– Извините, – удрученно произнес Торн. Голос у него дрожал. – Пришлите мне счет за убытки.

Дженнингс поднял разбитый аппарат, медленно встал и пожал плечами, глядя в глаза Торну.

– Все в порядке, мистер посол, – сказал он. – Давайте считать… что вы мне «должны».

Из посольства выбежал солдат морской пехоты, но увидел лишь последствия столкновения.

– Он разбил мою камеру, – обратился Дженнингс к солдату. – Посол разбил мою камеру.

Они постояли немного в замешательстве, потом разошлись каждый в свою сторону.

В кабинете Торна царил переполох. Поездка в Саудовскую Аравию была в опасности, потому что Торн отказывался ехать, не давая никаких объяснений. Разработка планов поездки заняла почти две недели, и теперь помощники требовали от него объяснений, считая, что их разыграли, и весь труд пропал даром.

– Вы не можете отменить ее, – убеждал один из помощников. – После всей подготовки вы не можете просто так взять и сказать…

– Она не отменяется, – возразил Торн, – она откладывается.

– Они воспримут это как оскорбление.

– Пусть будет так.

– Но почему?

– Я не могу сейчас уезжать, – сказал Торн. – Сейчас неподходящее время.

– Вы понимаете, что поставлено на карту? – спросил другой помощник.

– Дипломатия, – ответил Горн.

– Гораздо больше.

– Я пошлю кого-нибудь другого.

– Президент хотел, чтобы поехали вы.

– Я поговорю с ним. Я все объясню.

– Боже мой, Джереми! Мы планировали две недели!

– Тогда перепланируйте! – закричал Торн.

Такая внезапная вспышка гнева заставила всех умолкнуть. Зазвонил селектор, и Торн протянул к нему руку.

– Да?

– Вас хочет видеть отец Тассоне, – раздался голос секретаря.

– Кто?

– Отец Тассоне из Рима. Он говорит, что у него срочное личное дело.

– Я никогда о нем не слышал, – ответил Торн.

– Он говорит, что займет всего минуту. Что-то насчет госпиталя.

– Наверное, попросит пожертвований, – пробормотал один из помощников Торна.

– Или передачи даров, – добавил второй.

– Хорошо, – вздохнул Торн. – Пустите его.

– Я и не знал, что вас так легко растрогать, – заметил один из помощников.

– Общественные дела, – пробормотал Торн.

– Не принимайте окончательного решения насчет Саудовской Аравии. Хорошо? У вас сегодня плохое настроение. Давайте подождем.

– Решение уже принято, – устало ответил Торн. – Или едет кто-то другой, или мы откладываем поездку.

– Откладываем на какой срок?

– На потом, – ответил Торн. – Когда я почувствую, что смогу ехать.

Двери распахнулись, и в огромном проеме возник маленький человечек. Это был священник. Одежда на нем была в полном беспорядке, и весь вид его говорил о неотложном деле. Помощники обменялись настороженными взглядами, не будучи уверены, могут ли они оставить комнату.

– Можно ли… попросить, – сказал священник с сильным итальянским акцентом, -…поговорить с вами наедине?

– Это насчет госпиталя? – спросил Торн.

– Si.

Торн кивнул, и помощники неохотно двинулись к выходу. Когда они вышли, священник закрыл за ними дверь, затем повернулся с выражением боли на лице.

– Да? – с участием спросил Торн.

– У нас мало времени.

– Что?

– Вы должны меня выслушать.

Священник не двигался, прижавшись спиной к двери.

– И о чем же вы будете говорить? – спросил Торн.

– Вы должны уверовать в Христа, вашего Спасителя. Вы должны уверовать прямо сейчас..

На секунду воцарилось молчание.

– Пожалуйста, синьор…

– Извините меня, – перебил его Торн. – Если я вас правильно понял, у вас ко мне срочное личное дело?

– Вы должны уверовать, – продолжал священник, – выпейте крови Христовой и съешьте его тела, потому что только тогда он будет внутри вас, и вы сможете победить сына дьявола.

Атмосфера в кабинете накалялась. Торн протянул руку к селектору.

– Он уже убил один раз, – прошептал священник, – и убьет еще. Он будет убивать до тех пор, пока все ваше имущество не перейдет к нему.

– Если вы подождете немного в коридоре…

Священник стал приближаться, в голосе его росло волнение.

– Только с помощью Христа вы сможете бороться с ним, – угрожающе произнес он. – Уверуйте в Христа. Выпейте его крови.

Торн нащупал кнопку селектора и нажал ее.

– Я запер дверь, мистер Торн, – сказал священник.

Торн напрягся, его испугал тон священника.

– Да? – раздался в селекторе голос секретаря.

– Пришлите охрану, – ответил Торн.

– Что случилось, сэр?

– Я умоляю вас, синьор, – воскликнул священник, – послушайте, что я вам скажу.

– Сэр? – повторила секретарша.

– Я был в госпитале, мистер Торн, – сказал священник, – в ту ночь, когда родился ваш сын.

Торн застыл. Он не мог отвести взгляда от отца Тассоне.

– Я был… акушером, – сказал священник запинающимся голосом. – Я… был… свидетелем рождения.

Опять послышался голос секретаря, на этот раз в нем звучало беспокойство.

– Мистер Торн? – спросила она. – Извините, я не расслышала вас.

– Ничего, – ответил Торн. – Просто… будьте на месте.

Он отпустил кнопку, с ужасом глядя на священника.

– Я умоляю вас… – произнес Тассоне, едва сдерживая слезы.

– Что вам угодно?

– Спасти вас, мистер Торн. Чтобы Христос простил меня.

– Что вам известно о моем сыне?

– Все.

– Что вам известно? – строго переспросил Торн.

Священник задрожал, в голосе его чувствовалось крайнее волнение.

– Я видел его мать, – ответил он.

– Вы видели мою жену?

– Его МАТЬ, мистер Торн!

Лицо Торна стало жестким.

– Это шантаж? – тихо спросил он.

– Нет, сэр.

– Тогда что вы хотите?

– РАССКАЗАТЬ вам, сэр.

– Что рассказать?

– Его мать, сэр…

– Продолжайте, что там насчет его матери?