Я шла так уверенно, что было больно ногам, ступающим по каменной кладке. Я старалась не обращать внимание на неприятные ощущения, понимая, что Лео сейчас в сотни, тысячи раз больней. По пути к покоям графа я столкнулась с несколькими подданными, они восхищено смотрели на меня и что-то искренне желали вслед. Наверное, чтобы граф быстрее обзавелся наследником. Хм… Вот я сейчас покажу ему наследника. Так покажу, что граф Сэдрик не то, что не захочет продолжать свой род, он просто не сможет этого сделать!

— Скажите, все графы обижают слабых? — влетела к Сэдрику без предупреждения, заметив, как он натирает свою плоть через штаны. Ужас какой! А еще граф! — Или только такие извращенцы, как вы?! — я прекрасно понимала, что меня могут высечь за компанию, но лучше пытаться и получить, чем отмалчиваться и ходить в белом. — Вот тебе! Вот тебе! — я колотила Сэдрика в грудь, но он и не думал защищаться — смотрел на мои потуги и нагло улыбался. — Думаешь, что я на этом остановлюсь? Как бы не так! — я действительно не собиралась легко сдаваться.

— Я выбью из тебя всю графскую дурь! — кричала я, захлебываясь слезами. — Извращенец! Ты ведь и подданых бьешь только для того, чтобы насладиться их страданиями, а затем в своих красивеньких покоях заниматься рукоблудием! — я пыталась кричать короткие фразы, но эмоции распирали меня — и поэтому на километровые обвинение едва хватало сил. Понятно, что граф воспользовался этим. Заломил мои руки так, что я уперлась своей грудью, почти не защищенной тонкой тканью, в его грудь, и замерла в компрометирующем положении. Похоже, граф решил, что я сдалась.

— Алисия, я не буду пороть вас за клевету, но и не намерен слушать дальше эти обвинения. Я понимаю, что вам легче считать меня чудовищем, чем попытаться хоть немного сблизиться с потомком Мантоя. Со своим будущим мужем, Алисия! — граф замолчал. Наверное, думал о том, как еще поразить меня «великодушием». Но я ошиблась. — Если вы настолько переживаете за своего слугу, то прежде думайте дважды, что говорить, и как вести себя в присутствии графа, — выходит, Сэдрик меня шантажирует? — Эти показательные наказания не доставляют мне никакого удовольствия, напротив — я презираю их. Но если вы ослушаетесь еще раз, Алисия, я переступлю через себя и снова подпорчу кожу слуги. А возможно, и вашу тоже.

— Ну нет. Вы не имеете права! Это мой слуга! Только я могу наказывать его за непослушание! — мне не были известны правила, но я отчаянно пыталась найти хоть какой-нибудь выход. Я даже и не смела надеяться на то, что могу попасть почти в десятку.

— У вас появится это право, когда вы станете графиней. А сейчас, прекрасная Алисия, вы моя гостья, и все, что окружает вас, включая поданных, это тоже мое, — мне было стыдно перед Лео, настолько стыдно, что я была готова выйти замуж, лишь бы оградить его от Сэдрика. — Когда произойдет зачатие, мы обвенчаемся, и вы получите слугу в полное распоряжение. Но сегодня мне снова придется наказать его за то, что паршивец не ценит доброту своего графа. Что жалуется, когда и так находится на хорошем счету…

— Нет! Лео не причем! Я сама увидела кровь на одежде и догадалась, кто причастен к этому! — я бы не простила себе, если бы Лео наказали дважды. — Прошу, Сэдрик, не трогайте его! Я вас умоляю! — похоже в моих речах было так много отчаянья, что даже Сэдрик не стал настаивать на своем. Я видела, что Сэдрик сомневается, как лучше поступить, и решила ему помочь сделать выбор. — Если чтобы защитить Лео, мне нужно стать вашей, я согласна, — было заметно, как граф изменился в лице — похоже, что никто не говорил ему подобного.

