То пришел Борщ, поднимать Керка. Доброжил, дворовой и жихарь низко поклонились юноше и враз да единожды исчезли, оставив после себя лишь несколько мелких крапинок света опавших на ложе, напоминающих затухающие искорки.

Глава шестая

Керку, несмотря на все доводы Духов, было боязно и стыдно смотреть на правителя. И когда к ним, выезжающим со двора на лошадях, присоединился отец и Храбр, он совсем пал духом. Всю дорогу от дворца юноша трусил с опущенной головой, позади всех, постоянно отставая. Миновав деревню, Дубыня, Тур и Храбр пустили коней галопом, правитель же, до этого ехавший впереди, придержал коня и, дождавшись сына, поравнялся с ним. У Керка было препротивно на душе, но, ехавший рядом молчащий, отец, был еще большим укором для его совести, и тогда он решился:

– Отец, – робко начал он.

– Что, Керк? – как ни в чем не бывало, спросил правитель.

– Отец, прости меня, я знаю про твой разговор с доброжилом. И думаю… да нет, я уверен… ты мною недоволен… Может я смогу объяснить тебе свой поступок… и ты тогда поймешь меня, – частенько прерываясь на полуслове протянул Керк.

Отец молчал, а после глянул в лицо сына и по-доброму улыбнулся. И приободренный той щедрой улыбкой, Керк рассказал о вчерашнем происшествии, ничего не утаивая и не скрывая, и о грубых словах Эриха, и о собственном страхе, и даже о, возникшей в душе, жалости. Когда он закончил, то почувствовал, точно здоровущий камень дотоль давивший на него свалился с его плеч, и разом стало легче дышать. Он теперь смог смело посмотреть в глаза отцу.

– Что же, Керк, скажем так, ты поступил правильно, ну может ты выбрал не тот оберег, который следовало в данном случае использовать. Но я рад, что в твоем сердце не возникло ответной злобы на грубые слова Эриха, – правитель чуток помолчал, словно подбирая слова. – И особенно я рад, что ты смог правильно сказать оберег, и он сработал. На тебя я, сын, не сержусь, и ты зря думал, что я буду тобой недоволен. Ты, как будущий правитель, просто обязан, умело себя защищать и не только мечом, но и оберегом. В данном случае меня больше тревожит злоба твоего брата – Эриха. Именно она расстраивает, именно его поступок меня пугает.

– Значит, ты на меня не сердишься, – обрадовался Керк и глубоко втянул в себя бодрящий дух утра.

– Нисколечко, сын, – ответил правитель. Он повернул голову, и, упершись взором в просторы лежащей пред ними земли, добавил, – а теперь, думается мне раз мы с тобой разобрались в этом вопросе, пустим лошадей галопом и нагоним наших. Давай кто быстрее, – и, хлопнув лошадь по крупу, правитель понудил своего жеребца, и тот стремительно перейдя с шага на скороходь, помчался вперед.

Керк понудил своего коня, и тот не менее резво двинулся следом за жеребцом правителя. Впрочем, отец был достаточно хорошим наездником, в отличие от сына, и намного обогнал его, а когда Керк, наконец-то, сравнялся с ним, правитель уже спешился. Спрыгнув с лошади, юноша бросил поводья, и, убежав от ездовой полосы вступил в густые зеленые луговины, порывчато упал на пахучую траву, уставший, но успокоенный собственной совестью.

Шел первый месяц лета, прозванный в народе – червень. Травы поднялись высоко и налились зеленью и злаком. Поднявшись на локтях, Керк увидел, бегущего к нему, Тура. Добежав до старшего брата, Тур также повалился на траву и засмеялся.

– Как хорошо, Керк. Знаешь, я обогнал и Дубыню, и Храбра. Я буду самым лучшим наездником, правда? – ожидая поддержки, спросил он.

– Без сомнения, Тур, ты будешь лучшим наездником и лучшим воином, – приобняв брата за плечи, поддержал его Керк.

– Да, я буду лучшим воином, и когда ты займешь престол, стану возглавлять дружину. Ты же назначишь меня воеводой? – вопросил он и заглянул в лицо старшего брата.

Керк засмеялся, ласково взъерошил на голове брата волосы:

– Знаешь, если я буду правителем, то ты обязательно станешь воеводой, обещаю. Но понимаешь, в народе говорят: «Не дели шкуру, не убитого медведя», а это значит, что пока отец не выбрал престолонаследника, все мои и твои слова пусты.

– Не выбрал, ты, что думаешь, отец сделает наследником Эриха? – возмущенно молвил Тур и прыснул смехом, притом прикрыв ладошкой себе рот.

– Я об этом не думаю, знаешь, и тебе не советую, – откликнулся Керк и недовольно покачал головой, по-видимому, не очень-то желая примерить на себя роль наследника.

Тур тут же убрал руку ото рта и широко его раззявил, словно желая, что-то возразить, да только в болтовню братьев вклинился Храбр, громко пробасив им:

– Керк, Тур идите сюда, пора заниматься, – подзывая к себе.

Братья мгновенно вскочили с луговых трав и наперегонки побежали к Храбру, который стоя недалече поджидал их с луками.

Оказалось, что незадавшийся с утра, день стал весьма даже хорошим. Керка особенно сильно хвалили и Дубыня, и Тур, и отец, и даже, скупой на похвалы, Храбр. А когда ему удалось сбить все мишени и ни разу не промахнуться, он понял, что сегодня был прямо-таки удачный день.

Но Керк не знал главного, что сегодня произойдет. Вечером, за ужином в столовой, где появился, наконец-то, выспавшийся Эрих, отец был как никогда молчалив, и поэтому все ели в тишине. Белая столовая была небольшой комнатой, по середине ее стоял широкий прямоугольный стол. Стены помещения затейливо украшала, как и в гриднице, искусная мозаика, на каковой были начертаны святые деревья Восурии: дуб, береза, ель, вяз и вишня. Напротив двери поместилось широкое окно, через оное вливался в комнату дневной свет, лучисто освещающий каждый уголок в ней. Однако ныне схоронившееся за кучными тучами солнце не озаряло столовую, посему в канделябрах уже зажгли свечи и теперь они откидывали во всех направлениях от себя пляшущие то махонистые, то наоборот крохотные тени. Ужин уже подходил к концу, когда отец, будто очнулся от своих мыслей, он неспешно обвел всех своих домочадцев изучающим взглядом, да призвав ко вниманию, торжественно изрек:

– Я хочу вам всем кое-что сообщить. Вы знаете, что следующей весной Керку и Эриху исполнится по шестнадцать лет, а, значит, в третий весенний месяц – травень, я смогу назначить наследника престола. По закону, оставленному Богомудром, наследником престола должен стать первенец, обладающий магическими способностями и душевной чистотой. Все это время, как к нам вернулся Керк, я очень внимательно наблюдал за его обучением и сам, как обладающий магическими способностями, учил его. И, – правитель немного помолчал, словно нагоняя напряжения, а после добавил, – теперь у