— Что это такое?

— «Инекийский глаз». Очень старый артефакт, — пояснил клирик, срывая простыню. — Если бы маги не были настолько самонадеянны, то больше времени уделяли артефакторике и знали бы, как этим пользоваться.

— Что эта штука делает?

— «Инекийский глаз» — это система артефактов, расположенная на местных землях. Раньше, когда церковь была сильнее, такие системы ставили по всем пограничным заставам. Благодаря этой штуке можно было контролировать всё, что находится на границе в радиусе двух дневных переходов. От белки, до летающих гигантов.

— И эта штука работает?

— Да, но есть пара нюансов, — хмыкнул Снек и, подойдя к столу, влил пару капель в белый камень накопитель. — Первый и самый важный — надо уметь работать с этим артефактом.

Как только артефакт активировался, над столом тут же появились разноцветные огоньки. Красные, оранжевые, зелёные, чёрные, белые. Все они высвечивали странные знаки и какие-то цифры.

— Ничего не понятно, — буркнул Ари, глядя на эту мешанину.

— В том-то и дело, — хмыкнул Снек. — Каждый огонёк отвечает за определенную стихию. Цифры показывают, насколько предмет выше или ниже находится относительно стола. Сейчас стол показывает всё вместе. Силы в артефактах осталось немного, но на радиус дневного перехода он вполне спокойно может показывать. А вот эту черную точку видишь?

Ари взглянул на указанную точку и кивнул.

— Это тьма. Скорее всего, какая-то темная тварь.

— Точка движется.

— Да. Но вот определить, что это такое — пока невозможно. Я уже говорил, что артефакт очень старый.

— А можно его починить?

— Для того, чтобы его восстановить, нужны мастера-артефакторы, которые, между прочим, остались только при церкви. Те поделки, что делают маги для них — детские игрушки.

— Жаль их у нас нет, — нахмурился Ари. — Если бы артефакт показывал точно, то можно было бы выловить темных магов.

— Мне в голову пришла та же мысль, — кивнул клирик. — Поэтому я решил использовать другой способ восстановления.

— Какой?

— Мастер, учивший меня, называл этот способ «Продуть силой».

— Что значит «Продуть»?

— У старых артефактов силовая конструкция выполнена очень качественно. На такие артефакты не жалели денег. Тут основа из чистого золота, а камень накопитель из белого нефрита. Это очень дорогой материал, даже по меркам королевской значимости. Именно по этому для старых артефактов советовали продувку силой. Подойди ко мне, — махнул ему рукой Снек. — Продувка силой означает, что мы наполняем силой управляющий камень, а после продолжаем наполнять до тех пор, пока сила не переполнит его. Тогда она пойдет по основным каналам и восстановит их структуру.

— А не испортит?

— Нет. В этом и вся суть старых артефактов. Их очень сложно сломать. Давай, положи свои руки на этот камень, — указал наставник.

Парень выполнил просьбу, но ничего не произошло.

— А теперь направь силу в него.

— Я не умею, — пожал плечами парень.

— А ты представь, что свет из твоей груди идет в этот камень.

Парень уставился на главный накопитель и попытался представить, но ничего так и не произошло.

— Понятно, — вздохнул Снек и задумчиво причмокнул губами. — Я как-то не подумал, что ты не обученный. Думал, если с молитвами у тебя выходит, то и тут проблем не будет.

— Так я…

— Это не твоя вина. Просто я об этом не подумал. Молитвы они… Кстати! — спохватился клирик от пришедшей в голову мысли. — А попробуй прочитать поклон Единому!

— Какой?

— Пусть будет третий поклон Единому.

Парень пожал плечами и принялся читать молитву. Строчка за строчкой, он продолжал спокойным голосом возносить благодарность Богу за хлеб и соль с мыслями, что сыт. За воздух с мыслями, что еще может дышать.

— Интересно, — прошептал себе под нос Снек, наблюдая, как под руками мальчишки появилось свечение.

Камень заполнился за три строчки. Конструкт внутри толстой каменной столешницы проступил еще через три строчки.

Точки над столом стали сильнее. На столешнице проступила карта местности со всеми холмами и деревнями. Еще через пять строчек молитвы точки обрели форму.

— Оч-ч-ч-чень интересно, — протянул Снек, не сводя взгляда со стола.

В следующий момент раздался хлопок, и комнату залило ослепительным светом.

— Ари! Остановись! — крикнул клирик, но тут раздалось еще несколько хлопков. — Ари!

Парень отпрянул от стола, а когда проморгался, обнаружил, что тот слегка дымится, но точки на нем все еще светились.

— Спалил? — осторожно спросил парень.

— Нет, слава Единому, не спалил, — сглотнул Снек. — Но с твоим контролем надо что-то делать.

Снек подошел к столу и внимательно оглядел, открывшуюся карту, которая стала в разы подробнее и больше.

— Похоже, ты силой не только стол зарядил, но и сеть артефактов, — произнес он хмуро и нагнулся к трем темным точкам, вокруг которых начало распространятся красное пятно. — Так… А это что?

Он ткнул пальцем в точку, отчего она увеличилась и превратилась в два черных тела, лежащих в крови.

— Что это такое?

— Это смерть. Твоя продувка убила парочку темных, находившихся у одного из «маяков».

— Я… я кого-то убил?

— Да. И этот кто-то был темным, — поджав губы, произнес клирик и взглянул на послушника. — С твоим контролем точно надо что-то делать.

* * *

— Чтоб этому старому ублюдку черви печень сожрали, — прорычала девушка, таща за волосы маленькую грязную девочку, лет пяти на вид. Та едва тихо ревела с перепуганным лицом.

— Да ладно, — хмыкнул шедший рядом с ней парень. — Сиги вон, вообще пошел на кладбище копать.

Девушка обернулась и гневно зыркнула на напарника.

— Мы все сделали правильно! А то, что этот старый хрыч не додумался даже заикнуться о «Броне скованных душ» — это его упущение!

— Ну, знаешь, — хмыкнул парень. — Логика в том, что нужно защититься от влияния призрака, все же была.

— Этот урод специально нам дал задание, которое выполнить мы не могли, а если бы и выполнили, то не так, как ему надо.

— Брось, — махнул рукой парень. — Бесполезно злиться на старого хрыча. Давай просто закончим с этим наказанием. Вон, кстати, камень приличный.

Девушка взглянула в указанную сторону и обнаружила большой плоский камень, вполне подходящий для жертвоприношения.

— Сойдет, — кивнула она и потащила ребенка к нему. — Ты камень-то взял?