— То есть, вы согласны выйти за графа лишь по той причине, чтобы получить все права над слугой? Что ж, это интересно, Алисия. Интересно и обидно. Черт подери ваши капризы! — я, сама того не желая, задела чувства графа. И похоже так сильно, что рисковала получить, как и Лео. — Но я хочу огорчить вас, Алисия, — никто не собирается делать вас графиней до того, как мы зачнем наследника, — выходит, что Лео придется страдать?.. — Более того, у вас будет только две попытки зачать, если они будут неудачны, я выберу другую претендентку — и ваш слуга достанется ей.

— Так нельзя! Сначала бракосочетание, а потом все остальное! — пыталась качать права, но Сэдрика это только нервировало. — Нельзя пользоваться вещью до того, как приобретешь на нее права, — да, я считала себя вещью. А кем еще мне считать себя в такой ситуации?

— Я отношусь к вам как к женщине, которая сможет продолжить род Мантоя, а не как к вещи, Алисия, — после слов графа в груди стало очень горячо, словно я попробовала крепкий напиток. — И мне, как и вам, мисс Алисия, не нравится циничный отбор, но, к сожалению, мне отведен небольшой срок, — я не понимала, о чем говорит Сэдрик.

— Но приэтом у вас достаточно времени, чтобы переспать со мной и дождаться, пока вырастит живот? А если он не вырастит, то снова взять меня, — не думаю, что в их королевстве придумали тесты. Как он узнает?! Или у них альтернативные пути определения удачного зачатия?

— Именно поэтому, я держу в королевстве ведунью. Шарлотта определит беременны вы или нет уже на второй день после нашей первой ночи, — мне показалось, что я ослышалась. Какая ведунья? Как это она, интересно, определит? — А сейчас, Алисия, идите и готовьтесь. Пока еще не ваш слуга, — вот же засранец какой, — объяснит, что вам нужно делать. Советую внимательно слушать и не подвергать его повторному наказанию, — наглость графа не на шутку злила меня. Я шла к Лео, ничего не добившись. Голова гудела от мыслей, а ноги плохо слушались.

Что ж, у меня была возможность защитит этого парня, но цена была слишком высокой. Я не могла позволить, чтобы его снова наказали, и не верила в то, что смогу лечь с графом. А если даже сделаю это, то забеременеть после второго раза — просто что-то нереальное для меня. В голову лезли воспоминания о том, как Егор требовал от меня ребенка. Как унижал меня, как «любил», но результат был всегда один и тот же — вы не беременны, нужно пытаться еще.

Я вбежала в слезах в ванную комнату, надеясь, что Лео там не будет. Но он был там. Я даже почти не удивилась. Казалось, что будущим графиням в дурацком королевстве своя комната не положена. А зачем? Все, что им позволено — мыться и готовиться.

— Госпожа? Почему вы плачете? — мне было безумно жаль этого мальчика, который, несмотря на физическую боль, переживает за чувства госпожи. — Граф обидел вас, мисс Алисия? — но я же не могла сказать Лео правду. Как мне это сказать? Что я согласилась переспать с графом только потому, чтобы Лео не трогали? Что граф использует меня для благих целей, а когда выяснится, что я ни на что не способна, то заменит другой претенденткой? Нет! Лучше вовсе молчать, чем сообщить Лео об несправедливых и обидных требованиях графа Сэдрика.

— Все хорошо, Лео. У меня просто разболелась голова, — после этих слов мне стало легче — я увидела, как обрадовался Лео. Скорее всего, он бы не простил себе, если бы я пострадала из-за него. Жаль, что я не могу так просто избавиться от проблем. Просто убежать, забрав Лео с собой…

— Я понимаю, госпожа, — Лео старался говорить тише. — Головные боли — страшная штука. И поэтому я, в порядке исключения, могу отвести вас к матушке, — ходить куда-то мне совершенно не хотелось. Ровно до тех пор, пока Лео не сказал, кем является его мать. — О, не отказывайтесь, мисс Алисия! — настойчиво просил Лео, совсем позабыв, как пытался несколько минут назад уберечь госпожу от громких звуков. — Моя матушка известна своими умениями на все королевство. Недаром ее называют ведуньей.