— Все сообщения были стёрты ещё до двадцать третьегосентября, — сообщил тот.

— Спасибо, — удовлетворённо кивнул Дронго.

Через полчаса он позвонил Каплуновичу.

— Мы обошлись своими силами, — с удовольствиемсообщил Дронго, — почему вы не сказали, что среди отправленных писем былотри стёртых? И ещё два среди полученных?

— Вы профессионал, и вам лучше самому разбираться вподобных программах, — ответил Каплунович, — я вам сразу сказал, чтоу нас есть ряд фактов, позволяющих связать исчезновение Оглобина и гибельРепникова с пропажей Веры. И не советовал брать этот ноутбук. Но вы хотелидоказать мне, как умеете работать. Будем считать, что вы меня убедили. И яочень надеюсь: вы проверили и точно установили, что все письма были стёрты ещёдо того, как исчезла Вера. А изъятые письма — всего лишь подтверждение моейверсии. Мне было важно, чтобы вы сами пришли к нужному выводу.

— Надеюсь, что больше психологических экспериментов небудет, — зло отозвался Дронго, — с Оглобиным все ясно. Онавстречалась с ним, когда он готовил своё расследование. Я читал две статьи итеперь знаю, кто был его источником. А кто такой Костя? Вы уже вышли на него?

— Можете себя не утруждать, — мрачно ответил БорисСамуилович, — с Костей тоже все ясно. Это Репников, он использовал длясвязи электронную почту своего сына Кости. Мы все проверили. Именно поэтому ятак уверен, что с Денисом Викторовичем произошла не обычная авария. Я думаю,что даже если нас сейчас слушают, то и они все об этом знают.

Почему вы сразу об этом не сказали?

— Зачем? Это ничего не изменит, а вы только потерялиодин день на эти поиски. И без того ясно, что статьи Оглобина, авария Репниковаи исчезновение Веры связаны друг с другом. Я, собственно, поэтому и несоветовал вам начинать с её ноутбука. Там не было ничего неожиданного для нас.

— Какую работу она закончила для Репникова?

— Он погиб ещё до того, как она исчезла, а его женаничего не знает. Мы с ней встречались и разговаривали. Абсолютно ничего. Этотупиковый путь, господин Дронго, вы можете с ней даже не встречаться.Несчастная женщина, убитая горем. Она ничего не знала о делах своего супруга.

Ясно. Мне придётся довольно часто вас беспокоить. Может, выдадите мне номер телефона, по которому я смогу вас быстро находить?

— Да, конечно. Я вам сейчас перезвоню с другоготелефона на ваш сотовый. И номер моего телефона вы сможете увидеть.Разговаривать мы не будем. Договорились? И звоните мне лучше по вечерам, когдая более свободен.

— Как получится, — не согласился Дронго.

Он положил свой аппарат на стол и дождался звонка. Затемвзглянул на телефон, запоминая номер позвонившего. И стёр запись из памятиаппарата.

— Похоже, что Репникова и Оглобина все-такиубили, — задумчиво произнёс Дронго, — а наша подопечная успеласбежать. Или кто-то устроил неплохую инсценировку.

— Что думаешь делать? — поинтересовался Эдгар.

— Нужно её найти, — твёрдо решил Дронго, —мне придётся лететь во Францию, а тебе помогать мне здесь. Надеюсь, что мынайдём её раньше, чем это сделают люди, которым так не нравились статьижурналиста Оглобина.

Кружков позвонил рано утром и сообщил, что сумел найтиследователя прокуратуры, занимавшегося расследованием смерти Репникова. Ничегонового тот ему не сообщил. Следователь был убеждён, что это была обычнаяавария. Очевидно, Репников не сумел удержать руль на повороте и свалился смоста. Его родные и водитель показали, что он лишь недавно сел за руль и водилещё недостаточно уверенно. Кроме того, вскрытие подтвердило, что Репников былабсолютно здоров и трезв, но у него случился внезапный сердечный приступ, из-закоторого он, возможно, не сумел удержать машину на мосту.

Дронго выслушал своего помощника, не задав ему ни одноговопроса. И коротко поблагодарив, положил трубку. После чего долго сиделзадумавшись. Поверить во внезапный сердечный приступ он не мог. Считать, что впрокуратуре работают только дилетанты, глупо. Значит, все было подстроеноименно таким образом, чтобы выдать смерть Репникова за несчастный случай.Очевидно, они смогли найти способ подмешать ему в пищу или в воду лекарство,способное вызвать сокращение сердечной мышцы. А затем и устроили аварию.

Судя по всему, это будут лишь его умозаключения, основанныена косвенных фактах. Ничего конкретного он все равно не найдёт. И разговариваяс супругой Репникова, только вызовет подозрения у людей, которые стоят за этойаварией. Они наверняка ищут пропавшую Логутину, если только они сами её непохитили. Он вдруг подумал, что это легко проверить. И сразу подняв трубку,позвонил Эдгару и попросил его приехать.

Вейдеманис приехал через полтора часа, городские пробкистановились просто невыносимыми. Дронго уже обдумал сегодняшний план и, как толькоЭдгар вошёл в квартиру, потащил его в гостиную, едва тот успел снять плащ.

— Если за гибелью Репникова стоят какие-то неизвестныенам люди, то они должны были спланировать и исчезновение Логутиной, —возбуждённо начал Дронго, — и только в том случае, если ей действительноудалось сбежать…

— Ты в этом ещё сомневаешься?

— Пока у меня есть все основания. Молодая женщинаубегает из дома, даже не взяв с собой зубную щётку. Не говоря уже о сменебелья. Это наводит меня на грустные мысли. Либо она профессионал, чего не можетбыть, мы знаем её биографию. Либо она испугалась до такой степени, что невольноповела себя исключительно правильно. Так иногда бывает. Один случай на сто…

— Предположим. Какой у тебя план?

— В таком случае её продолжают искать. И эти людидолжны знать, что она родственница Каплуновича. А это автоматически означает,что они обязаны узнать о его встрече с нами и о наших поисках.

— Возможно. Ну и что?

Если мы поедем на встречу с вдовой Репникова, они обязаны занами следить. И попытаться выяснить, о чем мы будем с ней говорить. По моемуразумению, следить они будут обязательно.

— Интересно, — улыбнулся Эдгар, — ты хочешьпроверить, как они себя поведут?

— И степень их заинтересованности. Но прежде нам нужнозаехать в компанию Каплуновича. Во-первых, встретиться с самим БорисомСамуиловичем, и, во-вторых, ещё больше разогреть их интерес. Ведь следить онидолжны и за ним тоже. Или за ним в первую очередь, так даже точнее.

Вейдеманис согласно кивнул. Он вообще не любил многоговорить, предпочитая слушать своего друга. Дронго позвонил Каплуновичу иназначил встречу в его офисе. Он вызвал водителя, чтобы не садиться за руль. Онвообще не любил ездить за рулём автомобиля. Водитель был профессионал. Но намосковских улицах устраивать гонки, чтобы оторваться от возможногопреследования, практически невозможно. Да и заметить такую слежку тоже оченьсложно. В центре города машины едут с минимальной скоростью, выстраиваясь в ряддруг за другом настолько плотно, что между ними едва проскальзывают пешеходы. Инадеяться оторваться от возможных наблюдателей в такой обстановке почтиневозможно.