Затем до меня донеслось тихое «ах», и все моментально обернулись в ту сторону. Мне все равно ничего не было видно, поэтому я продолжала смотреть на мага. Судя по его лицу, он тоже уже всерьез начинал беспокоиться за сохранность своей головы, а теперь чуть расслабился. Механизм заработал.

— Первый перстень! — расслышала я.

Да? Первая кандидатка на выбывание или наоборот?

Ваза начала выбрасывать редкие искры. Шепотки и вскрики мне подсказали, что перстней стало пять, и последний оказался на руке девушки, стоявшей рядом со мной. На лице ее было написано облегчение, но поди разбери, это потому, что она выбывает или прошла дальше?

И снова все прекратилось.

Мужик в красном подобрался поближе к магу. Тот еле заметно пожал плечами — мол, сам не пойму, пока не лезь. Минуты через три ваза снова отмерла и наградила перстнями еще шестерых девушек.

Как бы то ни было, система сбоила. Может, профилактику после прошлого раза не провели? Или древние артефакты портятся со временем?

Маг поколдовал что-то, а мужик зашипел и подбежал к нему ближе, но ничего не касался. Видимо, мешать процессу было нельзя. Но ваза наконец чихнула, выплюнула еще несколько перстней, а потом подумала с полминуты и окольцевала еще троих.

— Магистр Иона?

Маг сделал вид, что это относится не к нему. Типа, я тут вообще сижу на мягких подушечках, руковожу, так сказать, процессом, не нарушая равновесие и баланс.

Ваза молчала.

— Господин церемониймейстер!

Мужик в красном вздрогнул и резво обернулся. К нам спешил представительный дядечка, весь обвешанный орденами. При каждом шаге они мелодично звенели. О, самая крупная рыба в здешнем пруду? Хотя на короля не похож, тот вроде моложе должен быть.

— Господин первый министр! — я поздравила себя с отлично сработавшей интуицией и продолжила смотреть за «постановкой».

— Что происходит? — спросил министр, останавливаясь между церемониймейстером и — как удачно — мной. — Что случилось с Выбором?

— Сорок четыре! — вдруг разнесся звонкий голосок, совсем детский. — Матушка, я сосчитал! Я научился! Их сорок четыре!

На трибуне прыгал от восторге мальчишка лет семи, а очень смущенная мать пыталась осадить его. Министр посмотрел на церемониймейстера, тот — на магистра с вазой, а та наконец-то очнулась от раздумий. Вспыхнула тысячей огоньков, выплюнула пламя, завертела искрами перстни, а в следующую секунду я почувствовала на своем пальце знакомую тяжесть.

Что?.. Как?..

Я даже расстроиться не успела, потому что перстень исчез. Ваза подпрыгнула, собирая все перстни обратно — и началась совсем уж сумасшедшая пляска огней. Магистр Иона менял цвета со скоростью хамелеона, и это была абсолютно точно не магия. Туман своевольничал, девушки вскрикивали, трибуны волновались, кто-то даже вскочил и стал пробираться пониже — понятно, что так лучше видно. Министр тоже полез вперед.

— Нельзя прерывать Выбор! — умоляюще вскинул руки церемониймейстер. — Господин первый министр! Нельзя!

Тот вроде бы был согласен, но просто горел желанием что-то предпринять. Я же гадала, почему сорок четыре и чем этот факт так удивил пацана. Все знали, сколько кандидаток осталось? А вот те любопытные, что давили друг другу ноги у ограждения, им-то что показалось странным?

Через пару минут вазе вся эта свистопляска надоела окончательно. Она затряслась, перстни поднялись воронкой, вспыхнули и пропали. Девушка рядом со мной опять получила свою драгоценность, и, похоже, перстень сильно нагрелся, потому что она вскрикнула и затрясла рукой. У меня в ответ затряслось все на свете: чем дольше металл бултыхается, тем сильнее вероятность, что мне вообще достанется расплавленное золото. Перстень не жалко, руку — да.

Разноцветный туман снова заклубился, взмывая в небо и становясь ярко-желтым, воздух словно бы зазвенел. Магистр, спохватившись, провел рукой и получил в свое распоряжение небольшой поднос. Он, как волк из дурацкой игры с корзинкой и яйцами, принялся бегать вокруг, высматривая свою добычу. Из тумана вылетели и закружились перстни, взмыли в небо огненными бликами. Ваза с хлопком пропала, туман рассеялся, а перстни один за другим упали на поднос со звоном.

Один. Второй.

— Выбор сделан! — провозгласил церемониймейстер дрожащим голосом, и трибуны взорвались овациями.

Я же стояла, ничего будто не слыша. Сделан? Моего перстня нет? Я прошла? Я прошла на отбор?

Перекрикивая вопль с трибун, очухались мальчики с трубами. Это был такой короткий крик не то восторга, не то отчаяния. Церемониймейстер махнул рукой, и девушки волной пошли назад, осторожно пятясь.

Я осталась. И смотрела на тех, кто остался вместе со мной.

Аури. Я ее не узнала. Другая прическа, ну ладно.

Тесса. Она с трудом сдерживала радость.

Еще одна девушка, которую я прежде не видела.

Ну и я.

— Господин церемониймейстер! Магистр Иона! — надоедливый первый министр испортил всю малину. — Перстней только два!

Теперь все смотрели на нас. А я-то почему осталась? С чего я решила, что там есть мой перстень?

— Покажите ваши руки, достойные девицы, — скомандовал церемониймейстер, и мы покорно протянули к осмотру руки.

Да, перстней действительно не было. Ни у кого из четверых, насколько я могла видеть.

— Тут что-то не так, — подал голос магистр. Казалось, он сам испугался не меньше нас. — Такого не может быть, достойные господа. Четыре девицы выбраны! И у меня должно быть четыре перстня. Значит, два где-то пропали?

Первый министр дрожащей рукой огладил подбородок. Трибуны замерли в ожидании драмы. Я напряглась.

— Достойные девицы, — позвал нас магистр Иона, — подойдите ко мне, вас должны признать родовые перстни.

Министр побагровел и, как мне показалось, был готов выхватить поднос с перстнями у Ионы, а Иона — выхватить от него этим подносом. Но маг держался молодцом, поднос из рук не выпустил. Церемониймейстер был только слегка близок к обмороку.

Мы подошли. Деваться нам было отсюда некуда. Магистр взмахнул рукой, и перстни легко наделись на пальцы, повинуясь его магии.

Один перстень — на руку Тессы, второй — на руку Аури. Моего перстня не было, как и перстня четвертой девушки. Они исчезли.

— Непонятно, — перепуганно пробормотал магистр, смотря на всех нас по очереди. Сказать, что его все это смущало — не сказать ничего.

Министр тоже нервничал. Что нимало не удивляло, такая толпа — и все на нас лупятся, где-то небось король сидит с квадратными глазами. Было с чего! Перстней два, невесты четыре, маг еще с таким видом, как будто его с краденой бутылкой водки на выходе из магазина поймали. Ну и этот, церемониймейстер, тоже явно не знал, что предпринять.