Приезд Светы на время отвлек меня от неприятных мыслей. Тем более что она явилась, как на праздник: с букетом цветов и тортом. Я вспомнил, что уже давно Света не бывала на даче. Да, пожалуй, с того дня, как приехал Андрюша. Снова — Андрюша! По врожденной деликатности Света, наверное, решила, что она будет теперь лишней на даче. А, кстати, Света была моей настоящей наследницей и врачом стала, как я, и в той же детской больнице работала.

Но первый же вопрос Светы нас просто огорошил:

— Что-то я не припомню, какое у вас сегодня торжество?

— Да вроде никакого,— в недоумении переглянулись мы с Настей.

— А мне вчера позвонил Андрюша и передал вашу просьбу безотлагательно приехать на дачу к обеду,— объяснила Света причину своего неожиданного появления на даче.— Когда же я испуганно спросила: «Что случилось?», он успокоил меня и сказал, что ожидается торжественное, радостное событие…

Вот оно, начинается! Я невольно сжал кулаки… Что задумал горячо любимый внучек?

— А я люблю сюрпризы,— воскликнула Настя.— Без них жизнь пресная… Пошли, Света, готовить… Как я понимаю, без обеда никакого торжества не бывает…

Мне недолго пришлось теряться в догадках. Вскоре на лесной тропинке появились Анюта и Андрюша.

Что-то меня насторожило в их поведении. Они шли, взявшись за руки. Обычно длинноногий Андрюша оставлял девочку далеко позади, а Анютка семенила следом за ним, делая попытки догнать мальчишку, но ей это редко удавалось. Андрюша мне напоминал крейсер, уверенно идущий по бурному морю, а Анюта — катерок-лодку, которая то вырывалась вперед, обходила своего могучего собрата, то, обессилев, плелась в хвосте.

А сейчас Анюта и Андрюша шли рядом, размахивая руками, и лица их сияли от радости. Не дойдя нескольких метров до меня, они неожиданно бухнулись на колени и смиренно склонили головы.

Я невольно сделал несколько шагов назад, к веранде, и хрипло позвал:

— Настя! Света!

На веранде появились женщины, и я им молча пальцем показал на детей.

— Бабушка, дедушка, Светлана Петровна, благословите! — подал голос Андрюша, а Анюта зарделась, как маков цвет.

Я опешил. К такому повороту событий я, признаться, не был готов. У меня отняло речь, я лишь пыкал-мыкал…

А Настя все сразу поняла и хотела было, наверное, броситься в дом за иконой, но, вспомнив, что ничего подобного там нет, сказала просто и ясно:

— Благословляю вас, дети мои! Дай вам Бог счастья!

— Вы что, жениться собрались? — я, наконец, обрел дар речи.

Тут уж и Андрюша потупил свои, честно скажу, бесстыжие глаза.

— Да вы же еще дети! — взревел я, словно раненый зверь. Потому как понял, что внучек перехватил инициативу, обошел меня и, вообще, как ни старайся, не лезь из кожи, мне не одолеть его.

— Не волнуйся, дедушка,— успокоил меня Андрюша,— Это не женитьба, а… как это называется?..

Андрюша повернулся за подмогой к Анюте, и та нашла нужное слово:

— Обручение.

Но Настя, которая неизвестно откуда знала все, покачала головой:

— Это помолвка… Поднимитесь, дети, вы помолвлены… Придет время, и вы станете мужем и женой…

Анюта и Андрюша поднялись с колен. Пребывали они в великом смущении. Даже Андрюша.

Света обняла и чмокнула Анюту. Андрюша, как галантный кавалер, поцеловал Свете руку.

— И вправду, по такому случаю полагается праздничный обед,— сказала Настя.— Анюта, будь добра, помоги нам с мамой…

Мы остались с Андрюшей вдвоем.

— Дед,— между прочим, словно выдавая мне справку, произнес Андрюша,— а ведь муж наследницы является полноправным владельцем всего имущества…

— Да-да,— пробормотал я, не зная, куда деваться.

И тут, как всегда, меня выручила Настя.

— Николай,— крикнула она,— не осталось ли у нас прошлогодней наливки?

— Сейчас поищу,— я торопливо вскочил, только бы не оставаться наедине с Андрюшей.

В кладовке сыскалась покрытая пылью бутылка, и вскоре она уже украшала стол рядом с гвоздиками, привезенными Светой. Детям налили яблочного сока.

— Сегодня самый счастливый день моей жизни,— поднялась с бокалом Настя.— Признаюсь, я давно об этом мечтала. Анюта, Андрюша, по-моему из вас выйдет замечательная пара… Анюта — добрейшее существо, отличная хозяйка, о себе забывает ради другого, будет очень хорошая жена… У тебя, Андрюша, много мусора в голове… Ты хочешь казаться взрослым, а на самом деле ты ребенок, добрый и славный мальчик, которому просто не хватало в детстве ласки. Я уверена, что Анюта окажет на тебя благотворное влияние… Пью за ваше счастье…

И Настя лихо осушила бокал, в котором на самом донышке алела настойка.

— Горько! — крикнула Настя, и тут силы оставили ее, и она плюхнулась в плетеное кресло.

— Ты что, с ума сошла? — вспомнив, что совсем недавно был детским врачом, вскипел я.— Они же дети…

— Ну и что, что дети? — В Настю словно черт вселился или так подействовал на нее глоток наливки.— Между прочим, я впервые поцеловалась с мальчиком, когда мне было шесть лет.

— А ему? — спросил я.

— Что ему? — не поняла Настя.

— Сколько было лет тому мальчику, с которым ты целовалась? — повторил я свой дурацкий вопрос.

— А, не помню,— махнула рукой Настя и добавила, чтобы меня утешить: — И, вообще, он был сопливый, невзрачный мальчик…

— Так зачем ты с ним целовалась? — с обидой произнес я, никогда не ожидал, что во мне скопилось столько ревности.

— Погоди,— дернула меня за рукав Настя.

Анюта и Андрюша потянулись друг к другу. Губы мальчика коснулись губ девочки. И, словно обжегшись, Андрюша и Анюта отпрянули друг от друга.

— Дело сделано,— поставила точку Настя,— теперь и помирать можно… — Настя шмыгнула носом, на глазах у нее появились слезы...

Не стеснялась слез и Света, когда сказала, обращать к Анюте:

— Будь счастлива, доченька,— а потом повернулась к Андрюше: — Береги ее, пожалуйста…

Да что это за всеобщее помешательство? Неужели никто не видит, что со стороны Андрюши это брак по расчету, что у него одна цель — завладеть наследством, а потом и избавиться от супруги?.. Вот сейчас встану и рубану правду-матку! Но взглянул на Анютку, и моей решимости поубавилось… Девочка сияла от счастья. Ладно, не буду ей портить праздник, не изверг же я, в