Через полчаса, когда они появились в приёмной, БорисаСамуиловича ещё не было. Любезная секретарша предложила им кофе. Ониотказались, ожидая руководителя компании.

Дронго и его напарник расположились на диване в ожиданииКаплуновича. В офисах новых компаний поражал размах архитектурной идизайнерской мысли. Просторные помещения, дорогие панели, тяжёлая итальянскаямебель. Капитализм в России переживал стадию первоначального накопления, когдавнешний лоск и солидность компании подтверждались монументальностью возводимыхзданий, безупречными секретарями и помощниками, словно сошедшими со страницглянцевых журналов, и дорогой мебелью из натуральных сортов дерева. Спустя десять,двадцать, тридцать лет руководители компании начнут понимать, что для офисанеобходимы более функциональные помещения, мебель должна быть максимальноприспособленной для работы, телефоны и аппаратура не такими роскошными, абезупречные формы секретарей не гарантия их хорошей работы и лучше принимать наслужбу сотрудниц по их деловым качествам. Но это будет спустя несколько лет. Апока внешние атрибуты были исключительно важны. Справедливости ради стоитсказать, что самые крупные нефтяные и газовые компании, уже пережившиепервоначальную стадию, плавно переходили во вторую, в которой не было секретаршс формами топ-моделей, кабинетов, напоминавших футбольные поля, с подлиннымикартинами художников, стоившими не одну сотню тысяч долларов.

Очевидно, сотовая компания Каплуновича находилась на пути изпервого этапа во второй, но довольно сильно задержавшись на первом этапе.Приёмная было метров семьдесят, и кроме секретаря, красавицы лет двадцати пяти,здесь находился помощник, похожий на менеджера крупной торговой фирмы попродаже модных галстуков.

Каплунович опоздал на восемь минут. Учитывая автомобильныепробки в центре города, это была почти невероятная точность. Он прошёл в свойкабинет, пригласив гостей войти следом. Кабинет был ещё больших размеров, метровна сто пятьдесят с эксклюзивной мебелью из Испании.

— Чем обязан? — поинтересовался Борис Самуилович.Опять какие-нибудь неприятные новости? Или нашли в её ноутбуке очередноенеотправленное письмо? Я же вам сказал, что мы все проверили и единственная вашазадача — найти Веру. Честное говоря, я удивлён, что вы пока здесь, а не вПариже.

— Чтобы искать наверняка, мне многое нужноуточнить, — возразил Дронго, — как вы считаете, куда она моглапоехать?

— Понятия не имею. Если бы я знал, разве стал быобращаться к вам за помощью? — нахмурился Каплунович.

— Если она действительно улетела в Париж, то навернякане осталась в городе, где теоретически может встретиться с вами, с сестрой илис другими знакомыми.

— Логично. Я тоже полагаю, что её нет в Париже. Но тогдагде? В Шенгенской зоне столько стран…

— Где вы отдыхали в последние годы?

— По-разному.

— Но Вера ездила с вами?

— Да. И не считайте меня таким кретином. Я уже проверилвсе места, где мы раньше бывали. В том числе и с Верой. Её нигде нет.

— И все-таки где вы отдыхали в прошлом году?

— На Сардинии. Я снимал там виллу.

— А в позапрошлом?

— Мы ездили в Майами. Вшестером.

— Простите… Почему вшестером? Кто был с вами?

— Я, моя супруга, трое детей и Вера. Ещё было несколькотелохранителей, кухарка и секретарь, но я их не считаю.

— Извините. Я понял. Зимой вы не отдыхали?

— Как обычно. Два года назад в Куршевиле, в этом годубыли в Австрии. В Куршевиль ездить уже невозможно, там столько наших, чтопревратили курорт в какой-то междусобойчик.

— Она летала с вами?

— Она обычно приезжала непосредственно на курорт.

— Получается, что она всегда отдыхала с вами?

— Не всегда. Обычно первые две недели. Потом уезжалакуда-нибудь отдохнуть от нас, как она обычно шутила. Любила Италию, Испанию,Хорватию.

— Тёплые страны…

— Море. Она очень любила отдыхать на море.

— Хорватия не в Шенгенской зоне.

— Нет. Но у неё достаточно мест, куда можноотправиться. Прибавьте Францию, Грецию, Португалию. Они все входят в Шенгенскуюзону.

— Я помню, — угрюмо кивнул Дронго.

— Поэтому я и приехал к вам, — развёл рукамиКаплунович. Он был одет в темно-серый костюм в тонкую полоску. Стильныйсине-серый галстук был завязан двойным узлом. Он встал из-за стола. Подошёл ксвоим гостям, сидевшим в глубоких кожаных креслах. Присел на стол.

— Поймите меня наконец, господин Дронго, — сказалон даже с некоторым сочувствием. — Я не просто так потратил время. И непросто так пришёл к вам за помощью. Я задействовал своих людей, свою службубезопасности, потратил кучу денег, пытаясь найти Веру. Я сделал все, что мог. Идаже больше, чем мог. Но не сумел её найти. У меня было двенадцать дней, преждечем я обратился к вам. За это время я нанял лучших детективов, проверил каждыйеё шаг, потратил нервы и деньги, но ничего не смог найти. Ни-че-го. Если вамэто приятно, то могу сказать, что вы мой последний шанс. И я обратился к вамтолько потому, что моя жена сходит с ума. Вот, собственно, и все.

Он поднялся и вернулся в своё кресло.

— Честное слово, я даже не представляю, где она можетбыть, — негромко добавил Каплунович, — и я действительно хочу еёнайти. Поэтому готов заплатить вам любой гонорар. Но если вы будете сидеть вМоскве и пытаться найти в её ноутбуке или в квартире какие-нибудь следы Веры,то боюсь, что у вас ничего не получится. Извините меня, но я привык получать засвои деньги услуги самых лучших специалистов. А меня уверяли, что вы лучшийэксперт среди тех, кого я могу найти. И вообще, у меня такое ощущение, что выне очень любите своих клиентов. Или мне так кажется?

— Смотря какие клиенты, — честно ответил Дронго,глядя в глаза своему собеседнику, — некоторых не очень люблю. Ядействительно специализируюсь на пороках человеческого рода. Просто у менятакая профессия. Не знаю, насколько я хороший эксперт, но стараюсь соответствовать.Однако никто не может требовать от меня, чтобы я ещё и любил всех, с кем мнеприходится иметь дело в процессе расследования. Да это и невозможно.

— Особенно не любите богатых клиентов? — веселоуточнил Борис Самуилович.

— Особенно не люблю богатых, — в тон ему ответилДронго, — просто знаю, как им достались эти деньги.

— «Все современные состояния нажиты нечестным путём».Так, кажется, было написано в книге, которую Бендер прислал Корейко.

— Не совсем, — ответил Дронго, — там былонемного иначе. «Все крупные современные состояния нажиты самым бесчестнымпутём».

— У вас хорошая память, — заметил уже без улыбкиКаплунович, — в моем случае все было иначе. Я сам разрабатывал уставкомпании, и мы начинали с нуля, используя научные разработки моей лаборатории.