— Я не думала, что меня тоже хотят отравить… —сказала Клэр, обращаясь к матери.

— Ты напрасно нервничаешь, Джерри, — сказалТомас. — Я полагаю, что в чашке Клэр ничего нет.

— Конечно, нет, — согласилась Джерри, — носегодня нам лучше не притрагиваться к кофе.

— Какая глупость, — ровным голосом сказал Томас.

Он вдруг сделал несколько шагов к столику и взял чашку.

— Томас, не пей кофе! — крикнула Джерри, поняв,что именно он собирается сделать.

Томас взглянул на жену и спокойно выпил остывший кофе изчашки Клэр. Затем в абсолютной тишине поставил чашку на блюдце. И посмотрел назастывших от изумления гостей.

— Хороший кофе, — сказал Томас, — толькохолодный.

— Слава Богу, — выдохнул Леру, — я попрошувас, мистер Хаузер, не делать больше подобных экспериментов. Я человек несентиментальный, но и у меня нервы были на пределе, когда вы пили этот кофе.

— Кофе был нормальный, — вставил его братБерндт. — Может быть, лорд Столлер просто подавился, что и вызвало такойрвотный рефлекс. А мы подозреваем нашу кухарку.

— Нет, — ответил Дронго, взяв чашку лордаСтоллера, — кофе был ненормальным. Обратите внимание, как пахнетчашка, — он провел мизинцем по стенкам чашки и понюхал его. Затемтщательно вытер руку. — Не сомневаюсь, — сказал Дронго, — кофебыл отравлен.

— Я так и думала, — прошептала ПлемаПорубович, — мы уезжаем, Митар. Мы немедленно уезжаем отсюда. Ты меняслышишь?

— Но, дорогая…

— Говорю тебе, мы уезжаем. Спасибо за гостеприимство,мистер Хаузер. Спасибо за ужин, Джерри. Но, я думаю, будет лучше, если мыпокинем вас немедленно.

— Возьми чашку и отнеси в мой кабинет, — попросилТомас брата, — а вы, госпожа Порубович, успокойтесь. Если вы хотитеуехать, наша яхта к вашим услугам. Фатос доставит вас на архипелаг. Ксожалению, сейчас уже нельзя вызвать вертолет.

— Ничего, — громко ответила ПлемаПорубович, — мы отправимся на яхте.

— Как вам будет угодно, — поклонился Томас.

— Извините, — сказал Митар, уходя следом за женой.Они поспешили к лестнице.

— Крысы, — громко прокомментировала Джерри, —крысы. Они в свое время сбежали из Загреба. Теперь мечтают удрать из Белграда.Крысы всегда остаются крысами.

— Джерри, — нахмурился Томас, — не нужно такнеуважительно говорить о гостях. Берндт, отнеси чашку ко мне в комнату, —напомнил он брату.

Тот кивнул и достал из кармана носовой платок, затем взялчашку вместе с блюдцем и пошел в кабинет.

— Клэр, поднимись в свою комнату, — приказалаДжерри.

— Мне нужно уже спать? — ядовито спросила дочь.

— Не обязательно, — ответила мать. — Если нехочешь спать, почитай книгу.

— Интересно, какую? — насмешливо спросилаКлэр. — Про семейство Борджиа, где травили друг друга ядами? Но это книгаосталась у тебя в Мюнхене.

— Клэр, — крикнула мать, — ты ведешь себяглупо!

— Спокойной ночи.

Девушка встала из-за стола и, не попрощавшись, пошла клестнице. Джерри взглянула на Мориса Леру, словно ища поддержки.

— Это переходный возраст, — заметил консул.

— Кажется, он слишком затянулся.

— Да, — растерянно согласился Морис Леру. Он снялочки, протер их платком, затем надел и достал сигареты. Взглянув на женщин, онпробормотал извинения, вышел из гостиной и направился к выходу.

В гостиной остались четверо. Дронго, Томас Хаузер, Джерри иДжессика.

— Вы всех напугали, — недовольно заметила Джерри.

Она достала сигареты и взглянула на мужа. Тот даже непошевелился. Она щелкнула зажигалкой и затянулась.

— Я привык говорить то, что думаю, — заметилДронго.

— Всегда? — осведомилась она.

— Почти всегда, — ответил Дронго. — Мнекажется, вы напрасно так нервничаете. Подобные случаи возможны и в королевскомдворце, и в резиденциях президентов. От них никто не застрахован.

— Не нужно меня успокаивать, — ответилаДжерри, — я и сама понимаю, что глупо так комплексовать. Но когда в вашемдоме происходит нечто подобное… Я, наверно, вела себя глупо.

— Может, лорда пыталась отравить его жена? —вставила Джессика. — От этой рыжей стервы можно ожидать всего чего угодно.

— Нет, — возразил Дронго, — только не она. Втот момент, когда он взял чашку, она сидела за столом. Я ведь не курю и осталсяза столом. Кроме меня, здесь были вы, Джессика, и леди Столлер.

— Действительно, — кивнул Томас Хаузер, — онасидела за столом. Я понимаю, Джессика, что ты не особенно любишь леди Столлер,но не нужно подозревать ее в подобном преступлении.

— Вы остались сидеть за столом, — задумчивопроизнесла Джерри, — значит, вас троих можно исключить. Остаемся толькомы: я, Томас, Берндт, Клэр, Морис и еще эта семья югославов. Чушь какая. Зачемим убивать лорда Столлера? Нет. Этого не может быть. Здесь что-то не так.

— Завтра утром вызовем полицию, и онаразберется, — недовольно сказал Томас. — Почему Берндт такзадерживается?

— Может, он исследует отпечатки пальцев на чашке лордаСтоллера? — насмешливо спросила Джерри. — От твоего брата можноожидать чего угодно. Он такой дотошный и пунктуальный.

— Может быть, — согласился Томас. — По-моему,тебе лучше подняться в спальную комнату. Ты много выпила, Джерри, и напраснотак нервничаешь. Мистер Дронго прав, тебе нужно успокоиться. Я пойду ипосмотрю, что с Берндтом.

Он поднялся и вышел из гостинной.

— А твой муж не такой? — спросила Джессика, когдаТомас ушел. — Или ты думаешь, что они сильно отличаются?

— Нет, — спокойно ответила Джерри, — конечно,нет. Они похожи друг на друга, как похожи все близнецы. Нам не повезло,Джессика, у каждого из нас два мужа.

— Это у тебя два мужа, — парировалаДжессика, — а у меня ни одного. Я лучше уйду, Джерри, а то могу наговоритьлишнего. А мне совсем этого не хочется.

Джессика встала и пошла к лестнице.

— Она всегда так, — сказала Джерри, проводив еедолгим взглядом, — как только начинает нервничать, сразу замыкается всебе. Не хочет ни с кем разговаривать. Срывается, а потом переживает. Прошлойночью она поспорила с Берндтом и укатила на яхте, забрав в собой Клэр. Они всюночь катались на яхте.

— У вас сложные отношения?

— Непростые, — Джерри с силой раздавила сигарету впепельнице. Взглянула на Дронго: — Зачем вам нужно было говорить о своихподозрениях? Может, у него обыкновенное несварение желудка. Или рыба на негоплохо действует.