— Я не знаю! — заорала она в ответ. Она опустила взгляд на землю.

Я начала догадываться.

— Боишься, что мы с мамой помиримся?

Она долго молчала, смотрела на траву под нами. Ветер ударил по моей ночной рубашке.

— Боишься, что если мы помиримся, ты потеряешь во мне союзницу? Что я буду против тебя? — спросила я, разглядывая ее лицо. Я шагнула вперед. — Ты знаешь, что я никогда не забуду, что мама сделала с тобой.

Я попыталась коснуться ее, но она отпрянула и испуганно посмотрела на меня.

— Не ходи. Слишком много в одном месте.

Она все еще не была понятной, но это не было важно. Она переживала, что мы с мамой помиримся. Боялась, что я прогоню ее, или что мама поступит со мной как с ней. Это объясняло ее испуг.

— Пиппа, — медленно сказала я, надеясь убедить ее не переживать. Я знала, что так было лучше для меня. Но бабушка уже пропадала передо мной.

— Слишком много, слишком просто, — хрипела она, говоря все тише, становясь тенью. — Слишком много. Слишком просто.

И она пропала.

* * *

Я проснулась от теплой руки Декса под моей футболкой, дразнящей нежное место под грудью. Я улыбнулась и расслабилась, сразу забыв обо всем. Я прогнала мысли о дяде Але, его предупреждения, мой сон и все остальное из головы. Они хотели, чтобы я думала о них и тревожилась, но я не сдамся.

Я отдамся только голому мужчине рядом со мной.

— Доброе утро, солнышко, — прошептал он в мою шею, нежно скользя губами к моей ключице.

Я лениво потянулась и провела рукой по его густым волосам.

— Доброе, детка, — я оглянулась на часы, но увидела лишь плакаты из фильмов ужасов. Видимо, комнату украшали близнецы. — Который час?

— Не знаю, — сказал он, задел зубами край моего уха, и я поняла, что это не важно. — Думаю, все уже встали. Как и я, — он обхватил мою ладонь и направил под одеяла на его член. Конечно, он был твердым и горячим. Он застонал в ответ, самый сладкий звук.

Я хитро посмотрела на него, надавила, сжав его пальцами. Но я тихо сказала ему:

— Не думаю, что это хорошая идея. Дверь не заперта, и любой может вот-вот зайти.

Он привстал и прижал ладонь к моему затылку, удерживая меня. Его глаза пылали.

— Мне плевать, увидят нас или услышат. А тебе важно?

Я сглотнула, удивляясь его напряжению. То, как горели его глаза, было связано с тем, что рассказал ему вчера дядя Ал. И почему я не додумалась устроить ему такой ответ?

Я покачала головой.

— Нет.

— Хорошо, — прорычал он и поцеловал меня влажно и страстно, языки сплелись. Мое тело расслабилось под его руками, снимающими мою футболку и трусики. Он отбросил их, уложил меня на спину, прижимаясь ко мне твердым телом. — Это реальность, — сказал он тихо и хрипло, и я затрепетала. — Реальность. Ты и я. Мы. Ты же это знаешь?

Я кивнула.

— Знаю.

— Перри, я люблю тебя, — сказал он и посмотрел на мои губы. — Я не… — он замолчал. — Я здесь. Я остаюсь с тобой. Это не просто двое вместе. Это намного больше.

— Декс, — сказала я, пальцы скользили по его лицу. — Ты в порядке?

Он смотрел на меня пару ударов сердца, а потом закрыл глаза.

— Да. Прости. Я в порядке, просто… я твой мужчина. И все. Это не изменится, — он посмотрел на меня и улыбнулся, волосы упали ему на лицо. — И теперь я буду трахать тебя, пока мы не смутим друг друга.

Я не успела ничего сказать, его губы накрыли мои, его пальцы скользнули мне между ног. Он издал стон, ощутив, какая я влажная. Он исследовал меня лишь минуту, а я уже была близка к оргазму, и я выбралась из его хватки и развернулась, чтобы мой рот оказался у его члена. И моя попа была у его лица.

— Вот это да, — выдохнул он, я прижала ладони к его стволу, он сжал мои бедра и притянул меня к своему лицу. Мы с Дексом были довольно изобретательны в отношениях, хотя ничто не могло сравниться с той ночью в отеле в Новом Орлеане. Но шестьдесят девять было для меня новинкой.

И пока я вылизывала его, ласкала ртом, руками и языком, как могла, он пытался довести меня до оргазма. И хотя я была из тех редких женщин, которые заводились во время минета (помогало и то, каким идеальным там был Декс), было сложно продолжать, когда его язык скользил по приятным местам и заставлял забыть, где я. Если вкратце, поза не работала. Это заводило обоих и мешало продолжать. Прекрасное поражение.

— Черт, — я отпустила его и развернулась. Я оседлала его бедра и направила его в себя.

— Ты сегодня за главную, — он смотрел на меня лихорадочно. Он прикусил губу, когда я начала раскачиваться, и застонал.

— Лучше не шуми, — прошептала я, зная, что дядя Ал, Марда, кузены и Ребекка в паре комнат от нас.

— Лучше молчи и продолжай, — ответил он с ленивой улыбкой.

И я так и сделала. Я мягко раскачивалась на его члене, сидя прямо, длинные черные волосы ниспадали с плеч, и Декс любовался. Я знала, что была не самой красивой и худой, особенно теперь, но он всегда смотрел на мое тело, как на тарелку спелых фруктов, и я должна была соответствовать. Я играла с собой, приближая оргазм, а потом он убрал мою руку и заменил своим большим пальцем.

— Не лишай меня работы, — прошептал он и притянул меня к себе, мои ладони прижались к его сильным плечами, груди раскачивались перед его лицом. Он свободной рукой направил мой сосок в свой рот и засосал так, что я завопила от сладкой боли.

Он убрал рот и посмотрел на меня.

— Это настоящее. Это мы. Всегда мы.

Я могла лишь тяжело дышать, его большой палец двигался все быстрее.

— Да, сотри меня, — он сжал мои бедра и заставил двигаться на нем быстрее, мы выровняли темп, и я откинула голову в экстазе. — Покажи, как сильно ты любишь это.

Я пару раз вскрикнула, содрогаясь от оргазма, и он не сдерживался, бормотал ругательства, стонал, и спинка кровати билась о стену.

Я рухнула на его грудь, мы тяжело дышали, тела были потными и уставшими, я медленно спускалась с седьмого неба… в дом дяди Ала. Мое лицо запылало от осознания.

Я посмотрела на Декса.

— Я была громкой, да?

Он погладил меня по голове.

— Ты всегда громкая, малыш.

— Блин.

— Я говорил смутить нас. Это смутило тебя, а не меня.

— Это точно, — я убрала волосы с его лица. Я любила смотреть на него после секса. Все чувства к нему обострялись, и он был еще красивее и уютнее.

Через пару мгновений, пока мы наслаждались обществом друг друга, в дверь тихо постучали.

— Ребята? — это была Ребекка.