыбнулся, — после ты будешь ещё в более худшем положении, чем твой братец.

Бережанов дал отмашку, и его шестерки отпустили Рому. Тот сразу же, как и я, подбежал к Алине. Девушка лежала скрючившись от боли и в уголках её глаз виднелись слезинки. Мы