В любом случае, об убийстве сообщили вскоре после того, как тело было брошено у болота.

Кто-то хотел, чтобы Селену Басс нашли и быстро опознали.

Убийца спрятал три других трупа, но потом обнаглел и решил похвастаться?

Считает болото своей территорией? Дабофф или кто-то вроде него?

— Кому ты рассказал об этом шипящем звонке? — спросил Мо Рид.

— Только… Сарабет. Кому она могла меня выдать?

— Как фамилия этой Сарабет?

— Остер, — ответил Стив Брендт. — Как марка парикмахерских инструментов. — Никто из нас не сказал ни слова, и он продолжил: — Это богатая семья, они живут в Брентвуд-парк. Сарабет — их единственный ребенок. Выглядит милой и невинной, но это она подсказывала ему ответы на ту проклятую контрольную по алгебре, так что я трижды перепроверил бы все, что она скажет.

Ченс зарычал.

— Ой, боюсь-боюсь, — фыркнул его отец.

Стив Брендт проводил нас в выложенный фальшивой брусчаткой парковочный дворик и с помощью пульта дистанционного управления открыл ворота.

— Итак, он не виноват?

— Пока что мы видим это так, сэр.

— Поверьте мне, офицер, он слишком глуп, чтобы кого-нибудь убить.

И с улыбкой горького удовлетворения Брендт-старший направился обратно в ярко освещенный дом.

* * *

Мо Рид позвонил Тому Л. Рамли, директору Виндуордской академии, и добился обещания «собрать все релевантные сведения» относительно звонка Ченсу Брендту «по стандартному тарифу». В обмен на это директор затребовал отсутствие визитов полиции в школу в ближайшее время, потому что «сейчас каникулы, и мы принимаем гостей из Дубая».

Рид перевел связь с Рамли в режим ожидания.

— Лейтенант?

— Скорее всего, все сведется к выяснению цепочки, по которой дошел слух, так что дайте ему шанс выглядеть благопристойно. Кто-нибудь голоден?

Мы вернулись к болоту, я и Майло пересели в мою «Севилью». Рид поехал следом за нами. По дороге до Лос-Анджелеса Майло спросил:

— Какие будут мысли?

— О деле или о Риде?

— О том и о другом.

— Похоже, он вдумчив и готов учиться. Об этом деле еще многое нужно разузнать.

— Четыре трупа…

— Подобный аппетит вряд ли уймется на четырех, — заметил я.

— Я всегда знал, что от тебя можно дождаться слов ободрения.

* * *

Кафе «Могул» на бульваре Санта-Моника, в нескольких кварталах от полицейского участка, служило Майло вторым офисом.

Владелица кафе, в сари и очках, широко заулыбалась, когда Майло вошел в двери, — как всегда, впрочем. Помимо огромных чаевых, она восхищалась им за его службу в полиции — считала кем-то вроде охранного ротвейлера в человеческом образе. Когда следом за ним появился Рид, в котором нельзя было не узнать копа, хозяйка кафе едва не пришла в экстаз.

— Омары, — объявила она, усаживая нас за постоянный столик Майло у стены, продолжая улыбаться и одновременно наполняя наши стаканы травяным чаем со льдом. — Я принесу чистые тарелки и вообще всё.

— Вообще всё — хорошая идея, — произнес Майло, скидывая свой китель и швыряя его на ближайший стул. Рид аккуратно снял блейзер и повесил на спинку другого стула. Рукава его белой рубашки были короткими и туго облегали его бицепсы.

Начался парад блюд.

— Должно быть, вы оставляете крутые чаевые, — заметил Рид.

— Боже, — вздохнул Майло, — и почему всё в этом мире вертится вокруг денег?

* * *

Иногда Майло любил поболтать за едой. Но бывало и так, что он рассматривал процесс поглощения пищи как священный ритуал, который не следует нарушать разговорами.

Сегодня у него явно был день Священной Трапезы. Мо Рид посмотрел, как Майло откусывает, жует, проглатывает и вытирает лицо, затем быстро подстроился к его темпу и стал опустошать свою тарелку, словно приговоренный к смерти за своим последним ужином.

Груды омаров, риса, салата-латука, баклажанов с пряностями и шпината в сырной панировке исчезали с невероятной скоростью — молодой детектив обогнал даже Майло. Сложение у него было плотное, но вряд ли на нем был хоть грамм жира — он был мощным, словно дуб.

Как раз в тот момент, когда женщина в очках принесла рисовый пудинг, его сотовый телефон запищал.

— Рид слушает… — Брови его, настолько светлые, что их нелегко было рассмотреть, круто изогнулись. — Да, сэр… подождите, пока я найду, на чем записать. — Потянувшись назад, он достал свой планшет и сделал запись. — Спасибо, сэр. Нет, не в этот раз, сэр.

И нажал кнопку отбоя.

— Директор Рамли говорит, что проследил путь распространения слуха от начала до конца. Юный Брендт рассказал все Сарабет Остер, которая тоже сочла этот звонок забавным. Она поведала о нем девушке по имени Эли Лайт, а Эли рассказала своему парню, Джастину Куперсмиту. Тот решил, что это чертовски смешно, и передал слух своему старшему брату, второкурснику университета Дьюка по имени Лэнс — тот вернулся домой на летние каникулы. Лэнс Куперсмит, похоже, оказался более серьезным, чем все остальные, — именно он позвонил нам. Сказал, что счел это своим долгом.

— Его звонок достаточно просто подтвердить.

Рид кивнул.

— Сегодня утром я запросил отчет о звонке. Он поступил на обычную линию; там разбираются дольше, чем на «девять-один-один», и не делают аудиозапись. Хотите, я сейчас проверю?

— Давайте.

Пару минут спустя Рид сообщил:

— Сотовый номер оператора «Веризон», зарегистрирован на имя Лэнса Аллана Куперсмита, проживающего в Пасифик-Палисейдс. Есть ли смысл ехать туда?

— На данный момент — нет, — ответил Майло. — У нас впереди еще долгий день, надо доесть омаров.

Достав свой собственный телефон, он запросил ордер на доступ в жилье Селены Басс.

* * *

Я оставил «Севилью» на вестсайдской парковке и снова сел на заднее сиденье машины Рида. До Индиана-авеню было двадцать минут езды, и Майло воспользовался этим временем, чтобы получить ордер.

По телефону ему дали разрешение и сообщили, что бумаги привезут следом.

— Вы проследили ее по Интернету? — спросил он Рида.

— Да. Ни на какие сайты, где тусуются плохие парни, она не заходила. Я сегодня планировал провести расширенный поиск в «Гугле» по ее имени.

Майло залогинился через мобильный терминал в машине Рида и вышел в Интернет.

— Хорошо беседовать с Господом напрямую… начинаем… два совпадения, один — точная копия второго… похоже, она учительница игры на фортепиано, представляла на концерте ученика… по имени… Келвин Вандер.