И понеслась. Маман с небывалым энтузиазмом взялась за мое «лечение», в коем я не особо нуждалась. Да, припекло немного мои нижние девяносто, ну руки с ногами малеха пострадали, но до вечера сошло бы, так нет… Нам же нужно все промыть, продезинфицировать, цитирую: «не дай бог, зараза какая!», а затем можно уже и помазать листьями алоэ. После того, как я была «исцелена», меня усадили за стол, дали чашку в руку с чаем и принялись устраивать допрос. Безусловно, маму волновали мои «успехи» в учебе, которые успехами можно назвать с большой натяжкой, и тот милый мальчик, с которым я болтала по телефону.

— Нет его, мам, — фыркнула. — Забудь.

— Как так-то, доця? — заволновалась Ольга Николаевна.

— Не заладилось.

— А я говорил, что не для тебя! — прогромыхал отец.

— Пап, — закатила глаза. — Ты его даже не видел.

— Дак, мне и не надо! Опять небось пижонишка какой-нить! Эх, Варька, тебе б такого работящего, чтоб с руками был, — вновь завел он старую пластинку, а я в свою очередь закипела, как чайник. Опять, двадцать пять!

— Папа, — устало потерла переносицу, — я сама разберусь, кто мне нужен.

— Вот Петька, ай да хлопец, ай да молодец! И мамке пакеты всегда поможет донести, а вчера ну, ей богу, целый день проторчал в гараже. И так, и эдак с этой машиной, а Петька пришел ать два и готово. Руки золотые у пацана. Душа человек!

— Ну что ты заладил со своим Петькой! — шикнула мама. — Хочешь, чтоб опять не приезжала?! Дите только с дороги, а ты ей уже устроил разнос по всем фронтам.

— Так, а че я-то, Оленька, — почесал Саныч затылок. — Я ж как лучше хочу, чтобы все у нашей Варьки хорошо было.

— Сама разберется, да, доця?

— Да, — буркнула, уставившись обиженно на чашку с чаем.

— Варька, ну не дуйся, — улыбнулся он, толкая меня локтем в бок. — Папка же, как лучше хочет.

— Пап, — сдержанно вымолвила, — я сама разберусь. Петька может и не плохой, но не для меня, — сказала, как отрезала.

И спасибо тому человеку, который своим звонком прервал нашу беседу. Отец, кажется, уже готов был отстаивать права Пети. Была б его воля, уже завтра бы нас поженил.

— Извините, — вставая из-за стола, проговорила я, а затем вышла.

— Дурак, не видишь еще не отошла она, а ты заладил…

— Вот раньше не панькались и не спрашивали, — в ответ донесся папин голос. — женили и все тут! Зато браки какие крепкие были. Мой дед с бабкой всю жизнь душа в душу прожили…

— Пил твой дед по-черному, а бабка молчала, вот и прожили…

Больше я не слышала, о чем они говорили. Впрочем, и не хотела. Время меняется. Старые устои и понятия, к счастью, уже устарели, и нынче никто не мог выдать меня замуж без моего согласия. Не то чтобы родители так могли поступить, но папина чрезмерная настойчивость порой пугала.

Телефон продолжал звонить. Номер был незнаком, поэтому я еще несколько секунд раздумывала, но все же женское любопытство победило все сомнения и я сняла трубку.

— Алло?

— Малая, здорово! — весьма бодро поздоровались со мной. Мне хватило две секунды, дабы узнать этот хриплый тембр, и еще пять ушло на то, чтобы осознать. — Ты тут?

— Ээ, — запнулась, затем покачала головой в ступоре, но вспомнив, что парень меня не видит, выкрикнула, — да!

— Как ты, солнце мое? — в своей развязной манере поинтересовался Морозов.

Хотелось ляпнуть, не твое! Сдержалась и сквозь зубы прошипела:

— Отлично, а ты как?

Казалось бы, весьма простой вопрос, однако… Негодяй пропал на три дня. Три дня ни ответа ни привета, и тут на тебе свалился на голову!

— По тебе скучаю…

— Чушь! — полился яд с много языка.

— Что?

— Говорю, апчхи! — тотчас же исправилась и откашлялась.

— Ты заболела?

Сколько в этом голосе заботы… Вот же, актеришка погорелого театра.

— Все в порядке.

— А-то я уже переживать начал. Не нужно так пугать, малая.

Наша песня хороша, начинай сначала. Так и подмывало вякнуть: «меньше текста»!

— Так, что послужило причиной твоего звонка?

— А что, я не могу просто так позвонить? Или ты настолько занята, что заранее записываться нужно? — в шутливом тоне произнес Илья.

— Да, у меня в планах спасение мира.

— Прости, но сегодня я за Бэтмена, поэтому все твои дела беру на себя в обмен на твое внимание.

Как здорово, что меня и этого потаскуна разделяют километры…

— Извини, но я сейчас за городом, так что…

— Жаль, — грусть в его голосе казалась неподдельной. — Очень жаль. Мы с пацанами собираемся на трек, хотел тебя позвать.

Трек то самое место, где собирается большая часть молодежи нашего города. Кто выпить, кто погонять на машинах, кто просто посмотреть, а кто поставить ставки. Пару раз и я бывала на таких «мероприятиях», однако не скажу, что была сильно впечатлена. Вот Улька — другое дело. Наша дама любила подобные сборища, а однажды даже стала выигрышем. Точнее, свидание с ней. Такие места для оторв, а я человек домашний, поэтому…

— Может в следующий раз.

— Не может, — властно отченикал, — а точно.

Египетская сила, кто кого клеить должен?! Остановите землю — я сойду!

— Так что, малая, когда увидимся с тобой?

— Я приезжаю в город в понедельник.

— Отлично! — бесцеремонно прервал и, не спрашивая моего согласия, выпалил, — тогда в понедельник увидимся.

— Посмотрим, — неоднозначно пробормотала, между тем наблюдая за закатом.

Здесь, в деревне он был особенно красив. А звезды ночью висели невероятно низко, словно рукой подать и до них достанешь. Мы с Петькой так любили за ними наблюдать, сидя на лавочке около двора. Где-то вдали сверчки играли, тишина и спокойствие. Куда там Морозову с его гонками… Пусть катится. И, вероятно, услышав мои мысли, он проговорил:

— Ладно, малая, мне уже пора.

— Да, мне тоже.

— Я не говорю пока, я говорю до встречи, — напоследок обнадежил меня засранец, а после сбросил трубку.

Ничего другого и не ожидала, поэтому, хмыкнув, я вновь поплелась в дом.

Домик, к слову, у моих родителей не большой. Правда двухэтажный и деревянный. Три комнаты, кухня и гостиная. Не хоромы царские, конечно, однако весьма уютно. Мои родители хоть и были в возрасте, однако были продвинутыми. Никакого колодца у них разумеется не было, да и туалет тоже в доме имелся, а не на улице из досок сколоченный. У родителей даже живности не имелось, разве что собака Тузик да парочка курей. С этим верным другом я частенько летом ходила ночью на речку. Деревенька хоть и тихая, да